ПАРА СЛОВ О ЗУРАБЕ ЦЕРЕТЕЛИ
nikonova_alina — 27.05.2025

Зураб Константинович Церетели – это редкий пример по-настоящему делового человека в искусстве. О художественных достоинствах его произведений можно спорить, но то, что он добился в жизни максимального успеха, который только возможен для творческого человека, отрицать бессмысленно.
Зураб Церетели родился в 1934 году в Тбилиси в семье инженера, но его дядя по линии матери Георгий Нижарадзе был довольно известным художником. Без особых проблем после окончания школы в 1952 году Церетели поступил в Академию художеств в Тбилиси. Его учителями были художники Иосиф Шарлемань (русский художник французского происхождения, один из представителей довольно обширной художественной династии, основатель Акадесмии художеств в Тбилиси) и Василий Шухов (да, тот самый, который в 1914 году написал совместный автопортрет со своим другом Александром Яковлевым).
Трудно сказать, насколько Церетели выделялся художественной одаренностью среди своих однокашников (вполне возможно, что единственным доводом в его пользу на тот момент был уважаемый дядя Георгий), но, видимо, уже тогда его главным даром был не талант, а особые свойства характера.
Когда в 1958 году он заканчивал Академию, его дипломная работа «Песнь о Тбилиси» не была принята комиссией к защите. В ней нашли элементы формализма, что в те годы было равносильно обвинению в подрывной деятельности против советского строя. Трудно сказать, как в такой ситуации повели бы себя другие: кто-то, возможно, махнул бы на все рукой и запил, кто-то стал бы искать какие-то обходные пути и подходы к членам комиссии. Церетели поступил иначе. Он отставил в сторону забракованный холст, договорился с приятелем и буквально за несколько дней написал его портрет, который был вполне благосклонно принят комиссией Академии. В результате он получил диплом и возможность дальнейшей работы.
Церетели окончил Академию как живописец, но его последующая деятельность была связана с монументальной живописью. Он делал росписи и мозаики, оформляя огромное количество новостроек сначала в Пицунде, затем в Тбилиси и, наконец, в Москве. Позже он увлекся техникой перегородчатой эмали, а с середины 1970-х годов начал работать и с металлом, сначала делая горельефы, а, затем, и объемные монументальные композиции. По сути, он стал не художником, а дизайнером и декоратором.
С этого времени скульптор в творчестве Церетели окончательно победил живописца. Хотя он по-прежнему продолжил писать живописные композиции «для себя», причем работал, как и в молодости, исключительно быстро. За один день Церетели мог создать несколько картин. Конечно, назвать их художественными шедеврами нельзя, но живопись Церетели отличает профессиональная композиция, грубоватая и небрежная техника, и часто жизнерадостный (хотя и довольно бестолковый) колорит. Кажется, что такие картины поднимают настроение и даже улучшают аппетит, но не более того.
Заказы, которые Церетели выполнял в постсоветский период, особенно в лужковской Москве (вроде пресловутого памятника Петру I) и за пределами России, принесли ему значительный финансовый успех. Кроме того на базе своей собственной художественной коллекции, которую он имел возможность постоянно пополнять, он смог создать в Москве Музей современного искусства, первый художественный музей такого уровня в нашей стране.
Вершиной карьеры Зураба Церетели стало звание академика и должность президента Российской Академии художеств. А, кроме того, благодаря гламурной прессе и прочим СМИ его имя стало известно не только в узких кругах специалистов, но у самой широкой публики, что тоже кое-что значит для человеческого самолюбия.
P.S. В личной жизни Зураб Церетели был настоящим грузином — экспансивным, щедрым и гостеприимным. Для музейщиков, командированных в ММоМА из провинции в начале 2000-х годов, как рассказывали некоторые мои знакомые, он накрывал в музее роскошные столы и лично угощал их как дорогих гостей.
Сравнение энергозатрат при добыче разных монет
Винт из слоёного дуба.
Война и мир в советском антураже. Семейная сага Д. Конаныхина
Русский сюрприз
Княгиня Шарлен со своим чихуахуа на марше Rokethon
Про Достоевского
ОСТРЫЕ БАКЛАЖАНЫ И РАРИТЕТНАЯ ТЁРКА
Венгерские ведьмы. 1914 - 1929 г.
“Фотоувеличение” (“Blow-Up”) М. Антониони и рассказ Кортасара

