Отец еврейского искусства

У него было все: слава гениального скульптора в Европе, работа при дворе болгарского царя Фердинанда. Он же мечтал, чтобы у евреев было свое особое искусство. Заразив своей идеей Герцля, Борис Шац выстроил в пустыне храм подобно персонажу Торы Бецалелю. Он создал в Палестине свою школу художеств и ремесел, которая спустя сто лет превратилась в Академию искусств «Бецалель».

Бецалель – персонаж Торы, к которому Б-г приказал обратиться Моше для украшения Храма в пустыне после исхода евреев из Египта. Он был первым человеком искусства в истории Израиля. А создать первую школу искусств в Палестине в начале прошлого столетия стало заветной целью Бориса Шаца. К тому времени он был уже известным скульптором Европы, а также видным деятелем искусства в Болгарии, где к нему с уважением относился царь Фердинанд. Такое положение дел – предел мечты для многих, но Шац мечтал о другом – чтобы у евреев было свое, не похожее на другие еврейское искусство. Своей мечтой он поделился с Теодором Герцлем, встретившись с ним на Шестом сионистском конгрессе в Базеле в 1903 году. Он настолько эмоционально, воодушевленно и красочно рассказывал Герцлю о будущей школе, что тот, легко представляя ее, закрыл глаза и мечтательно произнес: «Храм в пустыне…» И этот храм был создан – сначала как Школа искусств и ремёсел «Бецалель», превратившаяся со временем в Академию художеств и прикладного искусства «Бецалель».

Дов Барух (Борис) Шац родился 23 декабря 1866 года в ортодоксальной семье в местечке Ворно (Литва). В семье, строго соблюдавшей религиозные устои, будущее мальчика, казалось, было предопределено. Отучившись в хедере, подростком он отправился в Вильно – учиться в иешиве. Представляя сына меламедом и даже раввином, родители явно не ожидали известия, что Борис оставил обучение в иешиве и поступил в школу искусств, мечтая стать скульптором. Увлечение музыкой или бальными танцами и то воспринялось бы ими более спокойно.

В этой патриархальной семье довольно долго не могли принять выбор сына, казалось, нарушившего запрет: «Не сотвори себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и на земле внизу, и в воде ниже земли». Впрочем, и до сих пор встречаются разные толкования этого запрета на изображение в иудаизме, но тогда, перетерпев непонимание родителей, Шац с выбранного пути все же не свернул. Закончив школу искусств, в 1888 году он направился в Варшаву, где представил свои первые серьезные работы. Создав в те годы скульптуру «Гендель», изображавшую еврея-старьевщика, он объяснил это желанием «нести людям иудаизм средствами искусства».

Уже в следующем году он поступил в Парижскую академию живописи на курс под руководством знаменитого скульптора Марка Антокольского, впоследствии став его помощником. Но в помощниках он долго не задержался, ведь мастер видел его талант и потенциал. А потому в преддверии Всемирной выставки, проводимой в 1895 году в Париже, Антокольский просто предоставил в полное распоряжение бывшего ученика всю свою мастерскую. До этого Шац, конечно, успел поучаствовать в различных выставках, его работы уже высоко оценили в художественных салонах по всей Европе. Но выставка в Париже вместе с выигранной на ней золотой медалью принесла Шацу всемирную известность. А за ней последовало и весьма лестное приглашение, приняв которое, в 1895 году Шац стал придворным скульптором болгарского царя Фердинанда. Царя поразила работа Шаца «Маттитьягу Хасмоней», идея создания которой появилась у скульптора под влиянием судебного процесса над Дрейфусом.

В Софии в 1896 году он создал государственную Рисовальную школу, ставшую впоследствии Национальной академией искусств. Он возглавил ее сам, вместе с ним преподавала и его жена. Но вот мысли Шаца всегда были неразделимы с еврейством – в нем все больше крепла уверенность, что необходимо создать такую школу не только в Софии, но и в Палестине, специально для будущих великих еврейских художников. Будучи хорошо знакомым с главным раввином Болгарии, он поехал в качестве делегата на Шестой Сионистский конгресс, где и представил свои планы Герцлю. Заручившись его поддержкой, Шац выступил уже с более четким предложением основать в Палестине художественную школу и на Седьмом Сионистском конгрессе в Базеле. Это было уже после смерти Герцля, но обещание посодействовать основанию школы все представители конгресса помнили.

Так в начале 1906 года Шац приехал в Иерусалим, успев до этого заручиться поддержкой многих представителей культурной жизни Европы. Приехал он тогда в Палестину уже один: его семья была разрушена, он остался один, жена, забрав с собой дочь, ушла к другому. Рождение ребенка они ждали долгих семь лет, после чего, казалось, в семейной жизни настала полная гармония. Но во время путешествия по деревням Болгарии Борис Шац познакомился с 18-летним юношей по имени Андрей Николов. Заметив в юноше талант к резьбе по дереву, он привез его в свой дом, чтобы обучить основам скульптуры. Однако вскоре его жена Женя Шац, без памяти влюбившись в молодого Андрея, бросает мужа и свой дом в Софии и уезжает в Париж – вместе с любовником и шестилетней дочерью. Причем Женя Шац не только разорвала всякую связь с Борисом, но и не давала ему возможность видеться с дочерью. Поэтому все свое время Шац посвящал лишь вопросу создания школы, благодаря чему уже в феврале 1906 года в Иерусалиме была открыта Школа искусств и ремесел «Бецалель», собравшая студентов и преподавателей буквально со всего мира.

К развитию школы Шац прикладывал неистовую энергию. Первоначально в ней было лишь три отделения: дневное – для тех, кто имел художественную подготовку, вечернее – для не имевших никаких знаний в этой области и мастерские – коврового ткачества, каменотесная, резьбы по дереву. Но с каждым годом «Бецалель» развивалась все динамичней, появлялись все новые отделения. Уже через несколько лет во многих странах с успехом начали проходить выставки учеников «Бецалеля». Полученные с них доходы шли на дальнейшее развитие школы. Но наряду с руководством школой Шац продолжал и творить.

Помимо самых известных его произведений из бронзы – «Встреча субботы» и «Хавдала» – он сосредоточил внимание на создании образов знаменитых евреев. Он сделал эскиз к статуе «Моисей со скрижалями», создал бронзовые рельефы пророков – «Иеремия», «Исайя», известные скульптурные портреты Теодора Герцля, Бялика, Жаботинского, Бен-Иехуды и многих других еврейских деятелей. Мало кто знает, но Борис Шац написал и роман «Иерусалим отстроенный», где изобразил город будущего, предугадав и колесящий по улицам трамвай, и людей, шагающих с телефонами, на которых движутся разные картинки. Хотя исследователи его творчества уверяют, что ему было не столь важно пофантазировать насчет будущего, сколько поднять больные для общества вопросы настоящего: о социальном статусе женщины, о регулировании отношения полов, об устройстве общественных учреждений от музея до синагоги.

Но вместе с творчеством главным детищем Шаца по-прежнему оставалась «Бецалель», к развитию которой он привлекал все возможные средства и усилия. Скончался Шац в США, куда поехал в поисках очередного финансирования для школы в 1932 году. Поиски эти успехом не завершились, а после смерти Шаца школа «Бецалель» и вовсе закрылась. Но через несколько лет, ища спасения от нацистов, сначала из Германии, а затем и из других стран Европы в Израиль стали прибывать еврейские художники. И прибывали они не на пустое место, их встречала «Бецалель», двери которой вновь были открыты.