Нелюбовь к Нелюбову

Читая мемуары Алексея Архиповича Леонова, я часто ловил себя на мысли, что либо он этого не писал, либо не читал свою книгу. В ней встречаются высказывания, с которыми нельзя согласиться, так как они противоречат истине. Взять хотя бы разъяснения автора по поводу личности Г. Г. Нелюбова.

Для начала давайте уточним, кто таков Григорий Нелюбов, какое отношение он имеет к космонавтам.

Летчик ВМФ Нелюбов Григорий Григорьевич зачислен в отряд космонавтов 7 марта 1960 года, после чего в течение года проходил полный курс подготовки вместе с Гагариным, Леоновым и другими слушателями. По итогам выполнения программы специальных полётов оценку «отлично» не получили многие офицеры, в том числе Гагарин, Титов, Нелюбов, Леонов.

Так было вначале, но очень скоро из «пятерки» по медицинским показателям выбыл А.Я. Карташов, после чего в группу ввели Нелюбова с Поповичем, увеличив ее состав до шести человек, т.е. до «шестерки».

Когда выбыл Нелюбов, в состав шестерки включили Б.В.Волынова. Никаких интриг и спекуляций в подобных перестановках не имелось. Все вопросы такого рода решал начальник ЦПК Е.А. Карпов по согласованию с генералом Н.П. Каманиным и одним из руководителей НИИ авиационной медицины полковником В.И.Яздовским.

Чем предопределен выбор старшего лейтенанта Нелюбова? Об этом убедительно рассказал журналист и писатель Ярослав Голованов, дав полную характеристику Григорию Нелюбову.

ИЗ КНИГИ ЯРОСЛАВА ГОЛОВАНОВА «КОРОЛЕВ: ФАКТЫ И МИФЫ»

— Летом 1960 года Гагарин не был еще общепризнанным лидером в «шестерке», но, безусловно, был одним из претендентов на лидерство.

Претендентами были и Герман Титов, и Григорий Нелюбов. Нелюбов нравился Раушенбаху. Карпов ценил в нем быстроту ума, темперамент и умение держать слово, хотя он видел и его недостатки: не всегда оправданное стремление к первенству во всем, почти полное отсутствие самокритики. Стать первым очень хотелось Григорию Нелюбову. И, может быть, именно эта откровенная жажда лидерства мешала ему им стать. Судя по воспоминаниям свидетелей всех этих событий, Нелюбов был человеком незаурядным. Хороший летчик, спортсмен, он выделялся и своим общим кругозором, удивительной живостью, быстротой реакций, природным обаянием, помогавшим очень быстро находить общий язык с людьми.

Нелюбов был человеком нестандартным, и это очень раздражало Каманина, убежденного сталиниста, который, подобно своему кумиру, допускал всякое проявление личности лишь в рамках, тому предопределенных. Гагарин был «тише по характеру», а потому больше устраивал Каманина. В Нелюбове Каманин чувствовал какой-то вызов, и то, что, по словам Шонина, Григорий был «проходной парень», тоже Каманину не нравилось. А он действительно был «проходной». Никто не умел так хорошо «договариваться» с врачами, преподавателями, тренерами. Нелюбов обладал завораживающей способностью, иногда даже вопреки воле собеседника, вводить его в круг собственных забот и превращать в своего союзника и помощника. Это был шутник, анекдотчик, «душа компании», любитель шумных застолий, короче — «гусар».

При всех плюсах Григория, психологи, внимательно его изучавшие, не могли не заметить его постоянного желания быть центром всеобщего внимания. Этот бесспорный эгоцентризм мешал ему соотносить личные интересы с интересами дела. Упорное стремление Нелюбова пробиться в лидеры, подкрепленное напряженной работой, привело к тому, что, в конце концов, он стал как бы вторым (после Титова) дублером Гагарина, хотя официально так не назывался. Перед полетом на космодром они втроем — Гагарин, Титов и Нелюбов — фотографировались на Красной площади.

Во время старта Гагарина его, в отличие от Титова, не одевали в скафандр, но он ехал на старт в том же автобусе и провожал Юрия до самой ракеты. По общему мнению почти всех ребят из первого отряда, Нелюбов мог со временем оказаться в первой пятерке наших космонавтов.

Начальник отдела по подготовке и обеспечению космических полетов Главного штаба ВВС генерал-лейтенант Герой Советского Союза Н. П. Каманин в своих «Дневниках» оставил следующую запись:

Генерал Н.П.Каманин лучше, чем кто-либо другой, знал положительные и отрицательные качества каждого парня. Григория Нелюбова он считал одним из лучших космонавтов первого отряда. Такой вывод Каманин сделал в своем дневнике 19 апреля 1963 г., после того как в космос слетали Гагарин, Титов, Николаев и Попович.

Утверждения Леонова, будто Григорий Нелюбов появился непонятно откуда, занимался спекуляциями, подсиживал своих товарищей, вызывают по меньшей мере недоумение.

Далее и того хуже. Алексей Архипович Леонов обвинил Григория Нелюбова в тайном сотрудничестве с органами госбезопасности, т.е. в доносительстве на товарищей по отряду.

Вербовкой тайных осведомителей сотрудники органов активно занимались в разные годы советской власти. Общая численность нештатных сексотов в СССР до сих пор остается тайной за семью печатями. О содержимом их личных дел вообще заикаться не следует. Оставить отряд космонавтов без надзора КГБ не мог. Вполне возможно, кого-то из них, по выражению Леонова, «подцепили на крючок».

Допустим, генерал Леонов сумел проникнуть в святая святых органов госбезопасности — базу данных на осведомителей и секретных сотрудников. В персональных документах стукачей зафиксирован каждый их «чих», то есть все поступавшие от них сообщения. О чем конкретно Нелюбов информировал органы, Леонов не уточняет. Коль замахнулся, то бей. А тут ни бе-, ни ме-, ни ку-ка-ре. Пять слов, якобы из «записочки», ни о чем не говорят. Неясно когда и кому написана та записочка, с кем ее автор согласен сотрудничать , в чем конкретно заключалась его «информативная деятельность».

Они получили допуск к изучению совершенно секретной, особой важности , техники, для чего понадобилась санкция Государственного Комитета Совета Министров СССР по оборонной технике.

Подозревать в доносительстве можно кого угодно. Обвинять публично, без доказательной базы, преступно.

Один из видных деятелей Французской революции Жак-Пьер Бриссо призывал клеймить глубочайшим презрением того, кто обвиняет, не приводя доказательств.

Видимо, Леонов испытывал настолько сильную неприязнь по отношению к Нелюбову, что полвека спустя, когда и костей от покойного не осталось, он без колебаний решил ославить бывшего товарища по первому отряду советских космонавтов.

Владислав Кац
— специально для «Новой»