Маленькая печенька в великой литературе

diak_kuraev — 24.05.2024 18+ НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ ПРОИЗВЕДЕН (РАСПРОСТРАНЕН) ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ диаконом АНДРЕЕМ ВЯЧЕСЛАВОВИЧЕМ КУРАЕВЫМ, ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА КУРАЕВА АНДРЕЯ ВЯЧЕСЛАВОВИЧА

Когда в 1868 году был издан роман Льва Толстого «Война и мир», он вызвал большой интерес князя Петра Вяземского - свидетеля многих описанных в книге событий.
Роман решительно не понравился Вяземскому: «Как все это неверно и натянуто» - подобного рода карандашные пометки он оставлял на полях прочитанной книги. "У Толстого трудно определить, где кончается история и где начинается роман", - сетовал князь.

Особенно покоробила Вяземского описанная Толстым сцена приезда Александра I в Московский Кремль. Приведем этот эпизод:

«Довольно большой обломок бисквита, который держал в руке государь, отломившись, упал на перилы балкона, с перил на землю. Ближе всех стоявший кучер в поддевке бросился к этому кусочку бисквита и схватил его. Некоторые из толпы бросились к кучеру. Заметив это, государь велел подать себе тарелку бисквитов и стал кидать бисквиты с балкона. Глаза Пети налились кровью, опасность быть задавленным еще более возбуждала его, он бросился на бисквиты».

В письме историку Петру Бартеневу, который был редактором и историческим консультантом при написании "Войны и мира", возмущенный Вяземский сообщает:
«А в каком виде представлен император Александр в те дни, когда он появился среди народа своего и вызывал его ополчиться на смертную борьбу с могущественным неприятелем? Автор выводит его перед народом – глазам своим не веришь, читая это, с «бисквитом, который он доедал». Если отнести эту сцену к истории, то можно сказать утвердительно, что это басня; если отнести ее к вымыслам, то можно сказать, что тут еще более исторической несообразности. Этот рассказ обличает совершенное незнание личности Александра I. Он был так размерен, расчетлив в своих действиях, так опасался всего, что могло показаться смешным или неловким, так был во всем обдуман, чинен, представителен, что, вероятно, он скорее бросился бы в воду, нежели бы решился показаться пред народом, и еще в такие торжественные и знаменательные дни, доедающим бисквит. Мало того, он еще забавляется киданьем с балкона Кремлевского дворца бисквитов в народ – точь‑в‑точь как в праздничный день старосветский помещик кидает на драку пряники деревенским мальчишкам! Это опять карикатура».

Лев Толстой пытался отстоять свою правоту. В письме тому же Бартеневу он сообщал: «Везде, где в книге моей действуют и говорят исторические лица, я не выдумывал, а пользовался известными матерьялами, из которых у меня во время моей работы образовалась целая библиотека книг, на которые всегда могу сослаться. Князь Вяземский обвиняет меня в клевете на характер императора Александра I и в несправедливости моего показания. Анекдот о бросании бисквитов народу почерпнут мною из книги "Записки Глинки", посвященной государю императору».

Но эпизода о бисквите в книге Сергея Глинки не оказалось.

Тогда Толстой уточнил, что этот случай он нашел в другой книге - «Воспоминания очевидца о пребывании французов в Москве в 1812 году». Она была издана в Москве в год 50‑летия Отечественной войны без указания имени автора. Только 60 лет спустя, когда ни Вяземского, ни Толстого, ни Бартенева давно уже не было в живых, удалось по дарственной надписи установить имя автора – «А. Рязанцев».

Вот как он описывает тот самый пресловутый обед в Кремлевском дворце: «Император, заметив собравшийся народ, с дворцового парапета смотревший в растворенные окна на царскую трапезу, приказал камер‑лакеям принести несколько корзин фруктов и своими руками с благосклонностью начал раздавать их народу. Счастливцы, получившие от монарха великую, неожиданную милость, в восторге неся на открытых головах полученные фрукты, со слезами радости рассказывали всем встретившимся: «Сам батюшка‑государь пожертвовал собственными своими ручками».

Ну, а далее Лев Николаевич включил фантазию: превратил фрукты в бисквиты, а Александра I заставил их не раздавать, а сбрасывать с балкона, вызывая в толпе справедливое озлобление: «Глаза Пети налились кровью, опасность быть задавленным еще более возбуждала его, он бросился на бисквиты. Он не знал зачем, но нужно было взять один бисквит из рук царя и нужно было не поддаться. Он бросился и сбил с ног старушку, ловившую бисквит. Но старушка не считала себя побежденною, хотя лежала на земле: старушка ловила бисквиты и не попадала руками. Петя коленкой отбил ее руку, схватил бисквит…»

Александр I и впрямь не мог скидывать бисквиты с балкона, поскольку описанный обед происходил на первом этаже старого Кремлевского дворца, построенного в ХVIII веке по проекту Растрелли и снесенного в 1837 году, а не на втором нового, выстроенного в 1848‑м.

ФБ МосковскиеЗаписки

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив