Колдуны срединного мира

anairos — 21.04.2020 Жители Британских островов верят в фей. Fairies – настолько базовый, фундаментальный элемент местной картины мира, что даже волшебные сказки называются по-английски fairy-tales, то есть буквально «истории о феях».

Впрочем, fairy – изначально даже не существительное, а прилагательное. Не название определённых волшебных существ, а чудесное и волшебное как таковое.

В Англии, Шотландии, Уэльсе издавна существовало множество примет, связанных с феями, и ритуалов, чтобы общаться с ними, привлекать их на свою сторону или отвращать от себя их гнев. Многие из них дожили до наших дней, и их всё ещё соблюдают в дальних уголках острова.

В общем, для простолюдина Британии феи – такая же реальность, как для русского крестьянина домовые, черти и ведьмы. Они повсюду, они сильны, они опасны, с ними приходится как-то сосуществовать.

И вместе с тем все эти столетия в британском фольклоре бытует история об уходе волшебного народа. Некогда эльфы жили среди людей, но затем мир изменился, и они ушли навсегда, забрав с собой всё своё волшебство. Называют даже конкретный год, когда это случилось – понятное дело, всякий раз разный.

Эта история – такая же неотъемлемая часть английской литературы, как и сами эльфы. Её следы в легенде о короле Артуре, в светло-грустной концовке «Властелина Колец», в завязке «Хроник Нарнии» и странной метафизике «Космической трилогии», и, конечно, в предыстории «Джонатана Стренджа и мистера Норрелла».

Однако особый английский характер тут совершенно ни при чём. Англичане лишь сумели облечь в слова глубинную, фундаментальную особенность магии как таковой.


Мифологема Прогресса требует от человека понимания, что он живёт в средние века, в промежуточном периоде. С одной стороны – Тёмное Прошлое, когда люди были подобны животным, а первые ростки разума гибли, не успев взойти. С другой – Светлое Будущее, когда человечество, осиянное светом истины, станет богоравным. Между ними – Современность, где человек только-только начал переход «от неандертальца к магу», и перед ним стоит великая задача завершить его.

У этой мифологемы есть начало – и думаю, вы не удивитесь, когда услышите, что появилась она, как и многое другое, в «долгом 19 веке». Именно тогда мыслители – вначале немецкие, затем английские – провозгласили «современность» (modernity) как некое особое время, порвавшее связи с прошлым и устремлённое в будущее. Поэтому они не сходились – и никогда не сойдутся – во мнениях, когда же это время началось.


Мифологема Магии тоже помещает человека в промежуточное время – но совершенно иное. Это время между Уходом и Возвращением Волшебства.

Некогда боги ходили среди людей, эльфы танцевали на лужайках, драконы стерегли сокровища в горных пещерах. Магия была тогда естественной, как дыхание – мир был наполнен чудесами, прекрасными и ужасающими.

Но затем мир изменился.

Одни говорят, что боги удалились на небо, эльфы уплыли за море, драконы погрузились в вечный сон в глубочайших подземельях, и волшебство в мире иссякло.

Другие – что это сам человек был изгнан из блаженных земель, наполненных чудесами, в прозаическую действительность.

Третьи – что волшебство никуда не делось, но между миром людей и миром магии воздвиглась незримая стена, так что мы больше не можем видеть чудес, а они не могут проникать в нашу жизнь.

Творя магию, волшебники нашего времени не создают новое, а ненадолго воскрешают старое. Хитрыми способами чародей собирает крупицы волшебной силы, или, быть может, самую чуточку ослабляет таинственную завесу, чтобы сделать возможным хотя бы немногое из того, что когда-то казалось обыкновенным.

Поэтому в магии древнее – синоним действенного. Если тебе посчастливилось обнаружить древний том с заклинаниями или давно забытый артефакт – твоя сила возрастёт многократно. Всё это – последние осколки истинной магии «высокого напряжения», с которой не может равняться ничто современное.

Но однажды может наступить время, когда магия вернётся. В мир хлынет поток маны, древние знания станут общим достоянием, боги и волшебные существа снова явятся людям.

Пожалуй, характерная особенность учёных эзотериков Запада – они полагают, что живут на заре именно этого времени, и считают своим долгом способствовать процессу.

Ещё маги Ренессанса верили, что заново открыли знания пророков прошлых эпох – Гермеса, Моисея, Зороастра. Скоро мир будет преобразован в гармонии с движением небесных сфер, и вернётся Золотой век наук и искусств.

О возвращении древних знаний и мудрости Атлантиды писал Элифас Леви, отец оккультизма.

В двадцатом веке грядущее царство магии и обновлённой духовности называли эоном Гора, эрой Водолея или просто New Age, откуда и пошло общее название множества новых религиозных движений.


А что если для кого-то магия и волшебство – не радостное чудо, а тёмная, хаотическая, разрушительная сила чужеродных чудовищ, враждебных миру и человеку?

Мифологема всё равно остаётся в неизменности. В прошлом – тёмные века, когда люди жили в ужасе перед демонами, монстрами и колдунами, и только избранные герои осмеливались бросить злу вызов. В будущем – возможно, конец света, когда чудовища вернутся, демоны обрушатся на человечество, а их смертные слуги снова обретут небывалое могущество. Сейчас же – время передышки, когда люди могут строить свою цивилизацию, свободную от магии.

В таком своём варианте она и пришлась по душе рационалистам Европы. В большинстве протестанты, они привыкли ассоциировать магию с невежеством и суеверием, так что Тёмное Прошлое легко отождествилось с Временами Колдовства. А значит, Современность обязана быть временем-без-магии.

Понятное дело, рационалист не мог допустить, будто магия хотя бы когда-то могла действительно работать. Поэтому в новом мифе исчезало не волшебство, а лишь вера в него – она и есть та тьма невежества, которая не давала людям стать людьми. Остальное же сохранилось как есть.


Я не знаю, почему получается именно так.

Возможно, для настоящего восторга от прикосновения к чуду нужна противоположная эмоция – тоска по чуду в унылом, предсказуемом, безнадёжном мире.

Возможно, дело в том, что само магическое искусство требует установления связи между изменчивым миром воображаемого, где всё возможно, и неподатливой видимой реальностью. Но такая связь должна быть настоящей, а не просто желаемой – а значит, маг должен верить, что воображаемое и видимое могут стать одним целым. Проще всего сделать это, если «вспомнить», что некогда они и были едины.

Но факт остаётся фактом: магия может существовать только в мире, который сам верит, что он расколдован.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив