Как «зачищают» ресурсы. Восточный Тимор. Продолжение.
radmirkilmatov — 12.12.2021
На рубеже 2000-2001 за месяц в государстве Восточный Тимор были перебиты все жители старше 16 лет. Более половины населения. Информация о геноциде отсутствует в российском сегменте Интернета. Большинство людей вывезли на баржах в море и утопили.
Когда через год я оказался в этой стране, там не было местных жителей старше 17 лет.
Это сделали индонезийские военные — в интересах транснациональных корпораций, разрабатывавших нефтегазовые месторождения на шельфе острова. Перед этим на острове организовали «демократию», выделили остров из состава Индонезии, сделали независимой страной.
Так и представляю «торги» с индонезийской армией: «С какого возраста лет мы будем убивать людей?... - Старше 16 лет... Мы же не звери…»
Мое путешествие на Восточный Тимор началось за полтора года до
самой поездки.
Редкая птица долетит до тех мест — и мои персональные тараканы туда
тоже не собирались... Но в самом конце 2000-го в свою первую
поездку в Австралию я забрел в Кернсе в лавку «экзотики».
Это были мои заключительные дни в стране. К тому времени на Gold Goast я сумел встать на серф, нырнул на Большом Барьерном, оглох от вакханалии животного мира в тропическом лесу, увидел в Сиднее раздачу бесплатного метадона для наркоманов, две недели учил рядом с кварталом «красных фонарей» английский язык, покормил живых кенгуру и коалу, прибарахлился. Мой багаж уже был заполнен всяким говном, а голова — впечатлениями. Перед этим в «киоске» археологического музея Кернса (тоже было НЕЧТО) я купил два окаменелых зуба доисторической акулы Кархадон Мегалодон. Той которая была от 20 до 40 метров и столько же миллионов лет назад. Каждый зуб был размером с мою ладонь. Чем меня можно было удивить еще?
В той лавке в Кернсе я увидел маски из Восточного Тимора. Увидел и «залип»... напротив них них на час... Никогда ни «до» ни «после» не видел подобного... Обожженные в костре деревянные маски словно кричали, вопили... и о чем-то просили.
Говорят у масок — своя энергетика. Наверно, потому суеверные путешественники не берут их в качестве сувениров, а некоторые даже не смотрят в их сторону.
Мне приходилось слышать о себе, что я-мол человек «тонко чувствующий мир». Что это означает — до сих пор не понимаю. Может быть, это способность к эмпатии, умению чувствовать мысли других людей. Но более вероятно, это способ дать кому-то бесплатный комплимент... Короче, ушел я оттуда, но несколько масок из той провинциальной галереи много месяцев не выходили из моей головы.
Через полтора года оказалось так, что мои чешские друзья отрабатывали свое австралийское гражданство, служа в миротворческом контингенте ООН на Восточной Тиморе.
До того мы вместе учились несколько месяцев, готовились к экзаменам. Они — на гражданство, я — в университет. Нас было много. Из Европы, Колумбии, Бразилии, Китая... Мы были молоды, не озлоблены, и замечательно проводили время, путешествуя по Австралии, и «подтягивая» свой английский. Мы с чехами постоянно спорили. Они мне рассказывали про русские танки, я им — про чехословацкий корпус. Они мне про педерастов Сталина и Брежнева, я в ответ — про сукиных сволочей Масарика и Бенеша.
Она уже полгода служили на Тиморе. И вот мне выпала неделя каникул... Пацаненком я был еще на подъем легким. Долго уговаривать меня не надо было... Короче, я напросился в гости. У своих друзей я так и не остановился. Мы встретились, обнялись, выпили пива, вспомнили прошлое... Но замена корней, австралийская жизнь и погоня за гражданством — на них плохо повлияли. Знаю, что я не современен... Но они стали геями и «пялили» друг друга. Хотя это могло быть продолжением наших стебов друг над другом, и они так изысканно прикололись над стереотипами русского про австралийцев...
Лететь надо было из Дарвина, север страны, оттуда, где снимался Crocodile Dundee. Места там интересные, и однажды в магазине мне там просто сдали сдачу травкой... Пятиметровых крокодилов в окрестностях — было больше чем людей. В самом центре Дарвина на дереве жила семья из двух десятков сумчатых опоссумов, а по городу иногда пролетали редкие черные какаду...
На Тимор до сих пор не надо визы. Полчаса на самолете , 25
баксов в один конец. И вот он — Тимор.
За полтора года до моей поездки там погибло 200 тысяч человек,
осталось 150 тысяч - только дети... Людям внушили, что они — новая
независимая страна, собственники недр, их вывели на демонстрации,
спровоцировали референдум, а потом организовали резню. В это было
невозможно поверить... В книгах иногда описывают общество, где
остались только дети. Но на деле все выглядит жестче...
Так получилось, что тиморскую маску на севере Австралии я увидел,
когда геноцид там только начался. Поневоле поверишь во всякую
чертовщину и мистику...
Будущего президента страны Шанану Гусмао «нашли» под Мельбурном
в семье тиморских эмигрантов. Он был австралийским полукровкой и
плохим журналистом. Гусмао согласился на должность, отсидел в
индонезийской тюрьме, и когда я был на Тиморе, он жил на уютной
вилле, окруженной колючей проволокой, в десяти километрах от
города. И он был марионеткой, который не решал совсем ничего.
Тиморский епископ Карлуш Белу и лидер оппозиции Жозе Рамуш Орта,
которые подняли народ на восстание за независимость, и в 1996 году
получили на двоих Нобелевскую премию мира — в стране не жили. Один
преподавал и лечился где-то в Европе, другой — тоже представлял
страну где-то за границей. Но международные премии для того и
существуют, чтобы отмечать тех, кто может пожертвовать своим
народом — во благо «общемировых ценностей». Можно сказать, «черная
метка».
Столица Дили тогда приходила в себя и восстанавливалась после пожаров. Еще в Дарвине я нашел адрес гостиницы для бэкпакеров. Как почти всю местную недвижимость, ее тоже держал австралиец, приехавший в Дили полгода назад.
Посреди столицы стоял выгоревший дотла Дом правительства. Настоящая власть была на стоявшем в порту большом китайском корабле. Там были банки, гостиница, власть. С пристани около этого корабля развозили индонезийских рабочих. По нашим понятиям — «трудовые мигранты», узбеки и таджики, которые не поднимают головы.
Рядом с кораблем было много китайских коммерсантов. Не пекинцев. Обыватель считает китайцев единой сплоченной нацией. Сложно объяснить, но там межрегиональных конфликтов — больше, чем международных. Шанхайцы презирают всех остальных, кантонцы — не понимают никого вообще. Гонконг и Макао — это тоже Китай, но не совсем «китай», хотя в мировой политике часто означают больше «Китая». Есть Тибет и Синзянь, которые вообще никак не Китай...
Это как русский человек, российское правительство, русская мафия, русская эмиграция и, например, Израиль. Вроде бы везде «русские»...
Но пойди-пойми, кто-где-и-для кого «настоящий русский»...
Уже на Тиморе я попытался найти ТЕ маски. Никак. Местную культуру, казалось, собирали заново. Не из португальского прошлого и не из глубин местной идентичности. На улицах торговали тем трешем, который можно было свободно купить на Бали. Случайно увидел одну «правильную» маску — и купил. Спустя несколько лет пожалел об этом — и пристроил ее подальше. То, что несет в себе голоса другого мира, возможно, страданий и отчаяния, не надо слушать возле себя...
ПС. Нормальный человек верит в то, что ему кажется нормальным. Оказывается существовало еще много того, о чем я не мог даже догадываться.
Мир держится не на объявленных «правилах», а на обмане и торговле. Миром правят не публичные политики, а бандиты и торгаши.
Они определяют правила, выборы и действующих лиц. Когда они продают ресурсы — другие претенденты на этот ресурс, особенно местное население, оказываются никому не нужно. Им жертвуют в первую очередь. Его используют, чтобы избавиться от других претендентов, и после этого они совсем не нужны...
Звучит цинично, но та или иная форма геноцида коренного населения/ санации элиты/ увольнения персонала и очищение «ресурса» от обязательств — является одним из обычных условий в любой коммерческой сделке.
Через пять лет после того, как я побывал на Тиморе, повзрослевшее население и трудовые мигранты — восстали. Но «восстание» перевели в междоусобицу. До сих пор Восточный Тимор находится под оккупацией «международного миротворческого контингента». Больше ста тысяч человек оттуда сбежали. И страна безнадежно перестала быть «страной».
Наверно, для такого и нужны дальние странствия. Кто видел Тимор — иначе смотрит на мир. Тиморцы случайно стали претендентами на свои недра, то есть, конкурентами крупных корпораций, оказались фактором, увеличивающим инвестиционные риски и снижающим прибыль транснациональных корпораций.
Простой человек беззащитен против Рынка. Это обычно называют «экономикой», но я с разных сторон познавал экономику двадцать лет — и хотя ее не знаю до сих пор, в чем-то понимаю ее глубже, чем десяток академиков... Этими знаниеми нельзя гордиться. «Рынок» правильней сравнивать с бесами. Прошу прощения, но если назвать это точней — с уебищной ничтожностью твоей души... Демоны, которые называются «экономикой», «рынком» - проникли в нас. И они делают с людьми самое непотребное... И если их не пытаться понять и не остановить — они (иногда совсем без участия нашей воли) разрушают людей, народы и государства. А то, во что мы хотим верить — часто не имеет к реальному миру никакого отношения...
Ах да... о чем была речь — Как проводят зачистки ненужных ресурсов. Восточный Тимор.: radmirkilmatov — ЖЖ (livejournal.com)
|
|
</> |
Play Fortuna: азартное приключение в мире онлайн-гемблинга - обзор популярного казино, игры, бонусы и безопасность 
Цветы 
Персонально для вас 
«Её нужно применять!». Бастрыкин требует возвращения смертной казни — для 
Темнота народная (Иваново-Вознесенск) 
Космическое пространство. 21-05-2024 
IQ (idiotic question): о жизни на работе или после и о цензуре сосков 
Свадьба 
Съездил на Украину 
