Как Босова водили на расстрел

В этой гостинице мы с Босовым разговаривали за трое суток до того, вечером 23 июля. В тот же день говорил я и с Колпаковым. Тот требовал от Босова отменить внеочередное собрание акционеров. Босов отказался. И Колпаков ему глаза в глаза сказал: всех перестреляют.

Всех — это значит еще Геннадия Дружинина, былого компаньона Колпакова, занявшего теперь сторону Босова и его патрона Льва Черного.

Босова спасло то, что на выходе из «Яхонта» (а от оживленной улицы там метров 10-15) он заорал благим матом. И еще, наверное, то, что Колпаков все же убийцей не был, замешкался.

В лобби отеля вроде дежурили и люди от Льва Черного. Тут же появился и Дружинин. Для убедительности досылали патроны в патронники — кто еще не дослал.

Стрельбы тогда не случилось чудом, Босов — врать ему вроде было незачем — сказал мне, что, когда они шли через холл, те двое передернули затворы автоматов… Босов орал на Колпакова, что тот ***[сошел с ума].

В «Яхонт» стремительно съезжались представители всех силовых структур. Баянист в ресторане (тут же, за ресепшен) наяривал «Врагу не сдается наш гордый “Варяг”». Дружинин любил музыкантов, но по причине раннего утра ансамбль еще не собрался. Когда Дружинин выходил из ресторана, баянист начинал наигрывать «Прощание славянки». Но нервный Дружинин спустя минуту возвращался. И снова — «Варяг».

Колпаков смешно оправдывался перед полковниками в форме и генералами в штатском: дескать, Босов себя плохо вел, пытался выселить со своего этажа десятерых охранников. Когда их вызвали и спросили, те засмущались: да мы бы сами с радостью быстрей отсюда уехали. А еще, дескать, сотрудник Krazpa Metals (совместного предприятие КрАЗа и швейцарской Glencore International) обвинил Босова в том, что тот дважды звонил жене Вишневского и угрожал…

Босов тогда выглядел очень больным человеком, с трудом передвигающимся, хотя и ему, и мне тем летом было по 29 лет, и во многом именно поэтому мы легко общались — и до этого, и какое-то время после. У него было что-то с позвоночником в шейном отделе — и надето помимо корсета нечто вроде гранголы, испанского воротника. Травма, наверное. Или бандитская пуля на излете.

В то время к КрАЗу уже начинал присматриваться Борис Березовский: он тогда служил заместителем главы Совбеза, и Колпаков сам привлек внимание, летал к нему искать защиты, жаловался на Дружинина с Быковым. Березовский отряжал на КрАЗ генералов — разведать. Так вот, когда Березовский вскоре тоже травмирует позвоночник (вроде неудачно покатавшись на снегоходе) и тоже наденет корсет, впервые увижу, насколько они похожи — Березовский и Босов.

Оба небольшие, юркие и энергичные, быстро думающие и говорящие, острые умы. Технари. Оба умели решать нерешаемые проблемы.

Когда в начале 90-х я мотался по заводам и собирал историю становления империи братьев Черных, на меня вышла ФСБ — интересовались, что я знаю. Тот же вопрос был у меня к ним.

И из тех нескольких бесед я и понял, что о самих Черных информации на тот момент крайне мало, но зато много — о Босове, Гороховой и загадочной фирме «ПИФ». Мифы и легенды (компания у него действительно такая была, партнерствовала с Trans World Group Черных, поставляла сырье для производства алюминия).

Эти странные отношения со спецслужбами. Оба, и Березовский, и Босов, запитались от Льва Черного (но Босов, в частности, разрулил тогда для Черного ситуацию на КрАЗе, а потом еще и еще, да и много чего другого сделал). И вот теперь — столь же странное, как и в случае с Березовским, самоубийство.

27 апреля умер и еще один ровесник (тоже 52 года, как Босову), и участник тех металлургических и эпических саг, гендиректор управляющей компании «Металлоинвест» Андрей Варичев.

Интересно, что с минувшей зимы СК и МВД вновь начали работать по горам трупов 90-х вокруг КрАЗа.

Но это внезапное рвение органов имеет локальные причины и может коснуться разве что красноярских фигурантов — в частности, Анатолия Быкова.

Босов среди немногих еще живых героев тех лет был абсолютно защищен от всех претензий из 90-х.

Он ушел из алюминиевой темы вместе со Львом Черным, продав свои акции в начале 2000 года, когда власть в стране переходила к Путину. Дальше у него были другие проекты.

Алексей Тарасов
Обозреватель