Жестокость породила жестокость
d_v_sokolov — 06.10.2025
Работая над книгой «Русская Ривьера в период больших потрясений», которая в настоящее время готовится к выходу в свет, изучая прессу 1917-1921 гг., мемуары и др. источники — я со всей очевидностью могу сформулировать вывод, который ранее не мог сформулировать (просто не стояло в начальный период такой цели, была задача в целом наиболее выпукло показать картину насилия и левого экстремизма в Крыму в конце 1917-начале 1918 г.).
Вывод таков:
— разгул низового левого экстремизма в указанный период (отчасти — только отчасти — даже порой и вопреки решениям местных Советов) — с циничной демонстративностью, экстремальной жестокостью — не только ужаснул, но и мотивировал платить радикалам той же монетой.
Неоднократно упоминаемый здесь последние месяцы ротмистр Д.Бологовской сформировал свой выбор в пользу бескомпромиссного физического устранения лиц, причастных к красному террору, а также формально принадлежащих к советской власти — в т.ч. под влиянием информации об убийствах в Севастополе в конце 1917 г.:
«А потом пришел коммунизм и сразу швырнул в лицо тысячи утопленных в Балтийском и Черном морях. Да, всего не перечтешь, и этого достаточно, чтобы перевернуть вверх ногами обыкновенную, человеческую дореволюционную мораль, чтобы заставить ненавидеть всех последователей «измов» <...>. А ненависть — это не злобное увлечение боя, это не безумие атаки — она позволяет убивать холодно и спокойно, математически подсчитывая все «за» и терпеливо, методически устраняя все «против».
А Димитрий Борисович находился за много-много километров — в Румынии (Яссы). Просто этот офицер — смотря вокруг и получая известия извне — взял и принял для себя модель поведения: «Вы болезнь — я — лекарство» (как у героя Сильвестра Сталлоне в культовом фильме «Кобра»). В своих мемуарах Д.Бологовской в обоснование собственной позиции в плане бескомпромиссного устранения красных — приводил и севастопольские расправы. В стиле: зная об этом ужасе, я не хочу видеть среди живых лиц, которые их совершали. В итоге был запущен личный маховик истребления — уже тех, кто, по мнению Д.Бологовского, был в этом повинен.
А еще вспомним дроздовца А.Туркула, чья бескомпромиссность в устранении красных была обусловлена, в т.ч., и гибелью брата в ходе террора в Ялте в начале 1918 г.:
«Из переданных писем я узнал о конце моего брата Николая. Нечто лермонтовское, романтическое, было для меня всегда в фигуре и в жизни моего младшего брата. Сибирский стрелок, бесстрашный офицер, георгиевский кавалер, он в 1917 году лечился в Ялте после ранения в грудь. Это было его третье ранение в большой войне.
В Ялте — узнал я из писем — во время восстания против большевиков Николай командовал восставшими татарами. Он был ранен на улице, у гостиницы «Россия». Женщина, которую мой брат любил, подобрала его там и укрыла на своей даче. Она отвезла его в госпиталь, стала ходить за ним сиделкой.
Тогда-то пришел в Ялту крейсер «Алмаз» с матросами. В Ялте начались окаянные убийства офицеров. Матросская чернь ворвалась в тот лазарет, где лежал брат. Толпа глумилась над ранеными, их пристреливали на койках. Николай и четверо офицеров его палаты, все тяжело раненные, забаррикадировались и открыли ответный огонь из револьверов.
Чернь изрешетила палату обстрелом. Все защитники были убиты. «Великая бескровная» ворвалась. В дыму, в крови озверевшие матросы бросились на сестер и на сиделок, бывших в палате. Чернь надругалась и над той, которую любил мой брат».
Еще один пример — мемуарные записки будущего идеолога и лидера русского фашизма А.Вонсяцкого. В 1919 г. — юнкера, а потом офицера Добровольческой армии. Где с истероидностью, но в то же время откровенно описаны расправы над лицами, которых мемуарист и его сослуживцы считали виновными в разгуле насилия в Ялте в начале 1918 г. В силу того, что при германской оккупации много виновников террора отделались высылкой, либо получили мягкое или формальное наказание.
Вонсяцкий (образца 1919 г.) и ему подобные — это белые вигиланты. Надо понимать специфику ситуации в регионе в начале 1919 г. Когда Добровольческая армия и союзники по Антанте пришли, но местное Второе краевое правительство играло в либерализм, и противилось стремлению военных покарать тех, кого они считали виновными в терроре 1917-1918 гг. В итоге молодые офицеры и юнкера брали инициативу в свои руки, и сами расправлялись с теми, кого считали виновными в массовых убийствах.
Анализ газетных публикаций и иных документов последующего «белого» периода также показывает, что наиболее бескомпромиссные случаи как упорядоченных репрессий, так и криминальных эксцессов со стороны белых — по крайней мере — по Севастополю и Южному берегу Крыма — это не только борьба с подпольем, но и еще стремление принести возмездие убийцам офицеров в 1917-1918 гг. Причем, среди казненных были и кадры, которые реально эту участь себе заработали. Например, некто Агафонов — участник убийства адмирала Сакса и членов его семьи (включая несовершеннолетних детей). В 1920 г. был казнен по суду. Но между датой совершения им преступления (февраль 1918 г.) и казнью (1920 г.) — прошло довольно весьма много времени.
Подробнее о данном случае:
В целом, террор и левый экстремизм в Крыму в 1917-1918 гг. сыграли значимую роль в ожесточении противной стороны. Подробнее об этом всем есть мысль написать обширную статью. Что, возможно, и будет сделано.
|
|
</> |
Надёжная внутренняя связь на предприятии: всё о VoIP-шлюзах, IP-телефонах и АТС МиниКом 
Вопреки всему, или Божий промысел 
Милиционер 
Отмечаете уже? 
Гитлеровцы обнаружили артефакты древней цивилизации в Антарктиде? 
Цитата дня 
Стихотворение называется "Под Муз решил подстроить имидж ..." 
Лека с возлюбленной в Милане 
От Владимирского льва до Йошкиного кота (часть 10) 
