Fire Maringo, fire away!

qebedo — 06.04.2023 Продолжение цикла "Свищ божий: История одного негодяя", начатая сериЯлами "В начале мутных дел" и "Над чем посмеялся Сфинкс".



Болван для преферанса

Многие свои сказкомифы и легендовраки бонапартиЗДы смогли протащить в массовое сознание, и даже в исторические сочинения. Одно из оных — про то, что возвращение нашего Рабульоне из ЕгипЕДа (с поджатым хвостом и покаканными штанишками) «спасло Францию», которую вот-вот должны были растерзать злые враги. Так называемый «кризис 1799 года» демонизируется, масштабируется и попросту перевирается… Впрочем, по порядку.


Битва при Бергене - французы побияют русслиян (кликабельно)

Легендосказка первая — полчища злобных врагов угрожали-де городу Парижу и всему образу жизни «леворюционной Хрянции» вторжением, ибо армии республики без великого Рабульоне были «побиты везде». Страшный Суварофф «всех поел на ночь», и ничто не мешало «тираниям с окровавленными руками и штандартами» растерзать французских женщин и детей… Тут бонапартиЗДы делают передерг обыкновенный, просто не говоря о некоторых военных событиях, случившихся еще ДО возвращения Набулионе. В Нидерландах англо-русский десант был разбит голландско-французской армией дивизионного генерала Гийома Мари-Анна Брюна и ретировался восвояси (а несколько тысяч русских солдат и офицеров попали в плен). В Германии французские армии всё еще стояли на Рейне — все пичальки и катастрофы приключались в минувшем году на вражеской территории, и никаких особых преимуществ австрийцы для того, чтобы перейти оную реку и развивать наступление, не получили.

В Швейцарии «ужасный Суварофф» бежал, бросив раненых и пушки, какими-то слабо известными даже местным пастухам тропинками в горах. У нас, в российской историографии, принято подавать это как подвиг и победу, но если убрать пиЯр и сопли, то именно так — армия попала в ловушку, Массена жал, и пришлось изворачиваться на хвосте, причем этот самый хвост в итоге остался в капкане… В общем, прибавляя сюда феерический пролюб корпуса Александра Римского-Корсакова под Цюрихом, «тотальный слив полимеров». В Италии, конечно, потеряно было много чего — Партенопейская, Римская, Цизальпийская республики, но в итоге удалось остановить австрийцев на альпийских перевалах, и перспективы у них там были так себе, ибо ни одна армия в истории не смогла эффективно вторгнуться в Прованс из Пьемонта (до ХХ века включительно). К тому же французам удалось удержать Геную, которую австрийцы и осадили.


2-я битва при Цюрихе - французы побияют русслиян (кликабельно)

Так что на фронтах внешних не понадобился никакой «бог, царь или герой», чтобы положение стабилизировалось — не оскудела еще земля французская генералами. И тут бонапартиЗДы прибегают к легендосказке второй — народ-де голодал, холодал, помирал, а «поганые шпекулянты» из Директории воровали государственную казну и правили страной с эффективностью, приближающейся к нулю. Нужен был «Сильный Рук», который бы всех накормил, напоил, спать уложил, а кто не хочет — тем по попке а-та-та. Короче, «Буонапарте придет — порядок наведет»… Как обычно, кое-что тут правда, а кое во что рыбу завернули. Вряд ли французияне голодали в 1799 году сильнее, чем в 1794, 1795 или 1796-м. Но стараниями бывших «эреволюсьонеров» в стране была выстроена уникальная политическая система, не отражавшая интересы вообще никого — в 1794 году Конвент так боялся «возвращения диктатуры кГовавого ГобеспьеГа», что понастроил в конституции столько сдержек и противовесов, что обычным гражданам повлиять на власть стало «вообще никак», ни выборами, ни с помощью политических партий.

Оставались бунты, но их до поры до времени успешно подавляли — жерминаль, прериаль, вандемьер. Директория опиралась то на левых против правых, то на правых против левых — пока, наконец, и правые, и левые одинаково не ополчились на нее. Идея госпереворота и «более разумного устройства общества» витала в воздухе (произносилось и слово «консулат», под которым понимали двух-трех правителей с расширенными полномочиями и неопределенным сроком), и даже использовать для этого «шпагу» решили достаточно давно — Поль Франсуа Жан Николя Баррас пытался провернуть что-то такое с помощью дивизионного генерала Луи Лазара Оша в июле 1797 года, а Эмманюэль Жозеф Сийес последовательно рассматривал нескольких кандидатов, остановившись в итоге на Бартелеми Катрине Жубере. Всё было уже на мази, но «шпага» сломалась — дивизионный генерал погиб в сражении у Нови. Так что для «старого польского преферанса» штандартенфюрера Штирлица были сданы все карты, и требовалось лишь найти «болвана»…


Буле де ля Мёрт

Который высадился 9 октября 1799 года во Фрежюсе, полтора месяца пропрятавшись с фрегатом «Мюирон» по всем дырам Средиземноморья, чтобы не захватили в плен коварные англичане. Командующий, без приказа покинувший армию далеко не на пике славных побед — а совсем наоборот, слишком хорошо знал, что ему за сие полагается по воинскому уставу. Об этом громко заявил на совещании Директории и «депутатского актива» сперва директор и генерал в одном флаконе генерал Жан Франсуа Мулен — «гавнокомандующий» Восточной армией должен быть осужден как дезертир. Еще более резко высказался депутат Совета пятисот Антуан Жак Клод Жозеф Буле де ля Мёрт: «Я готов лично разоблачить Бонапарта завтра на трибуне Совета и объявить его вне закона!» Сийес возразил: «Это повлечет за собой расстрел, что чревато нежелательными последствиями, даже если Бонапарт его заслужил». Но де ля Мёрт был непреклонен: «Это детали, в которые я не желаю вникать. Если мы объявим Бонапарта вне закона, будет ли он гильотинирован, расстрелян или повешен, - это лишь способ исполнения приговора. Мне наплевать на это!»

Однако Сиейс уже задумался над тем, что вот он — его идеальный болван для преферанса. Потому что при всей нелюбви к нему политиков Рабульоне был феерически «популярен в пипле» — он побил австрияков в 1796—1797 годах, подписал мир, а когда уплыл в Африку — мир кончился, началась опять война с просерами на фронте… А о той «двубулочной жопе», которую герой устроил в ЕгипЕДе и Сирии, французы попросту ничего не знали — в газетах армия шла от победы к победе, и даже отступление от Акры изображалось как «ловкий маневр для перехвата стратегической инициативы». Ну, пиЯр-то государственный не в ХХ веке придумали. И для простого парижанина генерал Буонапарте был лыцарем на белом коне, который прискакал «спасать страну от шпекулянтов и врагов», наш «хрянцузский Ланселот».

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив