Фантастические размышлизмы

anairos — 03.10.2025 Худлит всё время пытаются как-то классифицировать, определить каждую книгу в свой ящичек. Тут реализм, тут НФ, тут фэнтези, там детектив и любовный роман, вот это вот всё.

Но в результате получается что-то похожее на «китайскую классификацию животных» по Борхесу: невероятное смешение разнородных категорий.

Как по мне, литературу и не выйдет разложить по ящичкам, потому что вместо категорий там аттракторы, то есть точки притяжения.

Один человек пишет книгу, которая выстреливает и становится хитом, многие авторы начинают писать что-то в этом духе, постепенно складываются правила, шаблоны и ожидания – и вот вам новый жанр. А дальше его название распространяют и на все остальные книги, которые хотя бы чем-то на него похожи. Даже если они созданы задолго до его появления.

В действительности, конечно же, те книги, которые не были написаны специально в рамках одного жанра, могут как угодно сочетать черты разных «эталонов». И даже если ты осознанно стремишься соответствовать конвенциям, тебе никто не мешает экспериментировать.


Сегодня попытаемся разобраться с делением худлита на реализм и фантастику.

Реализм, как верно подметил ещё Лукин – это не от слова «реальность», а от слова «реалия», то есть вещь. Это литература, которая помещает свои события в конкретные координаты пространства и времени, и все реалии автор берёт оттуда.

Действие может происходить в настоящем, и тогда мы получаем «обычную» литературу. Может в прошлом, и тогда это будет историческая литература. А может и в будущем – и нет, это не будет фантастикой, потому что там нет никакого фантастического допущения. Так же как историк по следам в настоящем пытается восстановить картину прошлого, так и футуролог по тому, что видит сейчас, пытается спрогнозировать будущее.

Жюль Верн никогда не считал себя фантастом. Его книги – научно-популярные, они рассказывают о новейших достижениях и открытиях физики и химии, инженерных прорывах, географии и живой природе планеты.

Как говорят, его первое произведение было очерком истории воздухоплавания для детей и юношества. Но издатель посоветовал переделать его в повесть о приключениях отважных и обаятельных героев – и так появились «Пять недель на воздушном шаре». Дальше пошло в том же духе.

Даже когда он писал о том, чего ещё нет, он описывал то, что может быть – и скорее всего будет – в ближайшем будущем реализовано. Так полагал он сам, и так полагали многие учёные и технические специалисты его времени. Никаких фантастических допущений – строго рациональные, пусть и смелые, прогнозы и предположения.

«Фантастика ближнего прицела», которую одно время писали в СССР – ровно то же самое. Реалистические истории, действие которых происходит в прогнозируемом будущем.


«Настоящая» научная фантастика, НФ, сай-фай – совсем другое дело.

Это специфический, очень узкий жанр, родившийся в Америке и подхваченный в СССР в пятидесятые-шестидесятые годы, когда война уже закончилась, а космическая эра только начиналась.

Я когда-то уже писал, что в основе своей это жанр религиозный. Сеттинг инопланетян, роботов и звездолётов оказался удобнее всего для исследования вечных вопросов: о Боге и человеке, о смерти и бессмертии, о разуме и душе, о смысле жизни и конце истории. Ответы, которые давали традиционные религии, перестали удовлетворять человека Запада – и он начал искать новые в мире науки.

А дальше название распространили на всю остальную литературу, где есть другие планеты, запредельные волшебные технологии, инопланетяне и роботы. Хотя подавляющее большинство подобных произведений – приключенческие, героические, детективные повести, действие которых просто перенесено на просторы космоса.

В «научную фантастику» попали Булычёв, Ефремов, Беляев, Алексей Толстой, Герберт Уэллс – при том что все они писали в разных жанрах и преследовали разные цели. Хорошо ещё, что Александра Грина в НФ не записали, хотя они с Беляевым порой чем-то похожи. Даже робот у него есть в повести «Золотая цепь».

Почему «Полдень» Стругацких – это НФ, а «Эра Великого Кольца» Ефремова – нет?

Потому что Стругацкие ставят вопросы и тут же признают, что бессильны на них ответить. И их персонажи в конце концов почти никогда не уверены, что поступают правильно – просто некоторых из них, таких как Сикорски, и не волнует правильность поступков. Им хватает того, что они сделали должное и необходимое.

Для Ефремова же всё наоборот. Он пишет не для того, чтобы поставить вопросы, а для того, чтобы устами своих персонажей растолковать читателю единственно правильные ответы. В его мире всё просто и понятно, а люди делятся на просвещённых (знают истину), непросвещённых (ещё не знают истину) и «быков» (противятся истине, ибо неспособны её принять).

Поэтому я и люблю говорить, что место Ефремова рядом не со Стругацкими, а с Айн Рэнд. Это один жанр – авторский философско-политический трактат под маской художественной литературы.


И, наконец, фэнтези.

Ой, блиин. Фэнтези. Тут даже не знаешь, с чего начинать, потому что это такое слово-зонтик, которое размером с хороший парашют. Под его куполом легко поместится вся фантастика, которую никому даже в страшном сне не вздумается назвать научной.

И в то же время у фэнтези есть время и место рождения – намного более чёткое, чем у всех остальных. Я даже могу назвать имя человека, который его придумал, и первое популярное произведение, сознательно написанное в этом жанре.

Время – 1977 год. Место – США. Имя – Леонард Кнапп (литературный псевдоним – Лестер дель Рей). Произведение – «Меч Шаннары» Терри Брукса.

Мистер Кнапп, недавно издавший в Америке «Властелина колец», хотел ковать железо, пока оно горячо. Поэтому он создал формулу фэнтези – «приключения героя в мире с магией; эпическое противостояние Добра со Злом; обязателен маг-наставник или дух-помощник» – и заявил, что принимает любые произведения, написанные по этой схеме.

Потом формулу дель Рея доработал напильником Алексей Свиридов, создав бессмертный «Малый типовой набор». Если не читали – обязательно прочтите и удивитесь, сколько авторов, никогда не слышав о «Наборе», свято следовали всем его предписаниям.

Особенность фэнтези заключена в том, что его презирают даже те люди, которые его создают. Если хороший писатель сочиняет фэнтези – ему самому стыдно за это. Чтобы выглядеть не ремесленником, клепающим халтуру по формуле, а настоящим творцом, нашедшим идеальную форму для своего замысла, он стремится как-то вывернуть, деконструировать и ниспровергнуть каноны жанра.

Те, кому это удалось, становятся новым каноном для своих последователей. Так появились низкое фэнтези, городское фэнтези, тёмное фэнтези, феодально-политическое фэнтези (типа Мартина), юмористическое фэнтези (привет Громыко и её легиону эпигонов) и какое только не.

В конце концов, сам Толкин в значительной степени ниспровергал шаблоны, заданные до него Говардом и другими подобными авторами. Просто сравните Арагорна с Конаном, удивитесь, сколько между ними сходства – но насколько разная у них роль в сюжете.

«Волшебник Земноморья» Урсулы ле Гуин, как легко заметить, в целом тоже следует формуле дель Рея, хотя также переворачивает и деконструирует многие её грани. Вот только вышел он в 1968 году, на девять лет раньше. Теперь понимаете, о чём я говорю?

Однако ле Гуин тоже стала основоположницей. Она привнесла в фантастику, во-первых, отчётливый дух феминизма второй волны, а во-вторых, психологизм: герой стремится не победить злодея и занять престол, а преодолеть самого себя и достичь совершенства. Что одновременно знаменует и его становление как мага. Вообще, магия как метафора для поиска и самопознания – это вот как раз от неё пошло.

И то, и другое оказалось весьма привлекательным для авторов женского пола, и за «Волшебником» последовали десятки других произведений в том же духе. Мэрион Циммер Брэдли, Барбара Хэмбли, Мерседес Лэки, Андрэ Нортон, Линн Флевелинг... Некоторые из них начали писать раньше, чем Урсула ле Гуин, но вы меня поняли.

Однако и мужчины отдавали должное «женской» фантастике – например, Марк Энтони, Дэйв Волвертон и Лиланд Модезитт-младший.


Фэнтези стало настолько популярным, что отбросило тень на соседние жанры, до того благополучно существовавшие самостоятельно. Кто-то считает их все разновидностями фэнтези, кто-то настаивает на отдельности – но даже авторы, творящие в этих жанрах, вольно или невольно заимствуют из фэнтези многие характерные черты.

Это и повесть-сказка – истории о путешествии героя в волшебную страну или вторжении волшебства в повседневную жизнь.

Это и оккультный роман – истории о приключениях практикующих оккультистов, показывающие мир их глазами. Некоторые авторы сами практиковали и описывали собственный опыт (естественно, приукрашивая его при этом), другие основывались на трудах оккультных гуру.

Это и мистический ужас (готический, викторианский, космический), который тоже говорит о вторжении потусторонних сил в повседневную жизнь, вот только в совершенно иных тонах, нежели повесть-сказка.

Даже историческая проза не избежала общей участи – ведь если уж живописать жизнь и быт древних людей, нельзя забывать, что их мир реально был наполнен демонами, богами, чарами и заклинаниями, пусть даже мы сейчас считаем всё это суеверием и самообманом!

А уж приключенческие романы, действие которых происходит в вымышленных странах или на других планетах – особенно если там ещё есть магия или неотличимая от неё технология – тут и вовсе нет шансов. Разве только убежать в космооперу (которая, будем говорить откровенно, фактически и есть «фэнтези в космосе»).

Толкин и Льюис, Говард и Лавкрафт, Ли Брэкетт и Генри Каттнер, Майкл Муркок и Эдгар Берроуз, лорд Дансени и Артур Мэкен, даже Гоголь, Гофман и Гауф – на них всех задним числом распространили название «фэнтези». «Вполне достаточно употребить экзотическое имя или упомянуть экзотическую страну, чтобы заслужить этот ярлык».

В более поздние времена сюда же присоединился магический реализм – попытка латиноамериканских авторов передать своеобразное мироощущение своей культуры.

Впрочем, большинство литературоведов изначально настаивало, что магический реализм отличается от фэнтези, и их нельзя считать одним жанром. Ну вы же сами понимаете, его же пишут настоящие титулованные авторы, которых любят интеллигентные образованные люди. Как можно равнять Маркеса и Коэльо с каким-то там Бруксом?

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив