Электродно бить кибербогом. Сказка о звездочете и электрыцаре (если скрестить

alex_rozoff — 25.07.2023 – Сущность человека, – неторопливо жуя, говорил Хадуб, – в удивительной способности привыкать ко всему. Нет в природе ничего такого, к чему бы человек не притерпелся. Ни лошадь, ни собака, ни мышь не обладают таким свойством. Вероятно, бог, создавая человека, догадывался, на какие муки его обрекает, и дал ему огромный запас сил и терпения. Затруднительно сказать, хорошо это или плохо. Не будь у человека такого терпения и выносливости, все добрые люди давно бы уже погибли, и на свете остались бы злые и бездушные. С другой стороны, привычка терпеть и приспосабливаться превращает людей в бессловесных скотов, кои ничем, кроме анатомии, от животных не отличаются и даже превосходят их в беззащитности. И каждый новый день порождает новый ужас зла и насилия...
– Вероятно, вы правы, почтенный Хадуб, – сказал Атамур, – Но возьмите меня. Вот я – простой благородный дон
(тут Хадуб изобразил пантомиму «не верю, но врать не мешаю», так что Атамур смог без помех продолжить):
… - я безмерно люблю ученых людей, это дворянство духа. И мне невдомек, почему вы, хранители и единственные обладатели высокого знания, так безнадежно пассивны? Почему вы безропотно даете себя презирать, бросать в тюрьмы, сжигать на кострах? Почему вы отрываете смысл своей жизни – добывание знаний – от практических потребностей жизни – борьбы против зла?

Хадуб отодвинул от себя опустевшее блюдо из-под пирожков.
– Вы задаете типичные вопросы новичка, дон Атамур, – сказал он, – Борьба со злом! Но что есть зло? Всякому вольно понимать это по-своему. Для нас, ученых, зло в невежестве, но церковь учит, что невежество – благо, а все зло от знания. Для землепашца зло – налоги и засухи, а для хлеботорговца засухи – добро. Для рабов зло – это пьяный и жестокий хозяин, для ремесленника – алчный ростовщик. Так что же есть зло, против которого надо бороться, дон Атамур? – Он сделал паузу, чтобы собеседник мог обдумать вопрос, и лишь после этой паузы объявил, – Зло неопределимо. Никакой человек не способен точно определить его, а значит, не способен уменьшить его количество в мире. Он может несколько улучшить свою собственную судьбу, но всегда за счет ухудшения судьбы кого-то другого. И потому существуют короли, более или менее жестокие, бароны, более или менее дикие, и потому существуют невежественный народ, питающий восхищение к своим угнетателям и ненависть к своему освободителю. Все это потому, что раб гораздо лучше понимает своего господина, пусть даже самого жестокого, чем своего освободителя, ибо каждый раб отлично представляет себя на месте господина, но мало кто представляет себя на месте бескорыстного освободителя. Таков этот мир, дон Атамур, и таковы люди в этом мире.
– Мир все время меняется, доктор Хадуб, – сказал Атамур. – Мы знаем время, когда королей не было...
– Мы также знаем время, когда людей не было, – возразил Хадуб, – ибо ничто не вечно, даже виды тварей, населяющих мир... Мы не знаем законов совершенства, но мы видим, как разрушается несовершенство. Взгляните, например, как устроено наше общество. Как это устройство радует глаз фермера, знающего толк в селекции домашних животных! Внизу крестьяне и ремесленники, над ними дворянство, затем духовенство и, наконец, король. Как все продумано: те, кто оказался в самом низу – вымирают от голода, а те кто на самом верху убивают друг друга в борьбе за трон. Какой превосходный механизм, отбраковывающий оба вида негодных людей: тех у кого мало воли к жизни, и тех у кого много воли к власти. Какой изумительный автоматизм вложен в эту машину селекции, вышедшею из рук небесного кибернетика! И какая строгая простота конструкции! Нет зданий проще пирамидальных, это вам скажет любой знающий архитектор. – Он поучающе поднял палец, – Такое здание строится практически само собой. Зерно, высыпаемое из мешка, не ложится ровным слоем, но образует так называемую коническую пирамиду. Каждое зернышко цепляется за другое. Те, что скатились в самый низ - пожираются плесенью, а те, кто оказались на самом верху - пожираются птицами. Так и люди, цепляясь друг за друга, образуют пирамиду двойной селекции.

– Неужели вы серьезно считаете этот мир совершенным? – удивился Атамур, – После гонений, после тюрьмы...
– Мой молодой друг, ну конечно же! Мне многое не нравится в мире, многое я хотел бы видеть другим... Но что делать? В глазах высших сил, движение к совершенству выглядит иначе, чем в моих. Какой смысл овощу на грядке сетовать, что он не может двигаться, хотя он и рад было бы, наверное, бежать со всех ног от тяпки селекционера? То, что я и другие ученые люди сейчас гонимы – не влияет на общий замысел. Королю когда-то вернуть или вернуть ученых, или самому погибнуть под тяпкой Всевышнего, поскольку ученых сможет использовать другой король, чтобы получить от них чертежи новых более ужасных орудий войны, орудий расширения пирамиды под собой.

… Атамур понимал, что Хадуб прав. Никакое государство не может развиваться без науки – его уничтожат соседи. Можно сколько угодно преследовать книгочеев, запрещать науки, уничтожать искусства, но рано или поздно приходится спохватываться и со скрежетом зубовным, но открывать дорогу всему, что так ненавистно властолюбивым тупицам и невеждам. И как бы ни презирали знание эти серые люди, стоящие у власти, они ничего не могут сделать против исторической объективности, они могут только притормозить, но не остановить. Презирая и боясь знания, они все-таки неизбежно приходят к поощрению его для того, чтобы удержаться. Рано или поздно им приходится разрешать университеты, научные общества, создавать исследовательские центры, обсерватории, лаборатории, создавать кадры людей мысли и знания, людей, им уже неподконтрольных, людей с совершенно иной психологией, с совершенно иными потребностями, а эти люди не могут существовать и тем более функционировать в прежней атмосфере. Им нужна новая атмосфера – атмосфера всеобщего и всеобъемлющего познания, пронизанная творческим напряжением. И серые люди, стоящие у власти, вынуждены идти и на эту уступку. Тот, кто упрямится, будет сметен более хитрыми соперниками в борьбе за власть, но тот, кто делает эту уступку, неизбежно и парадоксально, против своей воли роет тем самым себе могилу… Итак, Атамур понимал, что Хадуб прав в своей примитивной исторической логике, однако спросил:
– А что, если бы можно было изменить высшие предначертания?
– На это способны только высшие силы...
– Но все-таки, представьте себе, что вы бог...
– Чтобы быть богом надо знать кибернетику, как бог!
– Ну, а если бы вы имели возможность посоветовать богу?
– У вас богатое воображение, - с удовольствием сказал Хадуб, - это хорошо.
– Вы мне льстите! - ответил Атамур, - Но что же вы все-таки посоветовали бы всемогущему? Что, по-вашему, следовало бы сделать всемогущему, чтобы вы сказали: вот теперь мир добр и хорош?..

Хадуб, одобрительно улыбаясь, откинулся на спинку кресла и сложил руки на животе.
– Что ж, – сказал он, – извольте. Я сказал бы всемогущему: «Создатель, я не знаю твоих планов, может быть, ты и не собираешься делать людей добрыми и счастливыми. Может, люди это черновик для твоих исследований эволюции. Я не знаю кибернетику так, как знаешь ты, и все таки… Зачем длить столетия страданий и отягощать ими твою карму? Почему бы тебе не ускорить процедуру? Так просто этого достигнуть прямо сейчас! Дай ученым людям изобрести оружие наподобие твоих молний. Оружие, столь чудовищное, что оно будет одним выстрелом стирать с лица земли армии королей и баронов, или даже самих королей и баронов прямо в их дворцах и священников в храмах. Пусть исчезнет та ничтожность оружия, что разделяет людей. Пусть на войне гибель и страх гибели станут общими для всех сословий. Тогда селекция пойдет быстрее.
– И это все? – спросил Атамур.
– Вам кажется, что этого мало?

Атамур покачал головой.
– Бог ответил бы вам: «Не пойдет это на пользу людям. Ибо самые сильные вашего мира отберут секрет небесного оружия у более слабых, и слабые станут еще бесправнее, ведь любой ропот будет жестоко подавляться. Небесное оружие будет стирать с лица земли деревни с пашнями, или города с мастерскими.
– Я бы попросил бога сделать изготовление небесного оружия простым, чтобы его секрет, единожды открытый, стал понятен любому алхимику или звездочету, и чтобы сделать его можно было в обычной деревенской кузнице или городской мастерской. «Дай молниям распространяться свободно», – сказал бы я.
– Жестокость есть сила! - возразил Атамур, - Небесное оружие превратит мир в арену соревнований, кто из правителей способен быть более жестоким.

Хадуб перестал улыбаться.
- Жестокость есть лучше вооруженная слабость. Если жестокие теряют преимущество в оружии, то самые жестокие гибнут первыми в одну очередь с самыми слабыми. Уровняв оружие, ты накажешь жестоких самым надежным образом. Ведь истинная сила это не жестокость, а гибкость. Способность творить зло или добро исходя из целесообразности.
- Ты не представляешь, что такое война, управляемая целесообразностью. Это окажется ужаснее всего, что когда-либо происходило в мире.
- Да, Создатель. Я не представляю. И никто из людей не представляет. Но это все равно произойдет раньше или позже. Постепенно люди сами изобретут молнии, а от владения ими придут к целесообразности на войне. Ты мог бы дать людям это знание раньше.
- Я мог бы сделать это, – сказал Атамур, – Но стоит ли лишать человечество его истории?
- Человечество не лишится истории. Будет та история, которую напишут выжившие победители.
- Не будет ли это то же самое, что стереть это человечество с лица земли и создать на его месте новое?
- Именно это я имел в виду, говоря, что не знаю планов бога, - спокойно сообщил Хадуб.
…

…Такие дела…
-------------------------------
Источники прототипов:
Трудно быть богом (Аркадий и Борис Стругацкие)
https://www.rusf.ru/abs/books/tbb00.htm
https://www.rusf.ru/abs/books/tbb07.htm
https://www.rusf.ru/abs/books/tbb09.htm
https://www.rusf.ru/abs/books/tbb10.htm
Кибериада, Сказки роботов, Повторение (Станислав Лем)
https://fantlab.ru/edition12794
https://librebook.me/the_cyberiad/vol8/1
https://librebook.me/skazki_robotov

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив