Current reading: о пользе дайверсити, особенности советской науки и эволюция

o_aronius — 16.10.2019 Несколько отрывков из дочитанной на днях Истории одной жизни (1989) - биографической книги о крупном советском историки-античнике Соломона Лурье, отца серьезного историка и деда известного популяризатора.

1. О пользе дайверсити

Давно искал наглядный пример, свидетельствующий, что пресловутая diversity, о которой так много говорят большевики и другие "левые", может быть весьма полезна и с чисто научно-практической точки зрения. И вот, наконец, нашел:

Источник не уводил С.Я.Лурье от интересовавших его вопросов современности, а, напротив, возвращал его к ним — несколько неожиданным образом. Первая его работа была посвящена надписи из беотийского городка Херонеи, в которой упоминался дом, полученный рабом-вольноотпущен- ником под залог. Это упоминание представлялось исследователям непонятным в контексте надписи, и они прибегали к конъектурам (исправлениям текста). С.Я.Лурье показал, что несообразности надписи будут устранены, если предположить, что упоминаемая в ней «отдача под залог» дома была в самом деле замаскированной покупкой: не только раб, но и вольноотпущенник — метэк не мог владеть в Греции недвижимым имуществом1. Это объяснение (к которому Соломон Лурье пришел, посоветовавшись со своим отцом) было найдено молодым ученым благодаря тому, что подобная юридическая фикция — покупка под видом получения в залог — была хорошо знакома ему из быта черты оседлости, где владение недвижимой собственностью постоянно затруднялось его единоплеменникам.

2. Десять дней, которые потрясли рабовладельческий мир, или революция длиной в 700 лет

Очень красивый пример, показывающий, как работала советская наука - и в каких условиях, соответственно, приходилось работать российским ученым, даже занимавшимся, казалось бы, самыми невинными и далекими оы актуальности предметами.

Теории пяти формаций, разработанной в ленинградской Академии материальной культуры, выпало на долю богатое будущее. Этой теории на многие десятилетия предстояло сыграть по отношению к марксистской теории исторического процесса ту же роль, какую сыграли решения вселенских соборов по отношению к христианству.
Но разделение на формации было только частью стоящей перед историками задачи. Если вся история — цепь следующих одна за другой антагонистических формаций, то как происходит смена этих формаций? Буржуазная революция покончила с феодализмом, пролетарская на глазах у современников кончала с капитализмом. Что же произошло с рабовладением? Здесь научная мысль застревала на полпути.
В начале 1933 г. С.И.Ковалев писал, что программа рабских восстаний, «поскольку она вообще существовала, была чисто реакционной. Победа рабов означала бы шаг назад... Все крупные восстания рабов падают на период расцвета рабства... А в дальнейшем кривая восстаний идет на снижение...»2 Та же мысль развивалась и в специальной работе «К проблеме разложения рабовладельческой формации» молодого аспиранта Ковалева — Л.Л.Ракова. Кончалась брошюра Ракова рассуждением о неспособности рабских восстаний перейти в революцию. 10 января 1933 г. она была подписана горлитовским цензором к печати. Приступили к печатанию тиража. Но 20 февраля, по воспоминаниям самого Л.Л., его разбудили ночью и предложили с рассветом немедленно явиться в ГАИМК. Накануне, 19 февраля, на съезде колхозников-ударников, подводившем итоги коллективизации, выступил живой классик марксизма и в несколько неожиданном историческом экскурсе объяснил, что «революция рабов ликвидировала рабовладельцев и отменила рабовладельческую форму эксплоатации трудящихся»3.
Сам Л.Л.Раков называл впоследствии эти дни «Десятью днями, которые потрясли рабовладельческий мир». Тираж книги Ракова был задержан; последняя страница, где существование революции рабов отрицалось, была вырвана и заменена новой. Но и на этой новой странице еще не было гениального высказывания о революции рабов1: наполнить его фактическим материалом за несколько дней было невозможно. За это дело взялся учитель Ракова — С.И.Ковалев. Историки науки недостаточно ценят Сергея Ивановича Ковалева, так и не ставшего, в отличие от Тюменева и Струве, академиком. Но именно
С.И.Ковалев сумел сделать такое, что было не под силу даже Струве и Тюменеву. Меньше года понадобилось ему, чтобы создать самую великую и самую необыкновенную революцию в человеческой истории. Еще в начале 1933 г. он начисто отрицал революцию рабов, а в конце этого года вышла в свет его статья, где революция эта была не только открыта, но и точно локализована во времени. Раньше С.И.Ковалева смущало, как мы видели, то обстоятельство, что все крупные рабские восстания происходили не в конце рабовладельческой формации, а в период ее расцвета. Теперь он преодолел это затруднение. Где сказано, что революция должна происходить в течение какого-то определенного промежутка времени — скажем, трех или десяти лет? Буржуазная революция в новое время продолжалась свыше 100 лет. В античности, естественно, все это было еще длительнее. Революция рабов, действительно, началась в период расцвета рабовладения — во II-I веках до нашей эры, но продолжалась она вплоть до конца V века нашей эры и, следовательно, длилась 700 лет. Естественно, что такая продолжительная революция должна была члениться на отдельные фазы. Первая ее фаза относилась к II-I векам до нашей эры и, в свою очередь, делилась на четыре волны или вспышки, вторая охватывала конец II-V вв. нашей эры. Восстание Спартака было, например, 4-й вспышкой I-й фазы революции рабов2. Четко и исчерпывающе (как любил выражаться сам Ковалев)!

3. Эволюции истинно русских людей

Ректор университета Державин осудил «враждебное отношение к трудам Н.Я.Марра, которое имеется сейчас в некоторых авторитетных академических кругах».
Научные вопросы обретали все более определенный политический смысл. Сам Н.Я.Марр, придерживавшийся до революции довольно правых воззрений (ему доверялось даже цензуро- вание грузинских изданий, недоступных русским цензорам), вступил теперь в ряды ВКП(б).
Еще яснее черты приспособленчества обнаруживались в деятельности H.С.Державина. В прошлом член Союза русского народа, он стал после революции ректором Университета, главой группы «левой профессуры», а впоследствии — и членом партии. Рассказывали, что когда Державин уволил из университета аспирантку кафедры русской литературы Никольскую на том основании, что ее отец был видным монархистом, руководитель Никольской В.Н.Перетц послал ректору краткую записку: «Дорогой Николай Севастьянович, какая-то сволочь уволила из Университета Никольскую, дочь Вашего товарища по Союзу русского народа. Надеюсь, что Вы ей поможете...» Никольская была восстановлена.

Впрочем, справедливости ради: похожие кульбиты нередко проделывали и некоторые неистинно русские люди. И даже некоторые истинно нерусские люди.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив