Церемонии японского двора.

топ 100 блогов ortheos26.06.2024 "В этом году обычай "ударов мешалкой "  соблюдали с особенным рвением. Оно бы еще ничего, если б ударял один государь. Но он созвал всех придворных вельмож, и они так и
норовили огреть нас мешалкой, которой размешивают на кухне рис.

Мне было очень досадно. И вот вдвоем с госпожой Хигаси мы сговорились
через три дня, то есть в восемнадцатый день первой новогодней луны, в
отместку побить самого государя.


В этот день, после окончания утренней трапезы, все женщины собрались в
покое для придворных дам. Двух дам - Синдайнагон и Гонтюнагон - мы решили
поставить в купальне, у входа, снаружи стояла госпожа Бэтто, в жилых покоях
- госпожа Тюнагон, на галерее - дамы Масимидзу и Сабуро, мы же с госпожой
Хигаси с невинным видом беседовали в самой дальней из комнат, а сами
поджидали: "Государь непременно сюда зайдет!"

Как мы и рассчитывали, государь, ни сном ни духом ни о чем не
догадываясь, в повседневном кафтане и широких шароварах-хакама, вошел в
комнату со словами:

- Отчего это сегодня во дворце не видно ни одной дамы?.. Есть здесь
кто-нибудь?

Госпожа Хигаси только этого и ждала - она сразу набросилась сзади на
государя и обхватила его руками.

- Ох, я пропал! Эй, люди! Сюда, на помощь! - нарочито шутливым тоном
громко закричал государь, но на его зов никто не явился. Хотел было
прибежать дайнагон Моротика, дежуривший в галерее, но там стояла госпожа
Масимидзу; она преградила ему дорогу, говоря:

- Не могу пропустить! На то есть причина! Увидев, что в руках она
держит палку, дайнагон пустился наутек. Тем временем я что было сил ударила
государя мешалкой, и он взмолился:

- Отныне я навсегда закажу мужчинам бить женщин!

Итак, я считала, что таким путем мы удачно отомстили, но вдруг в тот же
день, во время вечерней трапезы, государь, обратившись к дежурившим во
дворце вельможам, сказал:

- Мне исполнилось нынче тридцать три года, но, судя по всему, новый год
оказался для меня злосчастным. Да, сегодня на мою долю выпало ужасное
испытание! Чтобы меня, занимавшего престол императоров, украшенных Десятью
добродетелями, владыку Поднебесной, повелителя десяти тысяч колесниц, меня,
государя, били палкой - такого, пожалуй, даже в древности не случалось!
Отчего же никто из вас не пришел мне на помощь? Или, может быть, вы все тоже
заодно с женщинами?

Услышав эти упреки, вельможи стали наперебой оправдываться.

- Как бы то ни было, - сказал Левый министр , - такой
дерзкий поступок, как нанесение побоев самому государю, пусть даже поступок
совершен женщиной, все равно тяжкое преступление! Подданный не смеет
наступить даже на тень государя, не то что ударить палкой драгоценное тело!
Это из ряда вон ужасное, неописуемо тяжкое преступление!

- Такой проступок ни в коем случае нельзя искупить легким наказанием! -
в один голос заявили все присутствующие - и дайнагон Сандзе-Бомон, и
дайнагон Дзэнседзи, мой дядя, и дайнагон Санэканэ Сайондзи.

- Но кто же они, эти женщины, совершившие столь тяжкий проступок? Как
их зовут? Назовите нам как можно скорее их имена, и мы обсудим на совете
вельмож, какое наказание им назначить!

- Должна ли вся родня отвечать за преступление, за которое не может
расплатиться один человек? - спросил государь.

- Разумеется! Недаром сказано - "все шестеро родичей!"
Стало быть, родные тоже в ответе! - наперебой твердили вельможи.

- Хорошо, слушайте! Меня ударила дочь покойного дайнагона Масатады,
внучка Хебуке, дайнагона, племянница дайнагона Дзэнседзи, к тому же он ее
опекун, так что она ему все равно что родная дочь... Иными словами, это
сделала Нидзе, поэтому вина ложится, пожалуй, в первую очередь, на
Дзэнседзи, который доводится ей не только дядей, но и заменяет отца! - с
самым невозмутимым видом объявил государь, и, услышав это, все вельможи
дружно расхохотались.

- Обрекать женщину на ссылку в самом начале года - дело хлопотливое,
непростое, и уж тем паче отправлять в ссылку всю ее родню - чересчур большая
возня ! Нужно срочно назначить выкуп! В древности тоже бывали тому
примеры... - стали тут толковать вельможи, поднялся шум и споры. Тогда я
сказала:

- Вот уж не ожидала! В пятнадцатый день государь так больно бил всех
нас, женщин... Мало того, созвал вельмож и придворных, и все они нас
стегали. Это было обидно, но я смирилась, ибо таким ничтожным созданиям, как
мы, ничего другого не остается... Но госпожа Хигаси сказала мне: "Давай
отомстим за нашу обиду! Ты тоже помогай!" - "Конечно, помогу!" - сказала я и
ударила государя. Вот как все это получилось. Поэтому я считаю, что
несправедливо наказывать только меня одну!

Но, поскольку не существует вины более тяжкой, чем оскорбление ударом
палки августейшей особы, несмотря на все мои возражения, в конечном итоге
вельможи сошлись на том, что придется уплатить выкуп.

Дайнагон Дзэнседзи поспешил к деду моему Хебуке сообщить обо всем
случившемся.

- Невероятная, ужасная дерзость! Нужно поскорей внести выкуп! -
воскликнул Хебуке. - С таким делом медлить не подобает. Все равно придется
платить! - И в двадцатый день сам появился во дворце.

Выкуп был поистине грандиозным. Государю дед преподнес кафтан, десять
косодэ светло-зеленого цвета, меч. Шестерым вельможам начиная с Левого
министра Моротады - каждому по мечу, дамам - около сотни тетрадей дорогой
жатой бумаги. На следующий, двадцать первый день, наступила очередь платить
выкуп дайнагону Дзэнседзи; государю он преподнес темно-пурпурную шелковую
парчу, свернув ткань в виде лютни и цитры, и чарку из лазурита8.
Вельможи получили коней, волов, яркие ткани, свернутые наподобие подносов,
на которых лежали нитки, смотанные в виде тыквы-горлянки.

В этот день был устроен пир, даже более пышный, чем всегда. Тут как раз
во дворец приехал епископ Рюхэн. Государь тотчас пригласил его принять
участие в пиршестве. В это время подали морского окуня.

- Дом Сидзе славится кулинарным искусством, - обращаясь к епископу,
сказал государь, увидев рыбу. - Вы происходите из этого рода, покажите же
нам, как нужно разделать рыбу!

Разумеется, епископ наотрез отказался , но государь
продолжал настаивать. Дайнагон Дзэнседзи принес кухонную доску, поварской
нож, палочки и положил все это перед епископом.

- Вот видите... Теперь вам уже нельзя отказаться!.. - сказал государь.
Перед ним стояла налитая чарка, он ждал закуски. Делать нечего, пришлось
епископу, как был в монашеской рясе, взяться за нож, чтобы разделать рыбу, -
поистине необычное зрелище!

- Но только голову резать я никак не могу... Увольте! - сказал он,
отрезав первый кусок.

- Ну вот еще! Режьте, режьте! - приказал государь, и епископ и в самом
деле очень ловко разделал рыбу, после чего сразу же встал и ушел. Государь
остался очень доволен и послал ему вдогонку подарок - чарку из лазурита на
серебряном подносе, которую только что получил от дайнагона Дзэнседзи.

Тем временем дайнагон Дзэнседзи сказал:

- И Хебуке, дед госпожи Нидзе, и я, ее дядя, - родня с материнской
стороны. Между тем, насколько я знаю, еще здравствует ее бабка по отцовской
линии. Имеется как будто еще и тетка. На них что же - не будет налагаться
взыскание?

Справедливо сказано! - воскликнул государь. - Но обе эти женщины - не
единокровная родня Нидзе. Налагать на них наказание было бы, пожалуй,
несколько чересчур!

- Отчего же? Нужно послать к ним Нидзе, и пусть она сама обо всем
расскажет. Кроме того, ее с детских лет опекала ваша августейшая бабушка
госпожа Китаяма, да и с покойной матерью Нидзе госпожа Китаяма очень
дружила... - продолжал настаивать дайнагон.

- Если требовать выкуп на таком основании, то, пожалуй, не столько с
госпожи Китаямы, сколько с тебя... - сказал государь, обращаясь к дайнагону
Санэканэ Сайондзи.

- С меня? Но я уж тут вовсе ни при чем.. - возразил тот, но государь
отверг его доводы: "Отговорки здесь не помогут!" - и, в конце концов,
дайнагону Сайондзи тоже пришлось платить выкуп за мой проступок.

Как обычно, он поднес государю одеяние и лодочку, вылепленную из
ароматической смолы аквиларии, с фигуркой кормчего, сделанной из мускусных
мешочков. Левый министр получил меч и вола, остальные вельможи - волов, дамы
- разноцветную бумагу в золотых и серебряных блестках, с извилинами,
изображавшими струи воды.

Но дайнагон Дзэнседзи на этом не успокоился и сообщил монахине Кога,
отцовой мачехе, - так, мол, и так, мы все уплатили выкуп, хорошо бы вам тоже
принять участие...

"Дело вот в чем, - прислала ответ монахиня, - двух лет Нидзе потеряла
мать; отец, дайнагон, жалел девочку, души в ней не чаял и чуть ли не с
пеленок отдал ребенка во дворец. Я была уверена, что она получит там
образцовое воспитание, лучше, чем дома, среди нас, неразумных, и уж никак
не думала, что она превратится в столь необузданную особу. Это упущение
государя, который ее воспитывал. Не потому ли не научилась она отличать
высших от низших, что ее слишком баловали, во всем потакали ? Вот она и
вообразила о себе невесть что! Я за это не в ответе. Позволю себе дерзость
заметить, что если государь считает меня виновной, пусть соизволит прислать
ко мне посланца непосредственно от своего высокого имени. В противном случае я не собираюсь иметь к этому делу ни малейшего отношения. Будь Масатада
жив, он искупил бы вину дочери, поскольку безрассудно ее любил. Что же
до меня, то я вовсе не чувствую особой жалости к Нидзе, и, если бы, к
примеру, государь приказал мне вообще порвать с ней всякую родственную
связь, я была бы готова выполнить это его приказание так оке послушно, как
любое другое!"

Когда я подала это письмо государю, он, прочитав его, сказал:

- Госпожа монахиня не так уж неправа... Она вполне резонно ссылается на
обстановку, в которой ты росла во дворце. Да, недаром сказано, что, если
человек взвалил на себя заботу о женщине, ему придется таскать это бремя на
спине вплоть до Трех переправ в подземном мире. Но что ж получается?
Выходит, я потерпел урон и мне же следует его возместить?

- Когда правители упрекают подданных, вполне естественно, что подданные
пытаются оправдаться... - заявили вельможи. Тут все начали высказывать
разные суждения по этому поводу, и в конце концов дело кончилось тем, что
государю тоже пришлось вносить выкуп. По его поручению Цунэтоо вручил дары.
Вельможи получили каждый по мечу, а женщины по одному косодэ." ( Нидзё, "Непрошенная повесть" )


Оставить комментарий

Архив записей в блогах:
Я вот уже несколько месяцев интересуюсь психологией человека. Об окружающем мире мне всегда слушать интересно, потому что здесь начинаешь понимать вещи, над которыми раньше не задумывался. По-новому видишь человеческую природу и то, почему ...
Оригинал взят у vadimb в Приведен в исполнение ...
... из материала заказчика!" ...
От кого вы бы ожидали услышать такое высказывание? От московского чиновника? Или российского автолюбителя? Но нет – с велодорожками борются в Лондоне. Прошлая война с велосипедистами в лондонском Сити завершилась в 2014 году победой двухколёсных и открытием двух отдельных велополос 2 ...
А обосновал один из самых авторитетных политологов в мире, профессор международного права мистер Френсис Бойл (Francis Anthony Boyle), эту «болезнь» чернокожего достаточно очень просто, но неожиданно – приобретённым рефлексом. Прямо как у собачки Павлова (или «обезьянки Дарвина», е ...