Careless Whisper

ТГ канал После пар. "Иной раз думаешь, в какую исторически скучную эпоху мы живем — ничего значительного, ничего характерного — так, перегной прошлого, бесконечные пародии, сыгранные наспех. И вроде бы да, вспомнить нечего. А между тем без всякого пафоса на лице, с довольно обыденным видом шагнули мы в новую эру, даже того не заметив.
Оно и немудрено — перемены века двадцатого были глобальными, наши же — вшитыми в повседневность: вместо полета в космос — обновления приложений и презентации Apple — масштаб, может и меньше, зато сдвиги коснулись каждого. Причем поначалу казалось, что ничего принципиально нового в этом нет — просто раньше писали письма, теперь общаются в мессенджерах, раньше снимали на камеру, теперь эта возможность есть в телефоне. Все точно так же, только удобнее. Но вот отматываешь лет на пятнадцать назад, и возникнет смутное ощущение, что нас обокрали.
Как приятно было выводить ручкой буквы, чувствовать запах сторублевой купюры, слышать шелест страниц, смотреть и вглядываться в картинки — боже мой, в детстве мог часами пялиться на плакаты, картриджи, этикетки, в учебнике у меня были любимые изображения, которые я открывал иногда, просто чтобы на них посмотреть снова. Словом, мы потеряли ряд нефункциональных, но важных мелочей.
Много ли теперь осталось от работы (не вставая с кровати, включаешь ноутбук и целый день делаешь что-то неосязаемое, получая в конце месяца абстрактную цифру на счет), от общения (пишешь символам друзей сообщения, которые потом складываются в общий прочитанный где-то текст), от романтических знакомств (выбираешь карточки людей как товар на маркетплейсе). Изменение формы привело к деформации самого содержания, недалекого, если вдуматься, от подлога.
Вспомнился один эпизод — на подоконнике сидела девочка лет четырех, и разводя пальцами по стеклу, пыталась увеличить человечка, идущего по тропинке. Тогда я вдруг по-настоящему понял — мы никогда уже не вернемся в офлайн, а та жизнь, которой жили люди лет пятнадцать назад покроется тайной, и если будут нас о чем-то спрашивать потомки, так только об этом. Об остальном они узнают из гугла.
Приятно окунуться в поп-культуру восьмидесятых, где люди полны веры в светлое будущее — космос, компьютеры, роботы. Этого ощущения сейчас нет совсем, завтрашний день скорее вызывает опасения и тревогу. Очередное достижение в области нейросетей воспринимаются не как триумф человеческого ума, но как еще одна победа техники над человеком. Общество закономерно тянется к прошлому, где все было понятно и просто (отсюда бесконечная ностальгия), и вероятно, в скором времени оно в эту сторону и качнется."


Апатия — это отсутствие такой нужды — человеку не нужен Рай — потому что он уже построил Рай на земле превосходящий все описания Рая. Человек потерял чувство важности человека, поэтому ему апатична ценность его жизни.
В корне современнего атеизма лежит обесчувствление человека, иступление (с одним «с») его чувств.
Когда остальные чувства в порядке — человек реально голодает, человеку реально нужен сексуальный партнер, человек реально боится повседневных страхов, реально надеется на лучшее, человек страдающий, человек выживающий. Такой человек способен и верить в Бога.

Дж. Франчесетти: «Психотерапия не избавляет от боли, она делает эту боль выносимой».
«Когда у человека сильно болит, для него главное, чтобы боль прекратилась. Но хотелось бы наверное и вылечится полностью.
Вызывают сомнения Психотерапии, которые начинают рассматривать судьбу человека исходя из порождающих сознание травм. Действительно наша идентичность в какой-то степени определяется этими ранами и травмами, которые нас мучат, душат и т.д., и чтобы с ними разобраться, хорошо бы было дойти до базовой природы травмы. Конечно, все люди которые хоть что-то знают о психотерапии понимают, что работа с травмой действительно возвращает дыхание и порабощение травмой ослабляет свою власть, потому что, ты вроде «разобрался».
Да, понимание освобождает от болевой хватки травмы, но не вылечивает до конца и не приносит полного освобождения, и счастья. Излечение(точнее Исцеление) приходит только с воспоминанием опыта Рая (базового состояния свободы и радости). Это воспоминание доступно здесь и сейчас, а не в посмертие (за гробом) или в будущем воплощении.
Опыт Рая, лежит в самой базовой Сущности каждой воплощенной Души. Следовательно освободится от боли ада, можно только противопоставив ей радостную свободу Рая.
Противопоставить - значит Вспомнить.»
Хорхе Луис Борхес. Если человек был во сне в Раю и получил в доказательство своего пребывания там цветок, а проснувшись, сжимает этот цветок в руке - что тогда?
За открытием Колриджа - безымянное и древнее открытие поколений влюбленных, вымаливающих в залог любви цветок.

Противопоставление человека и Мира решается очевидным образом — осознанием единства человека и Мира. Это подразумевает не вынужденную зависимость от условий обитания (что в потенциале подразумевает техническую компенсацию исчезающих природных связей, т.е. технократический тупик), а взаимосвязь и баланс части в рамках Целого. За науку воздержусь, а в религиозной части (ограничимся христианством, т.к. говорим о Западном типе цивилизации) таким переключателем является догмат о творении и богоотделённости. Этот догмат подразумевает отделённость Творца и творения (что впоследствии перетекло и на представление о роли человека в мире). Его необходимо вернуть к исходному состоянию — единство: всё в "Боге", "Бог" во всём и всё есть "Бог".
Это подразумевает изменение самоосознания человека через осознание связи и включённости. С признанием зависимости своего последующего бытия от своих текущих и прошлых поступков. В иных типах цивилизаций это называют "кармой". Оговорим отдельно, что переход к кармическому пониманию подразумевает признанию иного представления о "человеке".


На востоке социум продуцирует индивидов как свои служебные проявления - там родовая сущность фундирует сущее и сама является истиной и законом.
Поэтому Америка и Китай несовместны пока кто-то из них не переродится.
Поскольку культура соединяет поколения, возделывая потомков почитающих предков, и сословия, каждое из которых занимает свое место в бытии социума и государства, то она
а) живое, ибо воплощает жизнь,
б) пространство, потому как есть топологическое многообразие форм этой живой связи поколений, гендеров и сословий как единого организма,
в) которое уничтожается разрывом связей между поколениями, подменой сословий классами из случайных эфемерных коллективов, идеологией космополитизма, либерализма, которые ориентированны на ценности индивида, все идентичности, - половые, гендерные, этнические, национальные и т.д., - которого размываются, превращая его в "НОВОГО КОЧЕВНИКА" (С) Жак Аттали, т.е. в блоху без пола, рода и племени, скачущую по поверхности ставшей маленькой Земли в погоне за хлебом и зрелищами.
мантры про 21-й век и "сложность общества" оставим для умственно отсталых, ибо сословное общество древнего Египта или высокого средневековья по социальной структуре было на порядок сложнее.
Александр Бовдунов. У американского консерватора Патрика Денина есть интересный анализ современного противостояния между Россией и Западом, который базируется на политической философии Эрика Фёгелина. Фёгелин — немец, в 1938 году эмигрировавший в США, близкий изначально к кругам консервативной революции, однако позже ставший «атипичным либералом».
Фёгелин, вслед за «политической теологией» К. Шмитта вводит понятие «политической религии». Ключевое в его философии противопоставление порядка и хаоса. Все человеческие системы, политические и религиозные призваны упорядочить хаотичное многообразие жизни. Но можно делать это постепенно, сохраняя это мноообразие, а можно ненавидеть жизненное и культурное богатство, будучи одержимыми «порядком». В последнем случае появляются ереси и идеологии, которые Фёгелин называл «политическим гностицизмом».
В истории Запада Фёгелин выделял три политико-теологических "этапа" или "главы". Первым был век гражданской религии: сакральное слито нераздельно с политическим: античный полис с его богами, Римская Империя с сакральным императором. Второй этап — христианство Августина — деление на «град Земной» и «град Божий». Происходет «де-дивинизация» политического порядка. Политическое и сакральное размыкаются и в европейское Средневековье возникают сложные системы, опосредующие отношения одного и другого. Третий такт — гностицизм — как попытка преодолеть августиново христианство, радикальное противопоставление трансцедентного порядка имманентному, стремление "ре-дивинизировать» порядок. Мир является падшим и несовершенным местом, но что люди, наделенные формой божественного знания (гнозисом), могут преодолеть эти несовершенства, достигнув через гнозис совершенного существования вне и за пределами падшего мир.
Фашизм и коммунизм Фёгелин считал формами «политического гностицизма», представлением, что человека и общество можно радикально изменить, навязать ему простые схемы существования ради осуществления некой трансцедентной мечты. Однако он же считал, что и либерализм способен измениться в «гностическом» направлении. Гностический элемент в либерализме связан по Фёгелину с теорией прогресса, научной революции, сциентизмом, преодолением и забвением традиции и идентичности, сложных форм мышления и политического строительства, предпочтением простых схем.
В то время, когда Вёгелин писал свои работы, он считал, что в США и, в частности, в Великобритании существует "баланс" между "социальными силами" августиновского христианства и политического гностицизма. Однако он верил - или боялся, - что внутренняя тенденция внутри либерализма склонялась к более революционной форме гностицизма. Левые - за которыми стояла сила научности и идеологического прогрессивизма - питали надежду на то, "что за "частичными" революциями прошлого последует "радикальная" революция [для] установления окончательного царства", надежду, которая "основывается на предположении, что традиции западного общества теперь достаточно разрушены". Современные США по мнению Патрика Денина захвачены новой формой политического гностицизма в форме левого нетерпимого либерализма.
Современная Россия в этой схеме является представительницей первого «такта», гражданской религии, христианства, но христианства имперского. Это тео-политический оппонент и «августинового Запада» и нового «политического гностицизма», который исповедуют западные элиты.
«Гностические левые - революционный гностицизм - справедливо рассматривают Россию как теополитического конкурента. Это противоположная форма дивинизации, эхо Римской империи, сформированная по образу и подобию дохристианской римской гражданской религии. Ему противостоит агрессивный противник - политический гностицизм имперского либерализма. Ярость левых<...> продиктована религиозным рвением, поскольку Россия является цивилизационным противником гностического универсализма. Жажда уничтожить существующую Россию - участвовать в "смене режима" или даже поспорить, что победа возможна в ядерной войне - отражает глубоко гностическую мечту о переделке мира по образу универсализированного рая на земле».
|
</> |