А у нас, а у нас...

inkogniton — 28.05.2018 -- Уходите скорее, -- выпроваживаю я Ыкла и чадо из дома, -- мне надо срочно убрать квартиру!
-- Дорогая, -- растерянно смотрит на меня Ыкл, -- к нам же через два дня придёт уборщица, для чего тебе убирать квартиру, да ещё и срочно?
-- Как это для чего? -- я смотрю на него и понимаю, что мы, наверное, действительно с разных планет, -- как это для чего?! Во-первых, она придёт, а у нас такой бардак, кошмар! Стыда не оберёшься! Так и вижу как она потом всем рассказывает -- ходила тут убирать квартиру, а у них такой бардак, такой ужас, стыд да и только!
-- Подожди, -- прерывает меня Ыкл, -- так если чисто, для чего ей тогда вообще приходить?
-- Подожди секунду, -- не даю я сбить себя с толка, -- сейчас и до этого дойдём. Так вот. Во-вторых, она всё равно убирает плохо. В смысле, может, по каким-то там стандартам, она и не очень плохо убирает, но с моей точки зрения -- плохо. И поэтому мне всё равно надо будет после неё убирать, так уж лучше я заранее это сделаю. Понимаешь? -- я выдыхаю и беру паузу. Я молодец, всё так замечательно объяснила.
-- Нет, -- вздыхает Ыкл и смеётся, -- не понимаю. Для чего тогда уборщица, если ты всё равно убираешь всё до неё, а потом ещё немного после?!


-- Ха! -- победно смотрю на него я, -- а я тебя о чём уже месяц спрашиваю? Я ведь всё время хожу и спрашиваю: вот для чего нам уборщица? На эти деньги я бы лучше ещё пару обуви себе купила. Вот пара обуви -- я точно знаю для чего. Но ты говоришь, что надо, вот я и молчу. Почти.
-- Как это для чего?! -- он снова вздыхает и смотрит с тоской куда-то вдаль, -- чтобы тебе жизнь облегчить, понимаешь? Чтобы дома было чисто, а тебе при этом было легче.
-- Мне и так легче, -- ворчу я, -- ведь теперь, когда я знаю, что она придёт, хочу того или нет, я встаю и убираю квартиру. Потому что стыдно. Потому что чужой человек в доме, а такой бардак. Вот не приходила бы, ни за что не убирала бы. Мне лень. Да и к тому же я терпеть этого не могу.
-- Тогда почему ты это делаешь? -- он обнимает меня и гладит по голове, -- ведь именно для этого мы и платим уборщице!
-- Фуф, -- вырываюсь я, -- да потому, что я убираю лучше. Лучше, понимаешь? Ты помнишь как давным-давно к нам пришла убирать вот та женщина? Помнишь? Я её тогда попросила помыть верхние полки шкафа, а она губы поджала, посмотрела на меня как на сумасшедшую и выдала: для чего там вообще мыть, вы всё равно туда не достаёте! А я вообще почти никуда не достаю, так что, теперь только пол мыть?
-- Помню, помню, -- отмахивается Ыкл, -- ты же не дашь забыть! Но ведь эта тебе такого не говорит!
-- Не говорит, да, -- соглашаюсь я, -- она не говорит, но и не моет. Потому что для чего мыть, если я всё равно туда не достаю. К тому же, -- устало объясняю я в сотый раз, -- я всё равно это делаю лучше.
-- Ты вообще лучше всех! -- согласно кивает Ыкл, -- и убираешь тоже лучше всех! Но идея была не в том, чтобы было убрано лучше всего, а в том, чтобы тебе стало легче и не надо было этого делать.

Я выталкиваю их за дверь, согласно киваю, но гну свою линию

-- Уходите уже! Я же действительно не успею всё убрать, а она придёт уже через два дня!

*******

Младенцы вызывают умиление, но некоторые, даже самые лучшие, родители, как оказалось, совершенно не помнят что это такое.

-- Расскажи скорее что она уже умеет! -- мама выжидательно смотрит с экрана компьютера, а я пытаюсь сообразить какой ответ она от меня ждёт.
-- О, она уже столько всего умеет, -- радостно начинаю я, -- вот эллиптические интегралы уже, к примеру, брать умеет. Интегралы по контуру сейчас осваиваем
-- Подожди, -- прерывает меня папа, -- а почему вы не начали с обычных, определённых, интегралов?
-- Потому что, -- важно сообщаю я, -- начинать надо со сложного. А с лёгким потом разберёмся!
-- Тьфу на вас обоих, -- вклинивается мама, -- я же серьёзно! Так что она уже умеет?!
-- Если серьёзно, -- осторожно начинаю я, -- то ты скажи что ты имеешь в виду, а я попробую ответить.
-- Ну вот она улыбаться, к примеру, умеет? -- мама выжидательно смотрит, затаив дыхание.
-- Нет, конечно, -- мотаю я головой, -- недели через две только, или даже через месяц.
-- Ну ладно, -- соглашается мама, -- а вот, к примеру, переворачиваться она умеет?
-- Мама, ты чего? -- я широко раскрываю глаза, всем видом демонстрируя весь абсурд данного вопроса, -- это вообще только через несколько месяцев!
-- Значит и переворачиваться не умеет, -- подытоживает мама, думает, перебирает губами и продолжает, -- а вот, к примеру, тебя она узнаёт? В смысле когда подходишь ты, она знает что это ты подошла?
-- Ты спрашиваешь сообщает ли она мне "здравствуйте, дорогая мама, не соблаговолите ли вы послужить ближайшие полчаса комплексным обедом?" Так вот нет, не сообщает.
-- Тьфу на тебя ещё раз, -- смеётся мама, думает о чём-то и разочарованно тянет, -- так она что, вообще ничего не умеет?
-- Мама! -- обречённо выдыхаю я, -- ей только-только месяц, о чём ты говоришь вообще?
-- О! -- мама победно смотрит, -- а вот ногами и руками она, к примеру, уже умеет шевелить? Дёргать ими, в разные стороны разводить?
-- Руками и ногами умеет, -- довольно сообщаю я.
-- Видишь?! -- мама довольна, это видно даже через экран, -- а говорила, что ничего не умеет!
-- Я?! -- удивляюсь я и смеюсь, -- я такого не говорила. Она, к примеру, если мы уже об умеет, умеет кричать лучше всех на свете! Так кричит, что в Австралии слышно. Без телефона. Вот это -- лучше всех на земле умеет!
-- Прям таки лучше всех, -- смеётся мама и поджимает губы, -- не клевещи на дитя! Интегралы эллиптические, а! Ну расскажи как человек, что она умеет?
-- Мама, -- смеюсь я, -- она хомячок, понимаешь? Хомячок. Она ест, спит, кричит, шевелит конечностями и копит пропитание про запас на случай вселенского катаклизма. Обычный хомячок. Только крупнее.
-- Хомячок?! Что ты такое говоришь? Надо же, -- мама вздыхает, -- хомячок! Вот я дуру родила, ужас какой! Бедная твоя девочка! Чувствую я уже какая она будет несчастная, чувствую!

*******

В нашем саду цветут бугенвиллея и белая сирень. В соседском саду раскинулась и дразнится персидская сирень: богатого фиолетового цвета с огромными кистями цветов. Ещё у них цветут дивно-малиновые пионы и сводящие с ума своей красотой тёмно-бордовые высокие бархатные розы. Невероятно надменные. Хочется завернуться в сирень полностью -- именно в этот цвет, именно в такой узор. Хочется прийти к какому-нибудь умельцу с веткой этой сирени и попросить: а давай-ка, милый мой человек, постарайся, пожалуйста, сделай такое платье, чтобы вот такого цвета, чтобы такой же узор, чтобы юбка пышная, а верх соблазнительно-обтягивающий, чтобы плечи открытые, чтобы я в нём как королевишна, как первая дама; чтобы кто увидел и сразу ахнул и так и не смог бы забыть -- не меня, честно, чёрт со мной, но платье это, платье; чтобы утром надеть его с кроссовками и пойти на уток смотреть, а вечером чтобы сменить кроссовки на те дивные фиолетовые замшевые, словно бархатные, лодочки, которые я так люблю. И так и ходить и утром и вечером, не снимая этот шедевр, пока не надоест окончательно. И плевать, что оно меня затмит, ему можно. А потом, чтобы не надоело, аккуратно повесить на мягкую вешалку, обернуть чехлом -- чтобы не пылилось, чтобы не чихало, чтобы не болело. И пусть висит до следующего раза, когда опять срочно понадобится инъекция большого количества сирени. Очень нужная инъекция, очень важная.

*******

Каждый день мы стараемся не убить, не утопить, не покалечить, не потерять запчастей у практически нового младенца.

С младенцами вообще очень легко, если вы не знали. В отличие от взрослых, они, к примеру, бурчат и ворчат исключительно тогда, когда есть на то уважительная причина. К примеру, младенец хочет есть. Младенец достаёт и прячет язык лучше любой змеи, засовывает кулак в рот так глубоко, что становится страшно -- не достал бы ненароком до гланд; и всё время кричит: оно и понятно -- младенец голоден. Или, к примеру, у младенца мокрый подгузник. А что -- вполне уважительная причина. Ведь если задуматься, никому из нас не хотелось бы сладко спать в мокром подгузнике -- такой сон уже вовсе не сладок, он омрачён наличием этого самого грязного подгузника. Или, к примеру, у младенца болит живот. Вполне имеет право покричать. Его надо пожалеть, конечно, а не мечтать в глубине души накинуть на люльку покрывало и сделать вид, что ты глух на оба уха. Или, к примеру, у младенца плохое настроение. А что -- вам, значит, можно проснуться в плохом настроении, встать, так сказать, не с той ноги, и бурчать на всех и вся, не понимая какая муха вас вообще укусила, но при этом совершенно не в состоянии остановиться, а ему что -- нельзя? Можно, конечно. Или, к примеру, у него хорошее настроение, но он отрабатывает навык громкого художественного крика. Или, к примеру, это учебный крик -- засечь сколько конкретно времени возьмёт нерадивым родителям добежать и спасти. Ведь в случае чего -- надо точно знать ожидать тебе скорого спасения или смириться с горькой участью. Или, к примеру, вообще ничего из этого, а что конкретно -- чёрт его знает.

-- Я тут прочитала об одной женщине, -- задумчиво-сердито говорю я, -- у неё младенец практически никогда не кричит. Она носит его всё время на руках и только он начинает показывать признаки недовольства, как она -- раз -- и сразу начинает его кормить. Представляешь?
-- Представляю, -- смеётся Ыкл, -- я же не против. Хочешь тоже так, пожалуйста. Но тогда, дорогая, ты вряд ли сможешь курить. Что, может, в теории, само по себе и не так плохо, но на практике у нас дома станет очень тесно -- ты и твоё настроение заполните всё пространство.
-- Нет уж, -- ещё более сердито сообщаю я, -- пусть кричит. И вообще -- это ненормально если ребёнок не кричит. Ребёнок должен кричать, на то он и ребёнок. Я вот покормила и бегу курить, а если ей хочется покричать -- да пожалуйста, что ж я, изверг какой что ли, родному ребёнку всласть покричать на дам?

С младенцами очень легко -- просто надо знать причину и больше ничего. А причин-то конечное количество. Впрочем, времени в сутках тоже. Отсюда и всё недопонимание.

Если отвлечься от вышесказанного, младенец, в принципе, очень полезный в хозяйстве предмет. Вот, к примеру. Гимнастика с младенцем. Ложитесь на пол, сгибаете ноги в коленях, приподнимаете их немного от пола (так, чтобы почувствовать мышцы живота), берёте в руки младенца и начинаете упражнение с младенцем. Младенец исполняет роль гантели -- иногда кричащей и извивающейся, но неуклонно поднимающейся в весе. Поднимаете, опускаете. И так двести семнадцать раз. Двести семнадцать просто потому, что это значительно красивее простых и банальных двухсот. Хорошо развивает мышцы рук, живота, ног, а также тренирует нервную систему: даже если младенец орёт, пока не подняли туда-сюда двести семнадцать раз -- игнорируете. Можно считать вслух. И так четыре раза в день (как минимум). Мужчины могут усложнить упражнение и держать младенца только одной рукой. Могут и не усложнять.

Через восемнадцать лет сможете смело говорить (прямо как Фитне у Низами), скромно опуская глаза долу и поднимая двести семнадцать раз восемнадцатилетнего кричащего дитятю, вернувшегося в два часа ночи с какой-то там попойки: это не талант, господа, это -- тренировка.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив