ВРЕМЯ И СТЕКЛО

В груди ком. Дыхание сбивается, слёзы текут сами собой. Боль этой земли ощущается как собственная: каждый ствол, каждая трещина будто живут своим дыханием. Земля словно организм, переживший ужас, и её страдания ощущаются через тело.
В голове звучит песня:
Красная, красная кровь,
через час уже просто земля,
через два — на ней цветы и трава,
через три она снова жива…
Город тихий. Время будто застыло: там, где оно остановилось до войны, теперь не движется вовсе. Улицы сжаты, дома приглушены, площади и переулки замерли в ожидании. Жизнь есть, но она сдержанная, тихая.
Накатывает страх — тот самый, из подвалов, дыхание которого сжимает грудь и давит на горло. Не угроза снаружи, а память о том, что пережила земля: кровь, темнота, холодный бетон, крики, сырость. Он давит, но постепенно отступает, словно рассеивающийся туман.
И сквозь это ощущение пробивается родина: тихая, глубокая, почти осязаемая, как дыхание земли под ногами. Время будто замерло, но земля живёт. В её пробуждении ощущается настоящая родина — прочувствованная через боль и жизнь, которую она несёт.
|
</> |