Воздуха нет

Разговоры и публикации о подобном исходе уже появлялись, но это было первое официальное заявление. Американцы объяснили, что РФ нарушает «букву и дух» ДОН: Не разрешает полеты над Калининградской областью, поскольку они могут нарушить график воздушного сообщения и над президентской резиденцией «Бочаров ручей» в Сочи, требуя согласования с властями Абхазии. Запрещают полеты над Кремлем и Генштабом в центре Москвы, хотя американцы в августе 17-го разрешили демонстрационный пролет на низкой высоте разведывательного Ty-154М-ЛК1 по протоколу ДОН над цент­ром Вашингтона, над Белым домом, Капитолием и Пентагоном. Кроме того, в РФ были построены в формате ДОН два новых полностью цифровых разведывательных Ту-214ОН с РЛС бокового обзора для замены Ty-154М-ЛК1. Американцы считают, что Ту-214ОН дадут Москве слишком серьезные разведывательные преимущества. Американцы объявили союзникам, что они должны уговорить (заставить) РФ немедленно устранить все перечисленные проблемы — иначе Вашингтон выйдет из договора. Это вызвало у союзников шок, как «стакан холодной воды в лицо».

Первым идею ДОН выдвинул президент Дуайт Эйзенхауэр во время саммита с советским премьером Николаем Булганиным в Женеве в 1955 году. После смерти Сталина и окончания войны в Корее началась оттепель и некоторая разрядка, которую Эйзенхауэр предложил закрепить взаимно разрешенным аэронаблюдением. У США было много дальних фоторазведывательных самолетов на основе стратегических бомбардировщиков RB-47 и RB-36, которые в первую половину 50-х и так без разрешения летали далеко вглубь территории СССР. Никита Хрущев предложение отверг, а с американскими аэроэкскурсиями стали разбираться, развивая ракетное ПВО.

Президент Джордж Буш в 1989 году вновь предложил ДОН, а Билл Клинтон подписал его в марте 92-го в эйфории окончания холодной войны, распада СССР, советского блока и краха КПСС. Тестовые взаимные полеты начались почти сразу, официально договор полностью вступил в силу в 2002 году, и сейчас в нем 34 страны. Полеты регламентированы, разрешенное максимальное разрешение у снимков всего 30 см на пиксель, только чтобы отличить танк от грузовика. Все фотоматериалы считаются общими и обязаны передаваться по запросу любой стране-участнику по цене стоимости копирования. Для малых европейских стран, особенно нейтральных, как Швеция и Финляндия, ДОН дает независимую возможность получать легальную развединформацию, потому практически все хотят сохранить ДОН.

Пентагону ДОН практически не нужен. 30 августа Дональд Трамп очень разозлил американское разведсообщество, вывесив в твиттере секретную фотку последствий взрыва иранской ракеты Safir на космодроме им. Имама Хомейни, очевидно, сделанную фоторазведспутником USA-224. Качество изображения на порядок лучше, чем разрешено в рамках ДОН. При этом USA-224 — спутник старого образца, сейчас в разработке новое поколение. Пентагон вывел из работы систему радиолокационной спутниковой разведки Lacrosse или Onyx (пять аппаратов), аналога которой в РФ до сих пор нет. Теперь в США работает новая радиолокационная система Topaz (пять спутников), которая видит с высоким разрешением все и всегда, ночью, в дождь, в туман, в пургу и пыльную бурю не только на земле, но как сообщают, достаточно глубоко под землей тоже. Еще у США много всяких разных разведсамолетов и беспилотников.

После того, как в августе ушел в отставку советник Трампа по нацбезопасности Джон Болтон — принципиальный сторонник ликвидации любых договоров времен прошлой российско-американской дружбы, казалось, ДОН как-нибудь уцелеет. В Конгрессе демократы и некоторые республиканцы ДОН поддерживают, утверждая почему-то, что выход США из ДОН «выгоден Путину». Наверное, сегодня в США это главный аргумент в любом споре. Но ряд влиятельных сенаторов и новый советник по нацбезопасности Роберт О‘Брайен выход из ДОН поддерживают.

При этом двум американским Boeing OC-135B, сертифицированным по ДОН, уже по 60 лет, они в плачевном состоянии, их надо по уму утилизировать и строить (переоборудовать) новые самолеты, тратить деньги, а смысл? Данные в рамках ДОН Пентагону не особо нужны, а использовать самолеты ДОН для других целей практически невозможно. Чем пускать деньги на ветер ради того, чтобы русские Ту-214ОН могли законно крутиться над американскими базами, проще выйти из ДОН, обвинив в этом Россию.

Москва заявила, что в любом случае из ДОН не выйдет вслед за США, поскольку невыгодно. Останутся, наверное, шведы, которые переоборудовали и сертифицировали для ДОН разведсамолет Saab 340, и немцы, которые в 2017-м закупили и переоборудуют Airbus A319. Канада, Бельгия, Нидерланды, Люксембург, Франция, Греция, Италия, Португалия и Испания совместно используют переоборудованный транспортник C-130 Hercules с навесным разведконтейнером SAMSON. У Болгарии, Румынии и Украины еще остались Ан-30. Но все одно: вслед за США из ДОН потянутся другие, хотя бы из экономии, чтобы угодить Вашингтону, и еще потому, что новый коммерческий спутник сканирования земли WorldView-3 компании DigitalGlobe выдает изображения с разрешением 31 см на пиксель, как в ДОН. Не участвуют в ДОН: Австрия, Швейцария, Черногория, Сербия, Северная Македония, Албания, Молдова, Армения и Казахстан. Полно дыр в карте полетов, и многие из этих стран, кстати, члены НАТО. Возможно, вслед за США выйдет Англия, у которой нет своего самолета ДОН. Потом — другие.

ДОН, наверное, постепенно умрет после долгой агонии, как, скажем, Договор об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ), из которого Москва со скандалом вышла в декабре 2007-го. Формально для всех оставшихся ДОВСЕ еще действует, только смысла в том никакого нет. Вслед за ДОВСЕ недавно упразднили Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (РСМД). Договор СНВ-3 может закончиться в феврале 2021-го. Все это сопровождается интенсивным обменом пропагандистскими заявлениями: Восток и Запад навешивают друг на друга вину. На этом фоне ДОН — вещь пустяковая, впрямую к гонке вооружений его постепенный развал не ведет. Но все равно жалко, что из надежды на лучший мир 30-летней давности ничего не вышло. Например, Николай Патрушев объявил в пятницу, 22 ноября, после заседания Совбеза (где он секретарь), что «военно-политическая ситуация в мире развивается очень быстро, и во многом — в неблагоприятном направлении». Итак, чем дальше, тем — страшнее.

Павел Фельгенгауэр
Обозреватель «Новой»