Вот в Дании сносят большую статую обнаженной русалки.


Пишущие об этом издания приводят слова тамошней журналистки, которая ругает статую за то, что она «воплощает мужские фантазии о том, как должна выглядеть женщина» и «мешает женщинам принимать свое тело».
Формы русалки, действительно, отражают некий не самый высокий образ, но претензии – про фантазии и принятие своего тела, а не про порнографический шаблон, и с таким же успехом за воплощение фентазий можно было осуждать «Венеру Милосскую» пару тысячелетий назад.
Упрекать искусство в том, что оно воплощает фантазии, – это, согласимся, сильно. Такой подход, в частности, требует запрета и произведений вроде серии фильмов про Бриджит Джонс – не являются ли бегающие за главной героиней с предложением руки и сердца мужчины воплощением того, о чём фантазируют зрительницы? Как быть с «50 оттенков серого» – чем богатый, опасный, но по уши влюбленный в героиню мужчина отличается аниме-девушки с неестественно выпуклыми вторичными половыми признаками? Таких фантазийных мужчин не существует в реальности так же, как не существует настоящих аниме-тяночек.
Запретить надо почти всю художественную литературу (особенно про что-нибудь хорошее) и, наконец, главную книгу европейской цивилизации, поскольку она задает слишком высокие стандарты, заставляющие нас чувствовать себя некомфортно (вот уж что действительно оскорбит чувства многих «верующих», так это ее прочтение).