Военные кинологи

vasiliykulakov — 22.01.2011 Мой друг rovego побывал в военном кинологическом центре и с юмором описал, как это было - http://rovego.livejournal.com/1943902.html. :)

Итак, репортаж о моем посещении кинологического центра «Красная звезда» (а точнее, 470 ордена Красной Звезды (присвоена после Победы в ВОВ) методико-кинологического центра Вооруженных Сил Российской Федерации) в деревне Княжино, что под Дмитровом.
Место это уникальное – единственное в России. К тому же, это учебная военная часть, где солдаты, проходящие службу по призыву, находятся 3 месяца, осваивают работу вожатого (так называется солдат при собаке) и отправляются дальше – нести службу в другой воинской части, как правило, караульную – возле складов с продовольствием и взрывчаткой.



Обратите внимание, что цитата из Экзюпери прижилась на щите, который размещен перед входом в питомник. Неужели из наших людей никто не сказал ничего столь же вечного и гуманного? Странная пиктограмма в левом верхнем углу почему-то навела меня на мысль, что собака проглотила кошку. Я кошек, в общем-то, не очень люблю, так что не испытал дискомфорта при виде столь жуткой картины.

Позже оказалось, что наши тоже говорили цитатами. Например, академик Павлов, известный мучитель собачек. Его изречение висит в местном ветеринарном лазарете.



А вот этот плакат, неоднократно растиражированный по всей части, оказывается, не соответствует действительности.



Кинологический центр включает в себя питомник и часть служебного собаководства. Так вот, черные терьеры, водолазы и московские сторожевые среди служебных собачек замечены не были. Мне поведали, что черные терьеры - только для поддержания породы. А вообще, это слишком дорогая собака для службы в армии. Поэтому они живут в особых условиях, участвуют в выставках и получают повышенную пайку корма.
На службу же набирают всех подряд – например, бельгийских овчарок, лабрадоров, разнообразные дворовые помеси, если удачная конституция – скупают у населения.
Они даже ездовых хаски (или правильнее - хасок? :)) приучают к службе. Рядовой рассекал на упряжке, как заправский чукча. Бедняга, чую, служить ему придется среди северных народов. Научится питаться строганиной из сырой рыбы и петь бесконечные песни в стилистике чукчей. А может, даже женится там – говорят, там мужики нарасхват.



В общем, практически любые породы, кроме разве что декоративных, пригодны к службе в российской армии. Я, например, сфотографировал «ветерана» армейской службы – русский спаниэль, старичок. Говорят, у него был отличный нюх, и он замечательно зарекомендовал себя на службе, разыскивая мины. Теперь доживает свой собачий век вместе с другими собаками караульной службы, будучи размещен в самой дальней клетке.



Интересный момент. При желании солдат может пойти на службу со своей собакой. Один из служивых показывал, как ему удалось воспитать «лохматого друга» для караульной службы. Вот он – на переднем плане, со своей личной собачкой.



Центр служебного собаководства – это, собственно, учебка. Здесь они проведут три месяца, а потом вдвоем отправятся охранять какие-нибудь склады. Судя по шерстистости «друга» куда-нибудь в Ненецкий автономный округ. Между прочим «друг» очень качественно валил диверсантов. Примерно вот так:



И мне подумалось, что солдату с таким «другом» дедовщина не страшна. Взять с собой в армию собаку – все равно что отправиться на службу с автоматом – никакой враг не страшен.

На территории центра имеется «Родильное отделение», «Детский сад», «Ветеринарная клиника», «Лазарет», «Учебный центр». К собакам здесь относятся с любовью и вниманием. В «Лазарете», к примеру, я увидел ротвейлера с диагнозом «бронхит». Все диагнозы записаны на личной карточке, прикрепленной к решетке.
«Скажите, - обратился я к офицеру ветеринарной службы, - как определили, что у этой собачки именно бронхит? Он что, стал сипло лаять?»
«Да нет, - офицер удивился вопросу. – За всеми собаками следят вожатые. Если видят, что собачка стала вялой, отказывается от пищи, ее ведут к врачу. Он послушал ее, услышал хрипы, поставил диагноз «бронхит».
«А не бывает, что симулируют?» - пошутил я.
«Как это?»
«Ну, чтобы в зимнее время не гоняли? Отказался от корма, повалялся, пошел в лазарет - отдыхать».
Офицер меня понял, и засмеялся:
«Нет, собаки не умеют симулировать. В отличие от солдат».
Зря он так думает. Уверен, что находятся хитрющие жучки, которые умеют обмануть своих вожатых. По Персику Эдуардовичу Коровкину (это мой французский бульдог, если кто-то не в курсе) знаю, на какие ухищрения способны братья наши меньшие.

Отношения людей с собачками не всегда были безоблачными. Даже в рамках центра. Прежде всего, собаки служат по 8 лет. А солдаты-вожатые регулярно меняются. Поэтому новобранцу, попавшему в учебку, приходится налаживать отношения с уже готовой служебной собакой. Так что бывают покусанные срочники, без этого не обходится.

Во время войны собаки подрывали немецкие танки ценой собственной жизни. На спину собачке крепилась мина, и она бросалась под танк, где броня самая тонкая. Если взрыва не случалось, собачку убивал свой же снайпер, потому что, прибежав обратно в окопы, она могла нанести урон уже нашим войскам. Запускали собак с расстояния в 30-40 метров, чтобы немцы не успели уничтожить живую мину. Бывало так, что фашисты, увидев собак, разворачивали танки, потому что понимали, что потери могут быть очень большими.
По счастью, в 1943 году личным указом Жукова собак-камикадзе запретили. Не то, чтобы Жуков сильно переживал за братьев наших меньших. Просто кто-то из них, случалось, по ошибке забегал под советский танк. Жукову это, понятное дело, не понравилось.

В музее центра хранится множество самых удивительных экспонатов. Например, черепа немецкой и восточно-европейской овчарок, журналы для слепых. В центре готовят и собак-поводырей, говорят, очередь на них стоит по нескольку лет. Не совсем понял, почему, если есть такая потребность, не готовить больше собак именно с такой специализацией – для слепых.





Отдельный раздел музея посвящен доктору, который проводил на собаках эксперименты по пересадке органов. Некоторые довольно странные и жестокие. Например, пересадил одной из собак вторую голову. «Вторая голова прожила еще месяц, хлебала молочко», - поведал директор музея. Фамилия сохранила имя этого собачьего доктора Менгеле – Демихов В.П. Не знаю, жив ли он сейчас, или уже отправился в мир иной, но отлично представляю, с каким нетерпением его ожидают на той стороне бывшие «пациенты», в том числе, двухголовые, чтобы запустить зубы в плоть «доброго» доктора.



В родильное отделение нас, конечно, не пустили. Здесь находятся самые маленькие, поэтому заразы «заводчики» опасаются. И правильно, от блоггеров, как известно, заразы много. Из окна демонстрировали месячного щенка лабрадора. Пойдет ли он в питомник или будет служить, зависит от того, насколько будет соответствовать параметрам породы.



Так, по мнению музейных таксидермистов, выглядел предок собаки. То ли волк скрестился с шакалом – видимо, подходящей волчицы на тот момент не нашлось, а шакал подвернулся очень кстати. То ли собака представляла собой отдельный вид, одомашненный человеком. Историческая наука не нашла ответа на этот вопрос.



Возле главного штаба стоит памятник кинологу с собакой. Судя по буденовке и винтовке – изображен герой еще Гражданской войны.



В музее представлено два вида инвентаря и снаряжения для работы со служебными собаками. Такую ватную одежонку прокусить будет непросто. Но, по слухам, случается. Особенно, если она используется давно.



На территории имеются и другие памятники. Например, присыпанный снегом питекантроп, в котором сразу и не опознаешь спортсмена - метателя дисков. Почему руководство части решило, что для центра кинологии подойдет именно метатель – большая загадка, причуды военного мышления.



Вообще, памятники в части выполнены в весьма разнообразной стилистике. Но, конечно, все украшают, в целом, пустынную огромную территорию. Говорят, раньше здесь был военный аэродром. Но потом куда-то переехал.



Пока собачки демонстрировали нам чудеса дрессировки и преодолевали разнообразные препятствия, вдалеке у забора сидел одинокий черный пес, обиженно лаял и подвывал.
«Скажите, он охранник? В смысле, несет службу, охраняет часть за забором?» - поинтересовался я с пониманием.
«Да нет, что вы, - командир махнул рукой, - это у нас резервный вариант».
Что это означало, я так и не понял. Видимо, кто-то из подопечных мог заартачиться, отказаться выполнять команды, тогда в дело ввели бы черного резервиста. Должно быть, он хорош в деле и опытен.



У меня сложилось впечатление, что больше всего военные гордятся выведенной в местном питомнике породой «черный терьер». В предках черного терьера – и ризеншнауцер и эрдельтерьер, и еще какой-то волкодав. Кто-то скажет, эка невидаль – скрестил пару-тройку пород, и получил помесь. Но, на самом деле, собаки – большая загадка природы. Потому что никто из селекционеров не знает, что может получиться от скрещивания тех или иных пород. Может выйти ублюдок таких чудовищных пропорций и характера, что его захочет пристрелить любой селекционер сразу после первой встречи. Поэтому выведение новой породы – долгий и упорный процесс. «Черный терьер» - звезда питомника. Мне поведали, что за одного такого щенка заводчики берут от 800 долларов. Не знаю, насколько эта сумма соответствует действительности.



Первый же встреченный нами черный терьер держал в зубах миску. Военные поспешили заверить, что это не потому, что он хочет кушать(!) – просто очень игривый, сейчас вот решил поиграть своей миской. Потому что других игрушек не предусмотрено уставом.



Клички собакам даются с фантазией. Наташа рычала и кидалась на решетку. Хорошо, что клетка заперта. Наташи они такие - могут и покусать.



После «родильного» отделения собачки отправляются в «Детский сад». В детском саду сейчас всего три питомца – овчарка, московская сторожевая и лабрадор. Первые два щенка ведут себя беспокойно и отчаянно лают. Лабрадор бегает с доброжелательным видом, очень спокойный, и помахивает хвостиком. Золотой характер.
«Детский сад» почти пустует, потому что в настоящий момент идет сокращение частей по всей России, и войска полностью укомплектованы служебными собаками – их там около 3000.



Еще одна гордость питомника – московская сторожевая. На плакате странное несоответствие – «спокойная уравновешенная собака», а в конце – «злобная». Как можно быть одновременно спокойным и уравновешенным и в то же время злобным? У меня, к примеру, не получается. Наверное, селекционеры сотворили чудо.



Только не подумайте, что в питомнике разводят только эти три породы. Есть там также и ротвейлеры, и лабрадоры, и золотистые ретриверы и даже такие вот южно-русские лохмачи – и все медалисты, эталон породы. В общем, чемпионы.



Я со свойственной мне простотой спросил, сколько удается заработать на щенках? На меня посмотрели так, словно я сказал что-то неприличное.
«Зарабатывают барыги! - заметил замполит и процедил с презрением: - Так называемые заводчики. А мы го-су-дар-ствен-ное учреждение. Мы ничего не продаем».

И зря не продают, кстати. Могли бы хорошо заработать. Разве части не нужен дополнительный заработок?

В общем, было очень любопытно посетить это необычное место. Военные кинологи, сдается мне, очень хорошие люди. Во-первых, это написано у них на лицах. Лица добрые. Альтруисты, к тому же, как выяснилось.

Посоветовал бы вам туда съездить, но простых смертных на территорию вряд ли пустят. Хотя, говорят, туда периодически организовывают экскурсии для школьников. Но если вы не школьник, точно не пустят.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив