Влюблённые. Н-даа...

Своих "Влюбленных" он написал в 1928 году. И к этой работе он так же, как ко всем своим прочим загадочным композициям, не оставил никакого комментария, одно только название и всё. Наверное, чтобы мы могли без всяких подсказок вволю поломать голову, прикидывая, что же художник хотел сказать, изображая такую странную сцену.

Интереса ради я почитала некоторые объяснения от разных толкователей
Магритт был в детстве травмирован самоубийством матери. Она утопилась в реке, течение обматало сорочку вокруг ее головы... Всё это вместе - смерть и её обстоятельства - вызвали у Рене состояние шока, от которого он не мог оправиться всю жизнь. Поэтому он изображал людей, то со спины, то с закрытыми лицами.
А еще тогда же, в детстве, он был фанатом фильмов про Фантомаса, с его сменными лицами-масками.
Но если думать о чем-то отвлеченном, то в картине легко прочитываются такие, не сказать чтобы оригинальные, идеи: любовь слепа, влюбляясь, люди, во-первых, теряют себя, во-вторых, не могут разглядеть толком предмет своей любви. Или же им начинает казаться, что они оба очень похожи, почти, как два Нопэрапона ночью (Нопэрапон - существо в японской мифологии, которое днём очень похоже на человека, а ночью вместо лица у него оказывается гладкий лиловый шар)
Еще можно предположить, что так художник хотел показать, что влюбленные понимают друг друга даже с завязанными глазами, даже не видя выражения лица партнёра. Достаточно коснуться, почувствовать контакт...
Однако в тот момент, когда я задумывала написать пост про эту картину, у меня были совсем другие мысли на ее счет - уж слишком эта "магическая реальность", созднная художником, казалась мне похожей на нашу общепланетную ковидную историю, со всякими её ограничениями, барьерами, условностями, масками...
Не успела я толком обдумать и изложить эту злободневную версию, как грянула новая беда - война.
Вгляделась я в магриттовскую картину под новым "стратегическим" углом и поняла - к этой новой-хреновой ситуации она тоже подходит. Особенно ее второй вариант, написанный непостижимым бельгийцем в том же 1928-м году.
Два человека оказались на дне ложбины-воронки. Рельеф вынуждает их стоять близко-близко. В прошлый раз (на первой картине) было иначе - могли свободно двигаться и даже целоваться по собственному желанию, безо всякого принуждения, невынужденно. А сейчас не до поцелуев. Может, и лучше им было бы разбежаться, но условия не позволяют. Погода, рельеф, опять-таки. Да и непонятно куда бежать: нет возможности осмотреться - глаза завязаны, и нет возможности спросить - рты завязаны. А вот довериться друг другу, попытаться вместе что-то нащупать - это нет. Гордость не позволяет. Даже лицо к лицу повернуть, как было раньше... нет, ни за что.
Вот и остаётся им стоять двумя Статуями Свободы, всем смертям и здравым решениям назло. Под аккомпанемент песни Киркорова-Распутиной:
Ууууууу-ее, ты не слышишь меня, я не слышу тебя,
Между нами беда, как холода, зимние холода...
...Неужели понять мы не сможем друг друга?

Если честно, то я уже начинаю побаиваться магриттовского сюжета.
Каждая следующая его параллель с нашей реальностью хуже предыдущей.
Может, скоро даже найдуться охотники гадать по Магритту... Но я бы не стала.
Такая глобальная хрень начинает вырисовываться, что мама родная...
А Магритт, конечно, умничка, как не крути. Художник на все времена.
Какими бы они не были раньше и какими бы, в конце концов, не стали.
|
</> |