Выслуга лет

auvasilev — 13.02.2022 Я тут недавно в одном тексте упомянул величину своей базовой пенсии в семь с половиной тысячи рублей. И по этому поводу получил множество возмущенных комментариев с предположениями, что всю жизнь протунеядствовал, что взносы в Пенсионный фонд не платил, ну, и тому подобное. На самом деле о разных нюансах своей трудовой биографии я уже по разным поводам неоднократно обмолвливался, но, дабы избежать в дальнейшем излишних повторений, решил коротко обобщить историю.

Работать я начал в десять лет в колхозе деревни Свечи под Сухиничами подпаском коровьего стада и помощником ночного сторожа на свиноферме. Через почти год, когда уезжал, мне в правлении выдали справку и сказали, что при получении трудовой книжки надо её показать. Я, мальчик аккуратный и послушный, бумажку сохранил. И действительно, в пятнадцать лет (тогда это можно было по специальному разрешению профкома), устраиваясь учеником слесаря на Московский тормозной завод, справку предъявил. И на её основании мне сделали запись о начале стажа с шестьдесят четвертого.

И с тех пор записи в моей трудовой книжке в СССР шли практически без перерыва. А уж потом это стало и совсем легко, по сути автоматически, так как я их делал по сути сам себе, как владелец и руководитель тех фирм, в которых работал. Естественно, всё взносы в ПФР делал предельно регулярно и максимально, так как постоянно ночевавшая у меня налоговая всегда обращала на это особое внимание. А потом пришёл две тысячи четырнадцатый.

Срок наступления моего пенсионного возраста совпал с теми событиями в стране, которые меня уж слишком разозлили. И я поначалу вообще не хотел оформлять пенсию, вовсе не желая иметь с этим государством ничего общего. Тем более, что вполне имел для того финансовые возможности. Но близкие убедили меня, что всё-таки стоит получить официальный статус пенсионера, дабы не было излишних вопросов и придирок. И я сдал документы, прежде всего, понятно, ту самую трудовую книжку.

А дальше произошел несколько нелепый и даже слегка смешной казус. Милейшая, как потом оказалась, очень добрая и благожелательная, но, видимо, чуть излишне наивная женщина, замначальника нашего районного пенсионного фонда, обратила внимание, что у меня непрерывный стаж более сорока пяти лет. К тому же, в основном за работу на строительных объектах Олимпиады, я имел какие-то правительственные и ведомственные грамоты, поощрения и даже звание лауреата какой-то премии Союза журналистов, часть из которых была занесена в трудкнижку. С юридической точки зрения, видимо, там всё было не слишком однозначно, потому добрая женщина, по собственной инициативе, не поставив меня в известность, отправила мои документы наверх, в какие-то соответствующие органы, уточнить, не могу ли я претендовать на звание «Ветеран труда».

Если бы не это, скорее всего, ну, мне по крайней мере так кажется, всё прошло бы спокойно и без излишней головной боли. А тут через пару месяцев мои бумажки вернулись обратно в фонд с заключением, я я не только не достоин высокого звания, но и вообще являюсь личностью крайне сомнительной. Оказалось, что многие записи, чуть ни половина, в моей книжке сделана с какими-то бюрократическими нарушениями. Где-то печать не та, где-то подпись не того должностного лица, где-то не в той графе, где-то даты не сходятся, а с архивными документами большей части девяностых и вовсе полный бардак. Короче, чтобы подтвердить стаж, требуется сделать то-то и то-то, прежде всего разослать запросы на соответствующие предприятия и в учреждения.

Я, честно говоря, просто рассмеялся и решил положить на это дело с большим прибором. Но тут вдруг неожиданно почему-то возмутилась моя жена. Мол, ты всю жизнь горбатился, нечего кому-то дарить эти, пусть и копейки, но честно заработанные, а если шевелиться совсем впадлу, то я сама всё сделаю. По вопросам не слишком принципиальным предпочитаю с супругой лишний раз не спорить, потому махнул рукой и согласился. И она принялась действовать.

Начала, как ей казалось, с самого легкого. Это не то, что Мотыгинский речной порт, казахский совхоз «Талдысайский» или НИИ, закрытый настолько, что в его существовании сомневались даже непосредственные начальники в СССР. В газете «Московский комсомолец», где, кстати, мы с женой и познакомились, я проработал лет шесть. Но при увольнении девушка в отделе кадров ошиблась в написании какой-то цифры и, не мудрствуя лукаво, исправила ошибку с помощью очень распространенной тогда корректирующей «замазки». Никак потом эту свою поправку дополнительно не удостоверив. Я, естественно, вовсе тогда на это не обратил внимания, в том ритме жизни до подобных мелочей мне дела не было вовсе. А сейчас выяснилось, что такая запись недействительна, и эти шесть лет не могут быть засчитаны в стаж без отдельного архивного подтверждения. Супруга с полной уверенностью и абсолютно спокойно пошла в редакцию, тем более, что это и её бывшее место работы. Но там в канцелярии совершенно справедливо сказали, что нынешний «МК» не имеет никакого отношения к тому «Московскому комсомольцу», правопреемником его не является, потому попытайтесь поискать архив там-то или там-то, вроде бы в своё время отдали туда.

Далее я многое пропущу, но, совсем кратко, более чем за полгода моей жене, довольно упорному и почти профессиональному человеку в подобных делах, не удалось найти никаких следов этого архива. В конце концов ей сказали, что проблему можно решить через суд с помощью свидетелей и косвенных доказательств, но дело не быстрое и лучше нанять адвоката. Но тут уже возмутился я. Сказал, что весь этот бред требую прекратить и пришел в фонд к уже упомянутой доброй женщине. Объяснил ситуацию и попросил совета, как побыстрее выйти из положения с минимальными затратами времени и сил.

Замначальника немного подумала и выдала примерно следующие. После всех этих неувязок звание «Ветерана», похоже, вам, скорее всего, в любом случае не светит, да, как я вижу, вам это и не очень нужно. А семь с половиной я вам могу оформить вообще без малейших движений с вашей стороны, сделаю всё максимально быстро и беспроблемно, тем более, что чувствую свою косвенную ответственность за доставленные неприятности. А московское правительство всё равно всем доплачивает до четырнадцати (может, тогда ещё и только до двенадцати, я уже сейчас точно не помню). Но вам без дополнительных льгот всё равно в лучшем случае получится начислить если и несколько больше, то не принципиально. Так что, можем пойти по пути наименьшего сопротивления.

На том и порешили. Вот, собственно, и вся история. Теперь двадцать одна тысяча с лишним, бесплатный проезд на общественном транспорте и счастливая старость. А в «Московском комсомольце» я, получается, так официально и не работал. Хотя был там не только «золотым пером» (это такое неформальное внутреннее, но очень почетное звание), но и некоторое время вообще единственным корреспондентом на полной ставке. И до сих пор живы многие свидетели этого, включая главного редактора Льва Никитовича Гущина.

Ладно. Всё отлично Всем спасибо. Все свободны.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив