вам это ничего не напоминает?

Пользуясь случаем, а именно двумя, РАЗ и
ДВА, постами
со множеством подходящих картинок в двух френдовских журналах,
проиллюстрирую уже давно сделанное мной наблюдение
об источниках вдохновения Натальи Гончаровой.
Это не народный (т.е. средневековый, настоящий
средневековый) орнамент в полном и высоком смысле слова, т.е. не
полноценный естественно сложившийся
символико-изобразительно-ритмический организм, открытый сверху для
постепенного и логически необходимого восхождения ко все более
точной изобразительности.
Нет, это особый сорт орнамента.
Это выродившийся обайстрюченный (люблю я слово abâtardissement, Шишков,
прости) "народный" орнамент поздней индустриальной поры,
кустарно-поточные помои, в которых хотя ещё опознаются смелые удары
кисти и остаточные следы ритмической культуры, но потеряно всё –
связность образной речи, единство композиции, обязательное
требование изобразительности, без которой невозможен и символизм,
а, стало быть, и символизм тоже утрачен. И пропал объём, и сгнил,
анилиново сдешевился, цвет, и свалялась в валенок каллиграфия, и
ритм вернулся к простому метру, и иерархия пала, и динамика
сдулась.
Осталось только глухое биение лбом об стенку, атрывачьныи фзвисги
бывшего человека разумного, запертого в железной клетке, в душных
прогулочных двориках сундучной оковки и лишь отдаленно, самым краем
сознания сохраняющего память о том, что когда-то он был разумен,
свободен и стремился к познанию Творения и Творца.
О да, я знаю, что некоторым даже и такое в сласть и во вкусняшку, на полном-то безрыбье, где приходится выбирать только между фотографией на одном полюсе и нефигуративом на другом.
Но это их проблемы. Нравится грызть с Н. Гончаровой её деревянистую посконную морковку, слушать ее хрипатые и сипатые сундучные частушки, хитро*опо приперченные немножечком фигуративности – пусть грызут, пусть слушают.
|
</> |