В большой и толстой книге "История наркотиков в России"
maiorova — 17.10.2020 В большой и толстой книге "История наркотиков в России" непременно должна быть глава "История антинаркотической пропаганды в России". Иногда она, пропаганда, была убедительна, иногда же удивительна.— Танцы для меня как наркотик, — сверкая глазами, вещал с телеэкрана знаменитый фигурист. Аудитория внимала, невольно делая вывод: фигурист от танцев блаженствует, танцы как наркотик, значит, наркотики — это не так уж плохо, чёрт возьми! А что мне делать, если я не танцую? Если я не чемпион, не призёр множества соревнований, не золотой мальчик, и даже коньки не на что купить? Кому — танцы, а кому и...
А между тем, соответствующий сленг уже настолько проник в общую культуру речи, что даже как соответствующий сленг не опознаётся. Когда я защищала магистерскую, у моей сокурсницы её работу не приняли, рецензент отказался читать: там употребляются слова из арго наркозависимых. Какие же? Ломка. Сейчас ломка — любое состояние, возникающее при разрушении привычки. " Ломка есть, очень скучаю по полю, не хватает этих эмоций," — вздыхает футболист на самоизоляции. "Пропустил неделютренировок — ломка," — поддакивает коллеге-спортсмену бегун. Профессиональный психолог обсуждает ломки без инстаграма. Журналистка тревожится за городских театралов: у них уже ломка, новый сезон всё не начинается и не начинается. Обычное слово, даже никто не утруждается закавычить...
А глагол "подсесть"! На что только наши сверстники не подседают. Наберите в гугле "я подсела/я подсел", и острые ощущения вам обеспечены. Я подсела на кабачки. Ты подсела на табату. Она подсела на российскую природу. Он подсел на американский сериал. В качестве апофеоза статья: Как я подсела на "иглу". Интервью вышивальщицы.
А в это время владелица книжного магазина из Краснодара рассказывает в интервью "Форбсу":
-- Под покровом ночи выносила книги людям, которые живут со мной в одном районе. Читатели смеялись: «Личный книжный дилер». В таком вот аксепте.
|
</> |