Утерявший совесть сверхресурс коммерциализирует семью
ifc — 07.06.2023К вопросу о крахе демографических завоеваний ушедшего века.
Буквально вчера по этим вашим интернетам стремительным домкратом пронеслась новость о том, что один цеэуропейский НИИ оценил текущую численность населения контролируемых бандерлогами территорий в 29 миллионов голов. Из которых, вдобавок, трудятся лишь максимум 9,5 миллиона, причём 2-3 миллиона - бюджетники, а значит - полностью зависят от непрестанных вливаний эльфийского лавандоса. Ибо в экономическом плане цеэуропейское квазигосударство - труп, с которого после начала СВО сбежали 8,6 миллиона укров.
Что тут хотелось бы.
В силу биографических особенностей я не раз состоял в отношениях (от одноразовых до длительных) с хохлухами, и потому, читая о регулярных кидках чубатых адаптантов их "благоверными" в пользу продажи мохнатого золота заграничным эльфам, только посмеиваюсь.
Хохлы, будучи носителями особо повышенного ЧСВ, рассматривают как бизнес-проект всё, включая семейные отношения. И чем ниже социальная ответственность конкретного цеэуропейского рагуля, тем выше шансы, что его отношения с противоположным полом будут соответствовать схеме, описанной товарищем Мараховским:
... Заглянем к держателям контрольного пакета актуальной истины, в англоязычную википедию, и прочтём: «Семья (от латинского: familia) - это группа людей, связанных либо кровным родством, либо браком или иными отношениями. Целью семьи является поддержание благополучия её членов и общества».
Та-дам. Функция "воспроизводство общества" куда-то исчезла.
<...>
Мне недавно попалось очень любопытное рассуждение о том, что и сам по себе брак (как бы настоящий) изменил свою природу около шести десятилетий назад.
«Эли Финкель, психолог и специалист по вопросам брака из Северо-Западного университета, утверждает, что с 1960-х годов доминирующей семейной культурой стал «брак-самовыражение». «Американцы, - писал он, - теперь все чаще обращаются к браку как к средству самопознания, поднятия самооценки и личностного роста». Брак, по мнению социологов Кэтрин Эдин и Марии Кефалас, «уже не связан главным образом с деторождением и воспитанием детей. Сейчас брак - это прежде всего реализация себя как взрослого».
В этом смысле можно сказать, что «однополые браки» - это не враги брака гетеросексуального, а всего лишь едкая насмешка над тем, во что он, этот самый гетеросексуальный брак, трансформировался во второй половине XX и первой четверти XXI веков.
Если двое самодостаточных граждан вступают в некие формализованные отношения с целью самопознать и самовыразиться - то логичны вопросы:
- Почему именно двое? Почему не один и не семеро? Мало ли как люди познают и выражают себя.
- Почему формализованные отношения должны быть столь жёстко и косно зафиксированы? Почему не узаконить варианты браков временных, пробных, одноразовых, браков на 30 совокуплений и 45 утренних кофе с яичницей, наконец, браков в оплату долга? Представим себе коммерческий эффект от введения института профессиональных супругов, например: «Продаётся Джоанна, 32, жена на двухлетнем контракте с пробегом в 11 месяцев. Изумительно делает пончики, доминирование, спанкинг. Контракт продаётся с 12% дисконтом».
Я, кстати, сейчас это написал - и уже не сильно уверен, что это такая уж сатира. Слишком логично получилось.
Представив себе какого-нибудь зажиточного трудоголика в современной стране, который получит наконец возможность приобрести по гарантии на, скажем, 10-летний контракт супругу с обязательством родить и подрастить пару наследников и с заранее подписанным отказом от прав на оных - я ещё менее уверен, что написал сатиру. Это всего лишь дальнейшее развитие бизнеса суррогатного материнства.
Скажу больше. При очевидных багах современного брачного законодательства и брачной практики в развитых странах - коммерциализация функциональной семьи и превращение её в своеобразную люксовую услугу представляется даже скорее вероятной, чем нет.
Коммерциализация? О, да, это про хохлов. В психологическом плане они выступают этакими сверх-эльфами, бездумно воплощающими IRL всё, о чём сами эльфы пока что лишь говорят.
Я как-то цитировал пост ныне покинувшего нас ivakin_alexey, где шла речь о поколении, изломанном 90-ми, и там был пункт насчёт морального релятивизма. Так вот, если бы по этой дисциплине проводился мировой чемпионат, хохлы легко порвали бы в лоскуты даже своих чешуйчатых спонсоров. Тех, которые, собственно, в XX веке превратили, по меткому выражению товарища Мараховского, "человечество в нефть":
Как представляется, главным мотором XX столетия стало то обстоятельство, что человечество стало нефтью.
Я имею в виду - главным, дешёвым, безграничным ресурсом, дающим тысячи процентов прибыли на вложенный капитал.
Если не всем, то многим из нас известен этот график (см. график в начале поста).
Это - рост численности ув. человечества с начала нашей эры и по 2022 годы. Обычно данный график представляют в качестве свидетельства того, что люди чрезмерно размножились, вывалились, как тесто, из экологической ниши и принялись обижать природу, ломать экологию и загаживать всё пластиком - словом, превратились в проблему.
Но было бы совершенно неверно забывать о том, что современники смотрели на это пенящееся и удвоившееся дважды за столетие человечество в первую очередь не как на проблему, а как на сверхресурс.
Из гениев раннего XX столетия это измерение прочувствовал и понял по-настоящему разве что Чапек, автор «Р.У.Р.» и «Войны с саламандрами»: в обоих этих произведениях источником чувства ужаса служат серийно и недорого производимые гуманоиды, способные выполнять команды. В «Р.У.Р.» их делают на фабриках, в «Войне с Саламандрами» - выращивают на фермах. И никто их, строго говоря, не считает.
Людей внезапно стало много, очень много. Их стало так много, что XX век решил, будто они не кончатся никогда.
Но и это ещё не всё. Конвейер людей встретился с конвейером буквальным, с поточным производством, расчленённым и детализированным, которое принесло в мир откровение промышленной революции.
Это откровение звучало так:
- Человек - не придаток к машине. Человек и есть машина.
<...>
Говоря проще, человек в двадцатом веке был функционально формализован, редуцирован до специальности как никогда прежде.
Как человек, многократно перечитывавший "Войну с саламандрами" - обеими руками подписываюсь под сформулированными в цитате мыслями. Из коих следует, что раз человека при полном непротивлении сторон редуцировали до состояния машины, а затем вытащили из оной микросхему, отвечавшую за воспроизводство, засунув вместо таковой чип с командами на поддержание "благополучия членов семьи и общества" (см. упомянутое выше определение из передовитой Педивикии) - то с чего бы ему размножаться-то? Если, конечно, речь не идёт о выгодном бизнес-проекте подвида "выйди замуж за ойропейца и роди, а затем - отсуди у него половину имущества плюс алименты".
То, что не вписывается в схему бизнес-проекта - отбрасывается за ненадобностью. А не вписывается в неё всё, что ранее считалось традиционным:
Если мы говорим о «популяционном бессмертии» - то есть о захвате мира по принципу былинной четы Коллинзов - то нам не нужен в качестве эксперта ув. я. Нам нужна пара граждан из религиозных семейств, сосватанная друг дружке вскоре после школы, пересекшая тридцатилетний юбилей свадьбы и чабанящая уже десяток внуков. Распределение прав и привилегий в этом семействе в общем известно из литературы.
Что мы можем считать главными условиями успеха в этом безусловно качественном примере?
Я бы выделил следующие:
- Априорное взаимное чувство здоровой обречённости друг
на друга. Оба ув. супруга в таких семействах исходят
из пожизненности своего брака и, как следствие, думают
о том, что достойны лучшего, не чаще, чем о том,
как завтра, взмахнув на рассвете руками, они взлетят
над берёзками и отправятся с косяком уток на
юг.
- Взаимное априорное признание авторитета и
распределение «предметов авторитетности» - что
влечёт за собой, между прочим, не только глубокую
взаимную ответственность и чувство долга, но и взаимную
уязвимость. Утрируя - «папа не умеет щи варить, мама
не притаскивает денег в дом» (теоретически, конечно,
распределение может быть и обратным, но обычно щи и
заработки распределяются в семьях Коллинзов по старинке).
- Здоровый семейный трудоголизм. Не какая-либо
повышенная страстная задушевность, не набор «очков
хорошести», а готовность вкалывать на богатство,
спокойствие и здоровье семейства и дисциплинировать себя
под него.
а) Приносить в дом. Пофиг как, пофиг где, пофиг насколько ухайдокиваясь на работе, но приносить.
б) Решать проблемы, приходящие из внешнего мира, а в идеале не допускать их на порог.
в) Не приносить проблем в дом (в виде долгов, сифилиса, буйных друганов, запоев и дурацких покупок).
Ув. мужчине за это полагаются привилегии:
а) Котлетки, секс, почтительное выслушивание монологов о политике и философии.
б) «А ну тихо. Папа работает».
в) «Не дёргайте папу. Папа возится со своей игрушечной железной дорогой и релаксирует».
Я недавно встретил пронзительной силы мемасик, иллюстрирующий дефицит данной мужской привилегированности. В нём мужчина в автосалоне просит «показать ему хорошую машину для семейного пользования». Продавец показывает - «вот, в этой машине можно здорово тупить у подъезда после работы». Данная картинка с безжалостной точностью показывает, каково мужчине, для которого дом - не место восстановления, а наоборот.
Если описывать «традиционную» конфигурацию как экономический обмен, то это «принятие в обмен на безопасность».
...Если же цель семьи - качественно провести совместное время и набрать ачивок в виде качественной и удовлетворяющей маму свадьбы, обзаведения Наследниками и качественной эксплуатации романтических позывов, покуда они есть (на данный момент таких браков, если верить статистике, несколько больше половины) - то такие семьи изначально и должны, если по уму, рассматриваться как проекты, имеющие определённую временную дистанцию.
В этом случае перед нами союз двух разумных самодостаточных личностей, к услугам которых совместная ипотека, семейная консультация, взаимное признание права на личные границы, личную карьеру и личное время, синхронизация графиков, распределение трат и совместный контроль расходов и другие методы разумного устройства. Дети обычно остаются с мамой, но возможны вариации.
В этом случае, следовательно, обязанности мужчины сводятся к скрупулёзному выполнению своей части договора и сдержанности, которая позволит (с максимальной вероятностью) не разругаться с его будущей бывшей вдрызг. К привилегиям можно отнести (по крайней мере, в первые годы) доступный секс и доступные чистые носки, а также окситоцин от наличия потомства.
Возможно, жизнь была бы менее драматичной, если бы современные «браки без сверхмиссии» заключались чуть менее тщеславно и романтично и чуть более прагматично, с осознанием грядущих противоречий и их вероятной победы над общими интересами. Но это, боюсь, пожелание из того же ряда, что и желание жить при коммунизме: на пути к построению коммунистического общества тоже стоит лишь одно препятствие, и это препятствие - все люди.
На создание "браков без сверхмиссии" способны только люди с очень хорошими личными границами, каковых людей - не так уж и много. Те же, у кого личные границы - дырявые, будучи освобождёнными от религиозных ограничений, а также "химеры совести" - неизбежно скатываются к коммерциализации отношений в её худшем виде.
То есть - ровно в том, какой мы наблюдаем у стремительно растворяющихся в небытии хохлов.
Да, отдельные хохлухи продолжат обзаводиться потомством и оно (а вдруг, надо же дать ему кубический миллиметр шанса) не пополнит ряды вебкам-моделей и телефонных мошенников, а станет, например, качественными членами пшекского, чешского или какого-нибудь другого ойропейского общества.
Однако это ничуть не поможет существованию хохлов как субэтнической общности, проживающей на подаренной клятыми москалями территории и юзающей доставшееся от тех же москалей богатство.
Например, в виде Днепровского каскада ГЭС.
Коммерциализация - она ведь чисто о том, что "родина там, где задница в тепле, и ты лучше меня это знаешь". А значит - выгоднее сменить идентичность, чтобы пристроиться, и не размножаться, чтобы не усложнять себе жизнь и самовыражение.
Что же, по вере каждого да будет каждому.