Украинки в европах

el_tolstyh — 23.11.2023

Украинки в европах

Откровения украинских беженцев, уехавших в Польшу и Бельгию: побег от армии, выйти замуж и позагорать
Спекулируя войной, они выезжают за границу подзаработать и устроить личную жизнь

Европа не справляется с наплывом беженцев с Украины, некоторые страны стали ограничивать количество помощи и пособий, отправляют работоспособных в центры занятости. Но, как рассказывают сами беженцы, они ехали не мыть заграничные туалеты и таскать ящики в магазинах. Хотели просто отсидеться и получить бесплатную помощь.

Бежать от армии решил один знакомый из Запорожья. Говорит, что заплатил на границе своим же, украинским пограничникам, небольшую сумму - 1000 гривен (около 1600 рублей), и его пропустили в Крым. Оттуда добрался до Москвы и полетел в Турцию, где позагорал десять дней, а потом «надел маску бедного украинца» и полетел в Бельгию просить статус беженца.

- Почему в Бельгию?

- Там пособия больше, чем в Польше. Сейчас живу в небольшой деревне у семьи в двухэтажном доме. Получаю по 700 евро ежемесячно. Работать пока не буду, потому что, либо надо идти подметать или делать ремонт в домах, а на другие профессии уже требуют знание языка. А он сложный. Может, до Нового года все закончится, так нас и выпрут отсюда всех. Зачем мне потом этот язык.

- А чем занимаешься все дни?

- Ездил в Брюссель в зоопарк, посмотрел Эйфелеву башню – ничего особенного, если честно. У нас в деревне много украинок: одиноких и с детьми. Хотел с одной попробовать подружиться, так она сразу дала от ворот поворот, так как хочет тут остаться, а для этого ей нужно выйти замуж за богатого бельгийца. Учит язык.

- Вы между собой с украинками говорите на каком языке?

- На русском. Это в Украине могут толкнуть в спину, если услышат, что говоришь по-русски. Хотя сколько я наблюдаю, там тоже: одним можно, другим нельзя. Даже артисты – Маша Ефросинина топит за Украину, но при этом по-русски, Евгений Кошевой, который дружбан Зеленского по «95 кварталу», воевать не пошел, сейчас за границей концерты дает, отплясывает под песни на русском языке. А я что дурак погибать? Пересижу в Бельгии, потом вернусь.

Европа не справляется с наплывом беженцев с Украины, некоторые страны стали ограничивать количество помощи и пособий, отправляют работоспособных в центры занятости.

Изначально в Бельгии было немного беженцев, первой переполнилась Польша – сюда ехали из центральной и западной Украины. Приехала в Краков с сыном и дочкой моя знакомая Маша из Николаева.

- Нас поселили в санатории, потому что освободилась комната - перед нами семья съехала, а так мест почти нет. Никакой доброты и искренней заинтересованности нет, о нашей беде никто не хочет слышать. Видимо, украинцы, которые были перед нами, уже достали здесь. Не все же спокойно себя ведут. В магазинах видно, как местных прошибает током, когда они слышат украинскую речь, - рассказывает она.

Машу я знаю еще с университетских годов, она жила с мужем и детьми в Донецкой области, а когда начались бои, они сразу же собрали вещи и уехали в Николаев. Плакали во всех инстанциях, какие они бедные, как им нужны пособия, как их «обижали» в Донбассе. Противно было наблюдать. Потом их агрессия как-то поубавилась, работать пошли в детский сад и на завод. Стали учить украинский язык и называют себя исключительно украинцами. Детям запрещают смотреть мультики на русском языке.

- Мы знаем, что Украина победит и вся Европа потом будет извиняться, что принимали нас плохо, зажимали пособия, - говорит мне Мария.

Она говорит это, а я вспоминаю, какой Машка худенькой была, училась на хореографа, танцевала русско-народные танцы в Донецке. Теперь пышнотелая, агрессивная. Будто другая Машка. А прошло всего около десяти лет.

- Муж-то пошел воевать?

- Нет. Вообще-то у нас двое детей, если ты помнишь. А кто нас кормить будет, если с ним что-то случится. Украина будет платить? Я в декрете сидела, так пришлось и торты печь на продажу, и наволочки строчить под заказ. Не проживешь на эти копейки. Хотя нам в Польше тоже сейчас несладко, приходится покупать дополнительно еду, потому что той, что дают – мало. Я думала, что пособия скоплю и привезу потом в Украину, но приходится тут тратить на еду – беспредел, конечно, - жалуется Маша.

Но настоящий беспредел в мозгах Маши. Представляю, что она рассказывает там, в Польше. Плакать и жаловаться – это уже стало отличительной чертой украинцев. А европейцы начинают уставать от проблем и тягот от беженцев. Некоторые не только не хотят работать, но и постоянно воруют, скандалят и требуют говорить с ними по-украински, рисуют на стенах флаги Украины, устраивают флешмобы, останавливают движение транспорта. Ведут себя так, будто они дома.

Как рассказывают сами беженцы, они ехали не мыть заграничные туалеты и таскать ящики в магазинах. Хотели просто отсидеться и получить бесплатную помощь.

Польша первой ограничила выплаты компенсаций полякам, которые приютили у себя украинцев, к такому же решению пришла Литва – выплаты закончатся в конце лета. Беженцы переезжают из страны в страну, где еще платят пособия и можно получить бесплатную еду, одежду. Когда «тур по Европе» заканчивается, то не все спешат возвращаться на Украину, некоторые заезжают «в поисках тихой жизни» в Белоруссию.

- Работать на тракторе за 10 тысяч рублей они не хотят. Госвыплат практически нет, волонтеры выдают собранную от граждан одежду, крупы. Украинцы жалуются, что их плохо встречают, дают ширпотреб. Кто-то идет работать медсестрой или в магазин, но долго никто не задерживается, а потому что халявы тут нет, - рассказывает Екатерина, знакомая из Белоруссии.

Когда становится понятно, что выйти замуж и накопить денег не получилось, появляются мысли о возвращении на Украину. Беженцы снова делают угрюмые лица и жалуются дома уже на Европу, которая не приютила, не помогла вовсе или не по высшему разряду.

По данным агентства ООН по делам беженцев, за время войны Украину покинули 6 миллионов человек. Значительная часть из них сейчас ищет убежища в странах Евросоюза.

Украинцы рассказывают, что отношение европейцев к беженцам и войне в Украине очень разное. В основном, местные жители хорошо относятся к вынужденным переселенцам и помогают им всем, чем могут.

Но в то же время на практике многие украинцы столкнулись с бюрократической волокитой, из-за которой до сих пор не могут получить обещанные выплаты и оформить официальный статус в ЕС. Кроме того, по словам украинцев, опрошенных "Страной", чем дольше идет война, тем меньше сочувствия и помощи европейцы готовы оказывать беженцам.

Эту тенденцию украинцы связывают не только с продолжительностью войны, но и с месторасположением конкретной страны ЕС. Среди беженцев популярно мнение, что чем дальше европейская страна от Украины, тем меньше там понимания и готовности принимать украинских переселенцев.

поговорила с украинцами, которые из-за войны вынуждены были покинуть свой дом, и узнала, как европейцы воспринимают беженцев, что думают о российско-украинской войне и какой прием оказывают украинцам за рубежом.

Германия

Влада, находится в Ганновере:

"С мамой и ее мужем мы выехали 23 февраля в отпуск в Турцию, но по известным причинам домой так и не вернулись. В войну отказывались верить до последнего, хотя к наступлению с востока морально готовились. Мы уже переживали это в 2014 году.

В Турции мы не очень много общались с иностранцами, но там живет знакомый мамы. Он говорил о том, что на самом деле войну затеяла Америка, которая хочет "подвинуть" Россию. Приблизительно такие же тезисы постоянно звучат на ТВ в Турции. При этом войну и неправомерность действий России все же признают.

Через некоторое время мы приняли решение переехать из Турции в Грецию, потому что там был сын маминого мужа. В Греции я познакомилась с одним парнем, около 20 лет. Если верить ему, то в кругу молодежи к действиям РФ относятся очень отрицательно, сами греки выходят на митинги, и когда в Афинах был пророссийский автопробег, они самостоятельно пытались "прикрыть эту лавочку".

После месяца в Греции мы переехали в Германию. Волонтерский центр в Ганновере встретил палитрой эмоций. Здесь такие же украинцы. И уже оттого, что ты не один среди иностранцев, что ты не чужой, становится легче.

Но этот призрачный занавес очень скоро и легко спадает. Пока повсюду развешаны украинские флаги, а на автобусах наклейки с нашей символикой, оказывается, что рядовым немцам мы "не такие".

Люди, конечно, разные, однако большинство из тех украинцев, кого я знаю, сразу начали учить язык, а кто знал немецкий хоть как-то - пошли работать. Никто не хочет просто сидеть на шее у немцев. От самих же немцев постоянно слышишь, что "для украинцев делают все, а для немцев – ничего". И начинаешь думать, что лучше бы и не понимал других языков.

Ты просишь их не цеплять в разговоре тему войны, а в ответ слышишь "мне безразлично, войны происходят повсюду". Это бывает не часто, но бывает.

Немцы озадачены тем, что некоторых продуктов вроде подсолнечного масла нет на полках, а альтернативы им не нравятся. При этом обвиняют Украину в том, что она их не снабжает продовольствием. Слышишь подобное и думаешь: "Как вообще можно так мыслить?" Но им все равно, они не откажутся от российского горючего, хотя отказ будет стоить всего около 80-100 евро для немца в месяц. Однако Украина должна поставлять всему миру подсолнечное масло и зерно, потому что люди голодают, а война... "Ну, войны повсюду".

В Германии очень много новостей об Украине крутят по радио. В апреле по меньшей мере две недели, пока мы жили в одной квартире, с 8 до 9 вечера были новости о Мариуполе.

Немцы, мои сверстники, поддерживают Украину, но среди них очень распространено мнение, что "мы не знаем всего", "украинские источники тоже недостоверны" и т.д. Они надеются, что "братские народы примирятся". С кем-то в разговорах мне удалось развеять этот нарратив о "братских народах", но некоторые вообще ничего об этом не хотят слышать, потому что им просто не выгодна наша война из-за всех ограничений - как в поставках продуктов питания из Украины, так и в поставках топлива.

К беженцам в Германии в основном относятся хорошо. Но со временем этой помощи все меньше и меньше. Речь именно о государственных учреждениях. Сами немцы помогают охотно. Многие предлагают жилье (для этого есть специальные сайты), консультации и помощь в заполнении документов (я лично обращалась к знакомому немцу, чтобы он подсказал, верно ли я понимаю терминологию и что именно нужно написать, они очень любезно за такое берутся), собирают какие-то вещи, организовывают адаптационные курсы/группы/классы для школьников и т.д.

Немцы говорят, что им для поступления в университет нужно "пахать", а украинцы могут поступить просто так. На самом деле, "просто так" мы ничего не можем, но они просто подхватили этот тезис и ничего не слышат теперь. В плане того что "Германия должна больше заботиться о немцах", достаточно враждебное и лицемерное отношение. И никто не пытается разобраться, какие же права украинцы имеют в Германии. Ибо на самом деле нам совсем не проще, чем тем же немцам. Бесплатно и "просто так" мы можем получить только курсы немецкого языка".

Алина, находится в Штутгарте:

"Когда я приехала, то была в восторге от Германии: все очень помогали, очень радушно принимали. Но потом понемногу ты раскрываешь глаза и понимаешь, что здесь на самом деле не относятся к войне в Украине серьезно. В основном немцы вообще не ощущают, что неподалеку от них идет страшная война.

Также пугает, что украинцы, уехавшие в Германию задолго до войны, сейчас хоть и волонтерят, но очень завидуют нам, и говорят, что "мы приехали на всё готовенькое".

Обычные местные жители очень часто помогают нам – подойдут, поплачут с тобой, дадут свой номер и скажут обращаться в любой момент. Один раз мы попросили женщину помочь нам найти банк, чтобы оформить карту. В итоге она провела нас через весь вокзал, потратила полчаса, довела до банка, обняла и ушла.

А вот в социальных учреждениях для беженцев недостаточно волонтеров, которые разговаривают на немецком/русском/украинском. Кроме того, в Германии сильные проблемы с бюрократией. Еще 15 марта я подала документы на вид на жительство, с которым мне разрешается тут работать, жить, учиться и посещать курсы языка, и до сих пор его не получила.

Здесь приходится записывать и перепроверять каждый свой шаг. Беженцам нужно больше помощи, но в социальных учреждениях к такому наплыву вообще не были готовы. Плюс у немцев нет особого желания это делать, у них такой менталитет – они не будут перерабатывать и сверхурочно помогать украинцам.

При этом в Германии очень много арендодателей сдают квартиры украинцам на определенный срок бесплатно. Большое количество местных, у которых маленькие апартаменты, готовы безвозмездно отдавать украинцам даже кладовку, в которой можно жить. Они отдают последнее, хотя живут с детьми, и не боятся пускать посторонних людей к себе в дом.

В целом все достаточно хорошо относятся к нам. Более того, здесь очень много местных выступают против канцлера Шольца и его политики. Но это не те люди, которые будут выходить на "майдан" или обычный митинг. В Германии могут быть плохие политики, и народ все равно будет все устраивать – зарплата, работа и стабильность есть, значит все хорошо. В этом немцы очень отличаются от нас. Через время я хочу вернуться в Украину с шикарными знаниями, которые получу здесь, чтобы поднимать нашу страну".

Анна, находится в небольшом городке в Нижней Саксонии:

"Волонтеры полностью опекают нас с того момента, как мы попали в Германию. Уехали из Киева мы с мамой и бабушкой в марте, приехали в Берлин. Сначала нас вместе с другими беженцами поселили в общежитие. Очень долго мы стояли в очереди, чтобы зарегистрироваться как беженцы и получить помощь. Мы жили в общежитии фактически два месяца, и только недавно нам выделили квартиру в небольшом городке - пустую, без мебели.

Чтобы обустроить квартиру, можно обратиться в соцслужбу с запросом на 3000€ (94 089 гривен), и потом нужно предоставить чеки в подтверждение, что ты именно на мебель потратил эти деньги. Но нам повезло: мебелью нас обеспечили волонтеры. Они же стали нашими покровителями и стараются помогать, чем могут. Волонтеры предоставили нам велосипеды, дали на полгода бесплатный абонемент в спортзал.

В целом в Германии украинским беженцам помогают достаточно, и пособия в принципе хватает на все, если не жить на широкую ногу. Хотя сама жизнь в Германии довольно дорогая.

В марте почти все беженцы из Украины ехали в Берлин и, наверное, наивно рассчитывали, что им дадут тут жилье. Но получить квартиру в Берлине или других больших городах беженцам нереально. Там расселяют либо по общежитиям, либо в спортзал. Знаю от знакомых, что в Дюссельдорфе беженцы первый месяц прожили в отеле-хостеле с трехразовым питанием, в достаточно хороших условиях. А потом им сказали, мол, все: лавочка закрыта. И поселили всех в спортзал. Спят за шторками, ванна одна на всех. Хотя сначала им сказали, что они смогут находиться в том отеле до конца войны.

Аренду квартиры нам пока оплачивает соцслужба. Как и коммуналку, но минимально: если превышаешь норму потребления, все, что "сверху", оплачиваешь сам. И как долго соцслужба будет покрывать эти расходы на квартиру, непонятно.

Сейчас в центре для беженцев всех направляют на курсы немецкого языка: ходишь бесплатно до декабря, потом должен сдать экзамен на B1 (средний уровень знания языка). Если сдал, получаешь сертификат, и тогда центр может устроить тебя на работу. Если не сдал, учишь язык дальше - но уже за свой счет.

Мы до сих пор не знаем, на протяжении всего ли времени обучения нам будут оплачивать квартиру. Есть слух, что уже на третий месяц, когда появится хоть минимальный уровень знания языка, будут отправлять на работу. В Германии не хотят, чтобы украинцы просто сидели на соцвыплатах. Как только трудоустраиваешься, выплаты снимают. Насколько я знаю, выплаты могут оставить (но не в полном объеме), если зарплата очень низкая.

Выплаты украинским беженцам разные, в зависимости от того, где ты живешь. Первые два месяца, пока мы жили в общежитии, получали 98€ (3 073 гривен) на человека. Теперь, когда мы уже на квартире, нам должны заплатить больше - около 300€ (9 446 гривен). Пока мы эти новые выплаты еще не получали, ждем.

Многие наши живут иллюзиями и думают, что будет легко обустроиться и наладить новую жизнь в ЕС. Некоторые пытаются поступить в университет тут, но в Германии такой колоссальный конкурс, что время ожидания места в вузе может занять 8-10 лет. Реальнее поступить в аналог нашего ПТУ - Ausbildung, когда ты два месяца учишься, а два - работаешь. Работу найти сложно, особенно, если не знаешь немецкого. Пока все беженцы только ходят на языковые курсы, и я не знаю никого, кто бы уже нашел работу тут. Все зарегистрированы в Job-центре, за нами наблюдают, и в любой момент могут сказать: идите на работу. Только вот на какую? Неясно.

Живем мы сейчас в маленьком городке в Нидерзаксен (Нижняя Саксония). Тут 50% населения - пенсионеры-немцы, 50% - мы, беженцы из Украины. К нам уже все привыкли, относятся хорошо. В немецких газетах постоянно пишут об Украине. Их СМИ очень следят за повесткой, все немцы знают, что происходит в нашей стране. Я не замечаю на себе предвзятости и косых взглядов. Хотя, возможно, это потому, что я хорошо знаю немецкий.

Но чувствуется, что уже постепенно силы и желание помогать украинцам в Германии пропадают. В марте, когда мы только приехали, все было для нас: нам дарили подарки, водили в парикмахерские, давали одежду, можно было даже бесплатно сделать солнцезащитные очки в оптике. Сейчас уже ничего этого нет. Из "плюшек" - можно купить очки, но только для зрения и на сумму до 40-50 евро. Общий посыл такой: вам пособие же, мол, платят - сами выкручивайтесь. "Spenden" (пожертвования - Ред.) заканчиваются".

Франция

Марина, находится в портовом городе Шербур:

"Уехала я из Украины с подругой и, по сути, из-за неё. Потому что, если бы она не предложила уехать (а ей было не с кем), я бы, наверное, так и осталась в Украине.

Уехали мы изначально во Львов к моей подруге, пробыли там неделю, после этого добрались до Пшемысля в Польше. На вокзале было очень много людей, большая толкучка. Ехали мы в тамбуре.

В Пшемысле очень хорошо встречали беженцев: нас накормили, дали бесплатные сим-карты, помогли чем могли. Там мы попали в центр для беженцев, где украинцы ждут каких-то машин и автобусов, чтобы уехать в другие страны. Спустя день-полтора нам попался волонтер, который привез гуманитарку в этот центр – он сам из Шербура и собирался возвращаться обратно, но не хотел ехать пустой машиной, поэтому предложил желающим место.

Так как мы изначально планировали ехать во Францию (тут живёт подруга моей тёти, а это хоть какой-то "якорь"), мы согласились доехать с ним до Шербура, а дальше, если что, поездом до Парижа.

Мы погрузились в машину, с нами было два французских волонтера и женщина, которая немного говорила по-французски и переводила нам некоторые фразы. Это было авансовое впечатление о Франции, потому что это первые люди оттуда, которых мы встретили. И они были максимально хорошими, вплоть до того, что волонтёр предлагал свои деньги моей подруге, которая их потеряла по дороге.

Женщина, которая ехала с нами, посоветовала не спешить ехать в Париж, предложила побыть немного в Шербуре - вдруг нам понравится.

Франция - очень красивая страна. Ожиданий у меня никаких не было, но самым большим открытием для нас стало то, что в маленьком городке Шербуре очень добрые люди.

Один раз я была в госпитале и почувствовала разницу между французами и украинцами. Например, если ты приносишь не те бумаги, опаздываешь или задаешь глупые вопросы, мы привыкли, что от такого в Украине психуют. Здесь же все максимально терпеливые, не торопятся и помогают. Сложно судить об отношении французов именно к украинским беженцам, потому что люди здесь хорошо относятся ко всем. Я в свою сторону здесь ещё не встречала какого-то грубого отношения, чтобы меня кто-то задел или нахамил.

В целом к украинцам во Франции относятся хорошо. Нам сочувствуют, говорят: "Вы такие молодцы, что не молчите, боретесь, наше сердце с вами".

Что говорят о войне во Франции? Я встречала резко негативное отношение, хотя здесь все очень толерантные и не показывают открытую агрессию - они просто говорят, что не понимают этого, что Путин ужасный человек и так далее. Есть люди, которые стараются эту тему обходить. И третий тип - это те, кто сочувствует, старается всячески помочь, желают Украине победы в войне и радуются вместе с нами даже маленьким победам.

Негативного отношения я к себе не замечала. Даже к тем редким украинцам, которые хотят всего и сразу. Я удивляюсь тому терпению, с которым французы к этому относятся: не грубят, мягко отвечают: "Извините, мы не можем для вас этого сделать". Но, с другой стороны, во Франции очень долгая и сложная бюрократическая волокита. Например, спустя два месяца мы так и не получили материальную помощь.

Беженцам, чем могут, охотно помогают простые люди: едой, вещами, психологически и морально, но само государство - не очень. Франция в этом плане медленная страна. Возможно, она не очень рада беженцам, этого я до сих пор не поняла. Из-за того, что мы попали в маленький городок, здесь максимально уютно, хорошо.

В целом впечатление о французах у меня положительное. Только от медлительности Франции и ее бюрократии немного устаешь. Меня откровенно шокирует, что несмотря на то, что Франция – это страна ЕС, Украина очень во многом шагнула вперед".

Эстония

Арина, живет недалеко от города Силламяэ:

"Из Украины я уехала в начале марта поездом Киев-Варшава. Проезд был бесплатным, в связи с чем была бешеная толкучка, люди спали на полу в коридоре.

По приезду мы сначала зарегистрировались в центре беженцев, после чего нас поселили на пару дней в отель, а потом переселили в храм, где я сейчас и живу. Помимо этого, нам выдали сим-карты на месяц, а также карточку с бесплатным проездом по Таллину. В целом местные достаточно милые люди, помогают во всем, приносят гуманитарку. Есть много гуманитарных центров, разных горячих линий, пунктов приёма.

Сейчас я переезжаю в городок Силламяэ и, так как некоторые города граничат с Россией, здесь достаточно много русских. Периодически с ними сталкиваемся. Они очень недовольны отключением русских каналов в Эстонии и вообще не верят в войну.

В большинстве своем эстонцы искренне не понимают, что на самом деле происходит в Украине. Они живут своей мирной жизнью. Некоторые местные были в шоке и абсолютно точно не понимали, почему я дергаюсь от каждого громкого звука.

В Эстонии каждому беженцу нужно оформить вид на жительство (для украинцев сделали упрощенную процедуру). Это, грубо говоря, внутренний паспорт, без которого практически ничего невозможно сделать.

В государственных учреждениях к украинцам относятся с пониманием, помогают, чем могут. А вот в каких-нибудь ТРЦ или заведениях - уже как повезет, не все настроены позитивно...

Кроме того, не все хотят брать украинцев на работу или сдавать нам квартиру из-за расхождений в политических взглядах - опять же, тут живет много русских и людей с постсоветским мышлением, которым Украина не мила".

Польша

Евгения, находится недалеко от Вроцлава:

"Первое впечатление от поляков и Польши в целом очень хорошее: люди приятные. Когда мы приехали сюда три месяца назад, нас радушно встретили на границе. Спрашивали, хотим ли мы есть, на границе стояли огромные тары и прилавки с разными средствами первой надобности и печеньем. Люди реально подготовились, что будет огромное количество людей, и встречали всех очень добродушно.

Нам они коротко и ясно показали, что, где и как, посадили на автобус, показали, где можно расположиться в пункте для беженцев, уточнили миллион раз, что нам нужно.

Мы поселились в отеле. Сначала мы спрашивали, есть ли какие-то правила по поведению, что нам нужно делать - мыть полы или, может, помогать как-то по гостинице? Нам сказали: "Живите, сколько хотите, а если что-то нужно - говорите". Но где-то через неделю отношения с хозяевами испортились. Нам начали говорить, что мы ничего не делаем, при том, что у нас не было возможности что-то делать в принципе из-за языкового барьера. Плюс на тот момент у нас не было оформленных документов. Тогда мы еще отходили от стресса, так как само понятие войны очень плотно отпечаталось в голове у каждого из нас.

Хозяева на нас конкретно давили за то, что мы якобы ничего не делаем, не ищем работу. Нам было сложно - мы в чужой стране, ничего не знаем.

Поляки не реагируют остро на украинцев. О политике они не особо любят говорить в принципе. Около месяца назад, когда мы ходили по разным соцучреждениям, нас каждый раз спрашивали о том, какая ситуация в Украине, как наши родители и родственники. Однако впечатления, что поляки сильно углублялись в нашу ситуацию, у меня не было. Даже мужчина, у которого мы сейчас живем, не заводит разговор о политике. Он может спросить, как там в Киеве, как там ситуация, мы перекинемся парой слов, и все.

Как европейцы реагируют на нас? У меня и моих друзей негативного опыта не было. В целом в Польше беженцам помогают охотно: предоставляют продукты, гуманитарку. Но сейчас вся эта помощь постепенно идёт на спад".

Австрия

Александра, живет в Вене:

"Сейчас я нахожусь в столице Австрии. Это не первая страна, в которой я побывала после начала войны. Сначала была в Словакии, потом поехала работать в Милан, затем уехала к друзьям в Вену. Здесь живу уже полтора месяца. Плюс я была в Германии и Франции. Так что опыт жизни за время войны у меня есть сразу в нескольких странах.

В Германии и Австрии достаточно хорошо - очень много делается для украинских беженцев. А вот в Милане таких условий практически не существует - ни выплат, ни жилья. То есть в европейских странах, которые ближе всего к Украине, условия для беженцев лучше всего. По мере отдаления от Украины буквально пропадает все. Например, во Франции нет ни бесплатного проезда, ни льгот - ничего такого для украинцев.

В Вене мне с квартирой помогают друзья. А вот в Германии с жильем сложнее. Там, если государство один раз не заплатило хозяевам деньги за то, что они приняли беженцев, наших могут просто выгнать из квартиры.

В основном люди в Европе не понимают, что такое война. Со временем европейцы перестали вспоминать о ней. Угас энтузиазм в сочувствии.

Если честно, мне не нравится позиция европейцев по поводу войны в Украине. Я доказываю, что виноват не только Путин, но и люди в России, которые эту войну поддерживают. А европейцы в ответ защищают русских.

Меня очень напрягает сочувствие в адрес россиян в Европе. Помню, как 9 мая в Вене проходила акция, на которой полиция защищала и помогала русским, при этом взяв украинцев в кольцо. Мы стояли, и когда россияне шли маршем, нам не давали выйти и ограничили свободу передвижения (речь идет о концерте в честь 9 мая в Вене и марше "Бессмертного полка". Одновременно с ними проходила акция протеста украинцев. Австрийская полиция разделила кордонами две акции, чтоб не допустить столкновений - Ред.).

Европейцы очень часто говорят, что "война - это плохо" и прерываются на "но", после которого начинают искать минусы и возможную вину украинцев в произошедшем. Они аргументируют это тем, что в войне виноваты двое. Им пора перестать искать "двойные слои" и называть нас с Россией "братьями".

В Берлине я сталкивалась с фразами а-ля "беженцы набежали". Некоторые люди недовольны количеством приезжих из Украины, повышением цен, вызванным войной. Негативные настроения есть, но в большинстве позитив преобладает.

=====================

Европа открыла себя для украинок

"Нам предложили поработать нянями, посулили неплохие деньги. Мы должны были следить за детьми, готовить еду и заниматься уборкой. В итоге мы вкалывали без отдыха и выходных дней, у нас не было доступа даже к холодильнику на кухне, и, чтобы не умереть с голоду, мы были вынуждены воровать у хозяев фрукты и немножко овощей".

Свидетельства украинских беженок об их новой жизни в Европе далеки или очень далеки от во многом навязанных представлений о том, как выглядит европейская солидарность. Правда, тут нужно заметить, что обе беженки получили приглашение поработать от своих соотечественников и обходились с ними как с рабынями их же собственные сограждане.
В словах беженок (которые не называют по понятным причинам своих настоящих имен) звучит и покорность судьбе, и смирение с текущими обстоятельствами жизни.
Так на самом деле звучит безнадежность, когда реальность абсолютно безжалостно ломает легенды, мифы и иллюзии, столь порой свойственные человеку. А особенно свойственны иллюзии в начальный момент кризиса.

Вот, дескать, придет некто большой, сильный, справедливый и нас всех спасет.
Геополитическое обострение в отношениях Москвы и Киева, которое в том числе — и довольно активно — разжигала и объединенная Европа, привело к тому, что за рубежом оказались миллионы украинцев, точнее, украинок. Многочисленные НКО вслед за ООН предполагают, что не менее 80 процентов тех, кто уехал с Украины, это женщины и дети.

Британцы в соцсетях предлагают украинкам жилье за интим

То, что обострение ситуации может привести к такого рода последствиям, было абсолютно предсказуемо. Но то, что реакция на приток такого количества женщин и детей окажется далека от представлений о европейской солидарности и столь же европейской отзывчивости, предположить мало кто мог.
Два месяца кризиса обнажили, как кажется, все те пороки, которые, как полагали наивные люди, должны были исчезнуть. Например, торговля живым товаром, женским телом. Этим прибыльным дельцем занимаются отнюдь не "страшные и ужасные" выходцы из Восточной Европы, как много лет убеждала — главным образом с помощью сериалов и кино — мощнейшая медийная машина. А абсолютно коренные европейские граждане, чья родословная тянется чуть ли не к германцам.

Втирание "за прогресс и взаимопомощь" — затем, чтобы скоротать вечерок в милом тет-а-тет. А дальше, как говорится, по обстоятельствам. Например, найм на работу в немецких публичных домах. Не слышали про такое? Так вот, в стране победившего, как объясняют много и подробно, феминизма, в ФРГ, с равенством всех флюидных гендеров всех цветов радуги, работает не менее трех тысяч публичных домов. И, представьте себе, этим заведениям, как выяснилось, требуется постоянная смена персонала.
Девушки и женщины в стрессе, испытывающие вполне понятные приступы паники и тревоги, — легкая добыча для тех, кто, соблюдая немецкий орднунг и правила вежливости, готов взять их на работу практически сразу при пересечении границы с ЕС.
В этой связи, конечно, помощь в виде брошюрок тиражом около десяти тысяч экземпляров совершенно бесценна. С — сарказм. А ведь именно это ставят в себе заслугу те, кто занимается приемом беженок.
Объединенная Европа едина еще и потому, что она на неприятную или на нелицеприятную информацию реагирует одинаково. Издавая очередной формуляр. И сообщая нижестоящим бюрократам, что те должны в этой связи предпринять.

Украинские беженцы становятся новыми рабами Европы

Уровень понимания ситуации лучше всего иллюстрирует тот факт, что практически все, что связано с конкретным приемом перемещенных лиц, передано под ответственность многочисленных волонтерских организаций. Чем, разумеется, тут же воспользовались те, кто учуял возможности решить свои личные проблемы.

"Нет отбоя от клиентов, желающих познакомиться с украинскими женщинами, телефоны у нас звонят практически круглосуточно". И лицо владелицы французского агентства знакомств расплывается в довольной улыбке. Она говорит, что "есть масса желающих жениться". Одного из клиентов в репортаже в сопровождении переводчицы ведут на встречу с потенциальной невестой в ресторан.
Впрочем, неловкость и очевидная растерянность одной и напор другого, несмотря на бодрый закадровый комментарий, не оставляют никаких сомнений в намерениях мужчины.
Те, кто согласился присмотреть за детьми (и обнаружил себя в настоящем рабстве с невозможностью даже поесть досыта), те, к кому подходили с предложениями "невиданной щедрости", обещая и крышу над головой, и приличный заработок, те, кто откликнулся на брачное объявление, — все эти женщины, молодые или средних лет, вряд ли подозревали, что объединенная Европа окажет им такой, прямо скажем, специфический прием.
После всех разговоров о равенстве выяснилось, что равенство — для тех, кто равнее. А не для всех.
Еще один вывод: никакое продвижение идей феминизма в их наиболее радикальных формах, несмотря на многочисленные манифестации и медийные кампании, не оказало даже малейшего влияния на европейские нравы в отношениях женщин и мужчин.
Лозунги — лозунгами, мантры — мантрами, а что публичные дома в Германии и Испании, что многочисленные агентства знакомств во Франции как работали, так работать и продолжают. И тело, и внешняя привлекательность для женщины в Европе по-прежнему дает возможность оба эти обстоятельства монетизировать. Вне зависимости от того, что по этому поводу думают феминистки и им сочувствующие.

Пресса же, отделывающаяся формальным (и не слишком регулярным) причитанием "кто-то кое-где у нас порой поступает не вполне", если речь идет об Европе, с упорством, достойным лучшего применения, продолжает уже навязшее в зубах повествование о том, как "русские солдаты жестоко относятся к украинкам", множа и легитимизируя фальшивки, запущенные теми, кто участвует в дискредитации России. В том числе и таким образом тоже.
Тут, наверное, стоит ввернуть мораль. Во всех значениях и смыслах.

Мораль, что за изломанные судьбы евробюрократия возьмет на себя ответственность, вряд ли "прокатит".
Мораль, что в Европе все живут вне зависимости от происхождения и социального статуса исключительно по законам равноправия и всего самого прекрасного, не "прокатит" тем более.
Мораль, что лучше зависеть от "доброты первого", но европейского "встречного", чем "жить под игом москалей", свою применимость доказывает в брошюрках об опасности в том числе и сексуального рабства в Европе, которые получают беженки, да и то не все.

Ничем не прошибаемая безответственность одних и катастрофическая наивность других создают ту адскую смесь, которая пока тихо где-то там закипает. Но не дай бог, если она вырвется из той самой пресловутой железной кастрюли и если потечет мощным потоком.
Тогда европейцам придется платить по всем счетам и с очень большими процентами. Или объявлять себя моральными банкротами. Во всеуслышание. Громко и четко.

Ⓩ

Капли от веснушек

Сохранено