Теща, первомай и вечные сомнения

detnix — 03.05.2010 Наконец, вместе с первыми грозами отшумели майские праздники. Москва, словно дозревающий подросток, покрылась мягким пушком весенней зелени. Исполненный солидарностью с трудящимися всего мира, я умиротворенно смотрел телевизор, из которого революционным половодьем изливалась энергетика последних в России рабочих и крестьян, вышедших на праздничные демонстрации. Когда на экране добрый и кроткий вождь российского пролетариата товарищ Зюганов, мягко улыбаясь в камеру, на ходу излагал свои немудреные максимы, у меня зазвонил телефон. То был мой старый институтский друг и "свидомый разочарованец" Сашка. Он приехал из Барнаула навестить свою дочь и внуков, а заодно увидеться со мной. С этим хохлом-отщепенцем встречаться было в радость. Он не грузил нудными воспоминаниями о пьянках, через которые мы прошли, не зачитывал скорбный список ушедших в лучший мир однокурсников, не впадал в сентиментальный маразм, описывая внуков, читающих на горшках прозу Набокова.



Сашка предлагал встретиться. Отказать было невозможно. Я лишь вздохнул, прощаясь с планами выехать по грибы в Лосиный остров, где в это время на заброшенных яблоневых делянках можно было найти скукоженные сморчки. А потом, объевшись грибами, засесть за давно вынашиваемую назидательную книжку для детей и юношества.

Решили встретиться семьями на ВВЦ. Остатки моей разлетевшейся по трем континетнам семьи в лице девятнадцатилетней дочери-анимешницы решительно воспротивились, сославшись на репетицию к предстоящему фестивалю любителей японских мультфильмов в Санкт-Петербурге. Пришлось звонить старой, не раз проверенной мною подруге, и договариваться о совместном выезде. Может быть, мы никогда бы с ней так не дружили, если бы не общее увлечение велосипедом. О чем можно разговаривать с женщиной, которая моложе тебя на пятнадцать лет? Наверное, только о нем, о велике и немножко о детях, испорченных российской суверенной демократией.

Я уже гладил носки, когда в дверь позвонили. На пороге стояла теща. Рядом был и тесть, но он как-то терялся на фоне пышущей обаянием матери моей давно усопшей жены. Дочь тихо заскулила, кода бабушка трижды осенила ее крестным знамением и кротко приняла от нее ворох никому не нужных подарков. В моей голове что-то надрывно "бздэнькнуло" и мысли в противофазе текущему моменту приняли ярко-выраженные формы философских обобщений. На фоне излучающей оптимизм и уверенность в собственной непогрешимости тещи я чувствовал себя кающимся овощем с красно-розовой оболочкой, грязно-белой сердцевиной и гнилым нутром.

Мне всегда было чертовски завидно общаться с людьми, у которых в голове все приоритеты, словно товары повседневного спроса в гипермаркете, расставлены по своим местам. Я всегда и во всем сомневался. Были, конечно, исключения. Когда впервые увидел свою будущею жену с ее бывшим мужем, то, мгновенно отбросив сомнения, понял, что я ее хочу! После двух раундов боёв без правил её бывший был вынужден уступить избитому им сопернику "переходящий приз", который сделал меня счастливым на целых восемнадцать лет. Эти редкие проблески уверенности, видимо, и сделали меня тем, кем я стал, но девяносто процентов времени я продолжал оставаться в сомнениях.

Моя теща верит в Бога. Она подкрашивает губы и шепчет "Отче наш". Однажды я прочитал ей: "И прогневался Моисей на военачальников, … и сказал им: для чего вы оставили в живых всех женщин?.. Итак, убейте всех детей мужеского пола, и всех женщин, познавших мужа … убейте; а всех детей женского пола, которые не познали мужеского ложа, оставьте в живых для себя". "Какая мерзость!" — воскликнула теща. "Книга Числа, глава тридцать один, — отвечаю. — Из Библии взято". "Не может быть!" — не поверила она и перекрестилась. Тут я ей снова читаю: "Придя в дом свой, взял нож и, взяв наложницу свою, разрезал ее по членам ее на двенадцать частей и послал во все пределы Израилевы". "Прекрати немедленно!" — взвилась теща. Я же не унимаюсь: "А знаете, — говорю, — что каждому святому было положено иметь наложниц? Что бы вы сказали, если бы ваш муж выбрал себе парочку наложниц из ваших соседей?! А это как вам: "Если будешь слушать гласа Моего, … то вы будете у Меня народом избранным из всех племен, … врагом буду врагов твоих и противником противников твоих". "Это про кого? — испуганно спросила бедная женщина. "Про евреев! Про тех, кто избран Богом! Вот вы — полячка, а поляки и палец о пелец не ударили, когда немцы Варшавское гетто зачистили, мало того, почти всех евреев после войны повыгоняли, стало быть, врагом стали избранному народу, заодно и Богу. "Замолчи немедленно! — вскричала обиженная теща. — Ты мерзкий безбожник!"

В этом моя родственница была неправа. Я не безбожник. Я до сих пор не знаю, есть ли Бог, или его нет. А, если он есть, что он до этих несчастных людишек докопался? Летал бы себе бледной тенью по Вселенной, да со звездочками игрался. Но все ему неймется. Все ему доказывай, как глубоко ты в него веришь! То сыну глотку перережь, а то — расстанься со всем нажитым непосильным трудом, как Иов. Вот и крепнет во мне уверенность, что Бог без нас, без несчастных грешников — ноль без палочки. То же самое — с ангелами, что сидят парочкой за правым и левым плечом. Даже грозный Люцифер — пес смердящий, — никто он без нас! Выходит, самих себя уважать надобно в первую очередь. Так я и завис со своими непричесанными мыслями между религией и атеизмом.

С национализмом еще хуже. У нас этих националистов пруд пруди! С теми, что под хоругвями ходят, все понятно, — никогда под свои знамена не пустят! Есть еще язычники, те, что Гиперборею полвека ищут и генетически доказали, что первой обезьяной на земле, у которой отвалился хвост — был русский! Только зловредные хохлы утверждают, что, будто тот хвост не сам отвалился, а его древние укры у обезьяны отрубили, чтобы плетень у мазанки поправить. Первое время, начитавшись Гоголя, очень хотелось мне хохлом быть. Папа — с Полтавы и меня в те края влекло. А еще этот Сашка, с которым мы на ВВЦ стрелку забили, голову мне по молодости морочил. Учились мы оба на физтехе, и мой друг, чуть ли ни в "вышиванке" на занятия ходил, уж таким он свидомым был. Кацапов недолюбливал, ну и жидов вместе с ними. Меня "Гиббончиком" звал за то, что у меня прическа как у Иосифа Кобзона была. Сам же запустит "грабли" в ботву, что на голове росла, откинет гордо в сторону и давай про родной Івано-Франківськ заливать, будто про Рай на земле. Я ж ему верил, да так, что даже родная Полтавщина в моих глазах жухла и превращалась в деревенские выселки. И как ему не верить, если его все бабы любили. Я тогда первые шаги на этом склизком пути делал, а он среди нас, студентов уже мэтром считался. С какой подружкой не задружишь, всяк уже им порчена. Так и уехал он в Ивано-Франковск в ореоле мужской славы. Нашел себе невесту смуглявую, бросил физику, в менты записался и стал у них главным по вычислительной технике. Ридну мову назубок выучил. Дослужился до полковника, когда великий передел России начался. Пошел было в Раду баллотироваться. Да не тут то было! Не признают за своего. Говорили, — "дюже омоскалился", пока на физтехе учился. Он и паспорт показывает, и вторым голосом ридны песни спивает, и горилку хлещет — не морщится. Только все напрасно. Турнули его с вычислительного центра, саму машину, что преступников по головам считала, перевели на паровую тягу, а моего бедного друга чуть ли не галушками закидали: вали, мол, в свою Расею! Короче, переехал Сашка в Барнаул законченным русским националистом. Засел за учебники по генетике, откопал своих родичей от Ивана Калиты, песни державные стал петь и даже открытие сделал: доказал, что хохлы — это промежуточное звено между человеком и евреем. Я ему вначале пытался оппонировать, а он мне неубиваемый аргумент привел: знаешь, говорит, евреии Холокост придумали, а хохлы репу чесали-чесали, да в отместку за удачную придумку Голодомор сочинили. Вроде бы по тем же лекалам склеено, однако ж в отличие от еврейского ноу-хау ни одна европейская сволочь хохлов не поддержала.

Я тоже одно время свою русскость выпячивал, пока меня кто-то из националистов циркулем не измерил. Оказалось, уши, как у еврея, приклеены ниже ватерлинии, голова плоская и круглая как у таджикского гастарбайтера и наличествуют первые половые признаки, присущие только неграм. Выходит, и здесь я завис между русским националистом и либеральным толерастом. И еще — любил я песни Высоцкого, который, как оказалось, тоже чистокровный еврей!

Совсем плохо у меня обстояло с партийной ориентацией. В Коммунизм я верил, пока он не рухнул. Друзья-физики звали в "Яблоко", только я к тому времени раскрутил их подпольную организацию "Гамаюн", которая с балкона Большого театра угрожала перлюстрировать всех руководителей России. Ну, это же не серьезно: кружок юных сионистов с программой "500 дней". И грызлись они меж собой, как бабы за место на базаре. То ли дело "Единая Россия". Все как один! И даже деффки у них смазливые, целыми днями в Думе каталоги зарубежных производителей изучают. Я, помнится, шел в первом списке у тогдашнего еще "Единства". То ли в Высший Совет, то ли в ЦИК метил, только после общения с их функционерами закручинился, и даже веру в справедливость потерял. Кстати, о справедливости. В "Справедливую Россию" — тоже ни ногой! Если главный у них вывешивает у на партийном сайте свои фото в одеждах патриция, а следом фото небритого оскаленного десантника в тельняшке и с "калашом", я туда никогда не пойду, так как это противоречит моим представлениям о прекрасном.

Труднее всего с левыми. Во-первых, их очень много. Во-вторых, они поют грустные песни, в-третьих, им изменило чувство юмора, которого, впрочем, у них никогда и не бывало. Ручкался я с Тереховым, который в 93-м штурмовал Генштаб, беседовал с Тюлькиным, ходил на митинги к московским комсомольцам, дружил с Олегом Шениным. Не то все! Пахнет нафталином и старческим ацетоном — и все тут! С того момента, как Троцкий с Лениным революционные трибуны в щепы разносили своими голосами, сколько ж воды утекло! Появились новые отрасли науки. Космос стал ближе. Квантовая механика доказала эфемерность нашего существования. А эти — все читают том за томом избранные сочинения. Так ведь вся жизнь пройдет! Легче Библию прочесть, чем это пятидесятикнижье. Ну, кто бы взялся заново все обобщить: и физику, и химию, и социологию и механику? Вот бы можно было новое учение состряпать! Такое, чтоб навсегда! И главное — всем понятно. Не будет такого! Не будет новых Марксов и Лениных. Сталин — может возродиться, но он практик, хотя и в теории дураком не был. Он научные эксперименты не ставил. Работал от достигнутого, прикрываясь от нападок красной тряпкой марксизма-ленинизма. Все пытался вспомнить, какая же из успешных стран была создана на базе передовых учений? Да нет таких! Все какие-то майоры да полковники, адвокаты да инженеры выводили свои страны в лидеры. Ни экономики не знали, ни в политике не разбирались. Маркса-Ленина никогда не читали. Похоже, всякая социальная теория вредна! Оказывается, национальному литеру нужно лишь быть честным, любить свой народ и не поклоняться "золотому тельцу". И любую, самую отсталую страну можно поднять на ноги.

Последней каплей моего благостного отношения к левым стали выборы в Президенты России в 1996 году. Кто еще не знает, что тогда победил Зюганов? Я знал. Мне об этом рассказали ответственные лица из числа… Ладно, даже назову, все равно могут не поверить. Как после этого можно идни ноГА В Ногу с КПРФ? А я же им помогал. Снабжал информацией о зловредах, что подковерную игру с ними вели. Советовал агитацию и пропаганду перенести в Интернет, дабы молодежь привлечь. И что? Пленум собрали: присутствовать коммунистам или не присутствовать в Интернете? Постановили — нет! Не может настоящий коммунист обитать там, где больше половины наглядной агитации — голимая порнография. Святые угодники! Кто ж им поможет мозги на место вставить?

И еще немного о левых. Наши родные коммунисты — все как один — антисемиты. Их даже не смущает, что Маркс — еврей. Что праздник 8 Марта придумала Клара Цицкин, решившая развлечься с подружками в светлый день Пурима, что все революционные песни придумали тоже евреи. Боже мой, куда от них деться? Комиссары в кожаных куртках — евреи, револьверы, которыми они стреляли контру, куплены на еврейские деньги. До войны в МИД СССР работали только евреи! Они же нам и Библию всучили. Помните, Владимир Красное Солнышко, что Русь крестил? Разбойник был первостатейный. Пиратством промышлял. Джек Воробей, по сравнению с ним — сопливый мальчишка с кривой рогаткой. И душегубом был наш Владимир Креститель, половину родственников повырезал. Он и был первым русским мздоимцем, что за крупный распил открыл ворота чуждой русским религии. Теперь мы все рабы божии, а он нам сверху ермолкой машет. Тут ведь как еврейскую проблему решить? Да очень просто — не бери у них взяток и не давай им, — и все дела! И не будет ни проблемы, ни антисемитизма. Проблема в нас с вами.

Мдаааа! Какие только дурные мысли ни наведет теща своим приходом! Ушла она, друзья звонят. Поздравили. Потом давай критику наводить. Знали, мол, тебя как серьезного аналитика, ответственного руководители и прочая, и прочая! Во что ты превратился: паяц, всякое серьезное дело осмеять готов, на родную контору понапраслину льешь! Ох и хреново мне после этого стало! Выходит, и здесь я завис посередке! Так ни к какому берегу и не прибивает! Висишь, как дерьмо — и назад не залезешь, и оторваться не можешь, а, если и оторвешься, все равно смоют!

Теперь понятно, почему первого мая я нажрался?! По пути на ВВЦ два раза спешивались с великов — душа коньяка требовала. Подруга уже беспокоиться начала. И что ей было беспокоиться, если на выставке нас ждал экс-свидомый Сашка с бутылкой горилки. Бутылкой, что прислал ему командующий украинским флотом. Прислал с депешей, где просил моего друга не приезжать на родину, так как боялся, что пропьет он с ним весь Черноморский флот. Нам же такой масштаб не по карману, поэтому мы и завалили в грузинский ресторан "Солнышко", что около Ботанических прудов. Радушные и расторопные грузины вмиг накрыли под старым дубом стол и под их многоголосье наша компания с детьми и внуками сидела до первых звезд. Странная мысль тогда родилась: кто же эти войны затевает, если даже грузины нам друзья. С этой мыслью я и зашел вовнутрь в поисках туалета… А там другая музыка. Песня такая лихая "Потому что я черкес":

"А чего кинжал твой острый?
Для врагов головорез.
А чего ты с сердцем в небе?
От того что в сердце бес.
Почему так смотришь гордо?
Потому, что я черкес!"

Поёжился я, мороз по коже пошел, и стало мне от той песни как-то жутко. Опять сомнения одолели и завис я, как всегда, посередке между интернационализмом и национализмом. И долго мне еще так болтаться?..

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив