Статья герцогини Сассекской для NYT

euro_royals — 25.11.2020

Это было июльское утро, которое начиналось так же обычно, как и любой другой день: приготовить завтрак. Покормить собак. Принять витамины. Найти пропавший носок. Поднять закатившийся под стол мелок. Собрать волосы в хвост, прежде чем вытащить сына из кроватки.

Поменяв ему подгузник, я почувствовала резкий спазм. Я опустилась на пол с ним на руках, напевая песенку, чтобы мы оба успокоились, веселая мелодия резко контрастировала с моим ощущением, что что-то не так.

Когда я прижимала к себе своего первенца, я знала, что теряю второго.

Несколько часов спустя я лежала на больничной койке, держа мужа за руку. Я ощущала липкость его ладони и целовала костяшки его пальцев, влажные от наших слез. Глядя на холодные белые стены, мои глаза остекленели. Я пыталась представить, как мы исцелимся.

Я вспомнила момент в прошлом году, когда мы с Гарри заканчивали длинный тур по Южной Африке. Я была измотана. Я кормила грудью нашего маленького сына и старалась мужественно держаться в глазах общественности.

"Вы в порядке?" - спросил меня журналист. Я ответила ему честно, не зная, что то, что я сказала, найдет отклик у очень многих - молодых мам и пожилых, и всех, кто по-своему тихо страдал. Мой неожиданный ответ, казалось, давал людям разрешение говорить правду. Но больше всего мне помог не честный ответ, это был сам вопрос.

«Спасибо за вопрос», - сказала я. - «Не многие люди спрашивают, в порядке ли я».

Сидя на больничной койке и наблюдая, как сердце моего мужа разбивается, когда он пытается собрать осколки моего, я поняла, что единственный способ начать исцеление - это начать с того, чтоб спросить: «Ты в порядке?»

В порядке ли мы? В этом году многие из нас достигли предела. Потери и боль мучили каждого из нас в 2020 году, в тяжелые и стрессовые моменты. Мы слышали все эти истории: женщина начинает свой день так же, как и любой другой, но затем ей звонят сообщить, что она потеряла свою престарелую мать из-за Covid-19. Мужчина просыпается в хорошем самочувствии, может быть, немного вялым, но ничего необычного. У него положительный результат на коронавирус, и через несколько недель он, как и сотни тысяч других, мёртв.

Молодая женщина по имени Бреонна Тейлор засыпает, как обычно каждую ночь, но она не доживет до утра, потому что полицейский рейд обернулся ужасной трагедией. Джордж Флойд выходит из мини-маркета, не понимая, что сделает последний вздох под чьим-то весом, и в последние минуты своей жизни зовет маму. Мирные протесты становятся насильственными. Здоровье быстро переходит в болезнь. В местах, где когда-то была община, теперь разобщенность.

Вдобавок ко всему, кажется, что мы больше не можем сойтись во мнении относительно того, что есть правда. Мы не просто спорим из-за своих мнений о фактах; мы разделились на два лагеря по поводу того, является ли факт фактом. Мы расходимся во мнениях относительно того, реальна ли наука. Мы расходимся во мнениях относительно того, были ли выборы выиграны или проиграны. Мы расходимся во мнениях относительно ценности компромисса.

Эта поляризация в сочетании с социальной изоляцией, необходимой для борьбы с пандемией, заставляет нас чувствовать себя более одинокими, чем когда-либо.

Подростком я сидела на заднем сиденье такси, пробираясь сквозь суету Манхэттена. Я выглянул в окно и увидел женщину, которая разговаривала по телефону, обливаясь слезами. Она стояла на тротуаре, переживая личный момент на публике. В то время этот город был для меня новым, и я спросила водителя, не стоит ли нам остановиться и спросить, не нужна ли женщине помощь.

Он объяснил, что жители Нью-Йорка проживают личную жизнь в общественных местах. «Мы любим в городе, мы плачем на улице, наши эмоции и истории доступны всем», - я помню, как он рассказывал мне. - «Не волнуйся, кто-нибудь на том спросит ее, в порядке ли она».

Теперь, годы спустя, в изоляции, оплакивая потерю ребенка, потерю общей веры моей страны в то, что является правдой, я думаю об этой женщине в Нью-Йорке. Что, если никто не остановился? Что, если никто не увидел ее страданий? Что, если никто не помог?

Я бы хотела вернуться и попросить таксиста остановиться. Я понимаю, что это опасность жизни в изоляции, когда моменты печальные, пугающие или сакральные переживаются в одиночестве. Никто не остановится, чтобы спросить: «Ты в порядке?»

Потерять ребенка - значит переживать почти невыносимое горе, которое переживают многие, но мало кто обсуждает. Испытывая боль потери, мы с мужем обнаружили, что из 100 женщин от 10 до 20 пережили выкидыш. Тем не менее, несмотря на ошеломляющую общность этой боли, разговор об этом остается табу, пронизанным (необоснованным) стыдом и продолжающим цикл уединенного горя.

Некоторые смело поделились своими историями; они открыли дверь, зная, что когда один человек говорит правду, это дает всем нам право делать то же самое. Мы узнали, что когда люди спрашивают, как у кого-то из нас дела, и когда они действительно выслушают ответ с открытым сердцем и разумом, груз горя часто становится легче - для всех нас. Получив приглашение разделить нашу боль, мы вместе делаем первые шаги к исцелению.

Итак, в этот День Благодарения, поскольку мы планируем праздник, не похожий ни на один из предыдущих - многие из нас разлучены со своими близкими, одиноки, больны, напуганы и, возможно, изо всех сил пытаются найти что-то, за что можно быть благодарными - давайте спросим друг друга - "Вы в порядке?" Как бы мы ни были не согласны друг с другом, как бы мы ни были физически дистанцированы друг от друга, правда в том, что мы связаны более чем когда-либо из-за всего, что мы вместе и по отдельности пережили в этом году.

Мы приспосабливаемся к новой норме, когда лица скрыты масками, но это заставляет нас смотреть друг другу в глаза - иногда полные тепла, иногда полные слез. Впервые за долгое время мы, люди, действительно видим друг друга.

Мы в порядке?

Мы будем.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив