СМЕРТЬ РАМЗАЯ. ЗА ЧТО КАЗНИЛИ ЗОРГЕ?

О Рихарде Зорге я уже написал немало, как в контексте каких-то событий на Тихоокеанском театре Второй мировой войны, так и специально нём самом, но некоторые важных детали его шпионской деятельности всё равно остались за кадром. Между тем, именно благодаря тому, что Зорге в итоге попал под следствие и суд, жизнь и смерть Рихарда Зорге приоткрывают нам завесу, обычно скрывающую реальную общественную и политическую картину нашего мира, и потому эту сложнейшую тему так важно изучать. Познавая дело Зорге, мы познаём наш мир, пусть и в прошедшем времени, но зато реальный.

Любая реальная деталь деятельности Зорге находится в очевидном несоответствии с теми историческими декорациями, которые расставляются в общественном сознании и маскируют действительность. Ну, например, Зорге судили и казнили вовсе не за шпионаж. В октябре 1941 года Япония вообще ни с кем официально не воевала. Даже с Китаем. Как я уже писал, с Китайской республикой Япония поддерживала дружеские, союзные отношения, а «клику Чан Кайши» считала мятежниками. Исходя из этого обстоятельства, иностранного гражданина Зорге за шпионаж в пользу какого-либо иностранного государства по японским законам казнить было нельзя.
Зорге осудили не за шпионаж, а за подрывную деятельность, которая могла караться смертной казнью. На следствии и суде он показал, что был агентом не какой-то конкретной державы, а Коминтерна. Советская же разведка использовалась им в качестве передаточного звена Исполкому этой подрывной организации просто для удобства передачи ему информации. За эту деятельность в пользу Коминтерна его и казнили.

Можно, конечно, предположить, что японские власти искусственно утяжелили статью, по которой осудили Зорге, а признательные показания выбили из советского разведчика пытками. А зачем? Что такого плохого сделал Зорге собственно японцам, что его нужно было непременно казнить? Зорге известен в основном тем, что передавал в Москву сплетни персонала германского посольства в Токио. Это, конечно, нехорошо, но конкретно японским интересам ничем не угрожало.
Занятно ещё и то обстоятельство, что за Зорге заступались немцы. Пишут даже, что сам Гитлер подписал какой-то документ, состряпанный МИДом в его защиту. Это выглядит довольно пикантно на фоне того, что Зорге работал в Японии под своей настоящей фамилией, под которой он успел хорошо наследить в Германии во время неудавшейся попытки пролетарской революции 1923 года. Допустим, как журналиста «Франфурктер цайтунг» его особенно не проверяли. Но ведь японцы обвинили его в работе на зловещий Коминтерн! Тут уж сам Бог велел провести проверку биографии человека, за которого ручаешься на столь высоком уровне.
Ещё одним крайне характерным моментом в деятельности Рихарда Зорге является то обстоятельство, что знаменитый (разумеется уже в гораздо более поздние времена) «шифр Рамзая» базировался на использовании английского языка, который для Зорге не был родным (хотя, вполне возможно, что Зорге его выучил уже в зрелом возрасте). Смысл использования в сообщениях группы «Рамзай» немецкого языка был понятен и обоснован со всех точек зрения. Зорге был немцем, выросшим и долгое время жившим в Германии. Его радист Макс Клаузен, иногда привлекаемый к шифрованию сообщений группы был немцем тоже.
Использование для сообщений немецкого языка было удобно и для расшифровки сообщений, ввиду наличия множества немцев в СССР, по крайней мере в количестве, сильно превышающим численность англичан. Использование немецкого языка, кроме всего прочего, давало Зорге определенное алиби в случае ареста: большая часть его шифровок была посвящена пересказам слухов и событий деятельности германского посольства в Токио.Так что Зорге мог на голубом глазу убеждать японских следователей в том, что против Японии вообще никакой деятельности не вёл, а просто был осведомителем абвера или гестапо в немецком посольстве. Английский же язык сообщений Зорге наводил японцев на довольно мрачные мысли. С точки зрения японский властей, Зорге мог шпионить даже не в пользу Англии или США, а снабжать секретной информацией режим Чан Кайши в Китае. А это уже серьёзно: с Англией и США японцы пока не воевали, а вот гоминьдановский режим Китая был для них давним и серьёзным врагом, справиться с которым они никак не могли. Ну, а поскольку режим Чан Кайши японцы официально считали просто подрывной организацией, то и предъявленное Зорге обвинение выглядит уместным.
Оказывал ли Зорге услуги спецслужбам Чан Кайши? А почему бы и нет? Германо-китайское сотрудничество продолжалось до 1937 года, немцы провели реорганизацию китайской армии, абвер ставил на крыло молодую китайскую разведку. Зорге работал в Китае с 1930 года, разумеется, так или иначе был связан с абвером (даже если не подписывал официальное вербовочное обязательство). После разрыва германо-китайского военного сотрудничества место немецких советников в Китае заняли британские и американские разведчики, соответственно английский язык стал языком межнационального общения в спецслужбах Чан Кайши.
Есть ещё один нюанс, на который обычно не обращают внимания. До декабря 1941 года в Японии вполне нормально работали американское и британское дипломатические представительства. А до сентября 1945-го работало и советское. Зорге был журналистом, более того, с советскими дипломатами он регулярно встречался совершенно открыто вплоть до 22 июня 1941-го. И именно в качестве советского разведчика, в чём органы госбезопасности СССР постоянно горько упрекают.
Какой ему был смысл куда-то радировать, провоцируя японцев на поиски незарегистрированного радиопередатчика, в такой ситуации совершенно непонятно. О том, что «в немецком посольстве в Токио ходят упорные слухи о предстоящей войне с Советским Союзом» он мог сказать советскому дипломатическому резиденту просто так, за чашечкой кофе.
А вот посольства Чан Кайши в Токио, конечно же, не было, и связаться с китайцами Зорге мог только по радио. Так почему бы Зорге и не взять себе халтуру, адресуя часть своих сообщений китайской разведке?
|
</> |