Сиди на берегу...
chipka_ne — 12.07.2023...точнее — посиживай. Когда время есть. И жди. Чего — сами догадайтесь.
Это я к нынешнему моему состоянию — отчего почти неактуальным сделался тэг «нимагумолчать!».
Не потому что пепел, стучащий в сердце, кончился или в поводах для возмущения наблюдается недостача — вот уж чего есть, того есть. Особливо в наших Палестинах.
Вчера у нас был очередной день рождения.
А завтра у старшего из близнецов в армии «сиюм маслуль» («завершение маршрута» — с ритуальным подбрасыванием в воздух пилоток) и еще одно должно было состоятся событие — у одной из внучек выпускной в летнем университетском лагере для одарённых детей. Почему «должно было»? Да потому что за три дня до того внучка хлопнула дверью и уехала домой.
Лагерь — он, что называется, «арци» — общеизраильский. Дети там
из разных школ — и светских, и религиозных. И что делать — «широко
простирает химия пропаганда руки свои в дела
человеческие...» — детишки из светских школ оказались одарёнными не
только по части всех и всяческих наук. Тут много было всяких гитик.
Начиная с искреннего ужасания тому, что в семье у неё десять детей
— зачем вам столько? небось твои родители не работают — на одни
пособия живут? работают? — да, ну, ври больше! и папа в армии
служил? и братья? ой, ну совсем завралась!
Ну, и всякое разное по мелочи — к примеру, узнавши, что она строгая веганка, специально за обедом сунуть в общий салат ложку, старательно вывалянную в мясном соусе — гы! — а чотакова?
Если кто думает, что барышня наша слишком нежна и чувствительна — так ни разу нет. Она по утрам по десять километров бегает и с гантельками занимается, растолковать, как нельзя отзываться о её родителях, которые «сколько-сколько вас нарожали?», может не только словами — но с другой стороны, дело ведь происходит не в исправительной колонии, она немножко не за тем в этот лагерь экзамены сдавала и отбор проходила, чтобы воевать за место на нужной шконке.
Но — отрицательный опыт, тоже опыт.
Я не буду её утешать стандартными методами — она и так знает цену и себе, и мажоркам, похвалявшимся стоимостью своих репетиторов, летними английскими школами и прочими плюшками.
Я напомню ей китайскую пословицу — про спокойствие и сидение на берегу.
Ну, и за жизнь свою расскажу баечку. Из тех, что я редко себе позволяю рассказывать, ибо грешно вообще-то злорадствовать. Но тут прастити не сдержалась.
Лень мне искать среди своей нетленки давний пост о двух дамах, встреченных мною в незапамятные времена на кратких курсах по трудоустройству, поэтому перескажу здесь кратенько. В 95-м году дело было, я догуливала пособие по безработице, а жили мы тогда в кибуце всё ещё, хотя уже присмотрели новое место жительства и потихоньку готовились к переезду. Упомянутые дамы, в отличие от меня, были столичными жительницами с репатриантским стажем на пару лет поболее моего, работу работали тоже попрестижнее моей — «в торговле», как они туманно выражались (я до выхода на безработицу ухаживала за стариками), одевались, вопреки комплекции и возрасту, во всё красивое, по моде незабвенного фильма «Интердевочка», имели разнообразные ногти, впечатляющие каблуки, вусмерть выжженые волосы и прочие атрибуты культурного человека. В лексикон культурного человека входили также произносимые отчётливым шёпотом за моей спиной эпитеты «датишная дура»,«говночистка» и «колхозница» — но то таке... Я уже тогда помаленьку отращивала в себе дзен и старалась мириться с тем, что духовная жизнь должна же быть у человека, нет? даже у человека с маникюром и пергидролем...
После курсов судьба нас развела, о чём, как вы догадываетесь, я не жалела нисколечко, но редкие встречи всё же случались — ибо жизнь требует не только пищи духовной, и магазины мне приходилось посещать не реже, чем библиотеки.
Так что, то одну, то другую я на какой-нибудь кассе в разных местах разок-другой в год да и встречала и старалась тут же перебежать в другое место — даже если там очередь была длиннее. Однажды мои манипуляции были замечены, и вслед мне прошипели:«Осссспидя — всё такая же нищебродка!»
Потом случился перерыв годика на три (или четыре?) — и я искренне порадовалась за одну из них — она важно восседала на высоком стульчаке консультанта в отделе духов «Суперфарма». Она даже сделала движение мне навстречу, проглотив отвращение и посулив духи за 99 шекелей (ноблесс оближ — покупатели, какие ни на есть, нужны), но я вежливо отказалась, поинтересовавшись, где продаются подгузники для взрослых — они мне на тот момент ни для кого были не нужны, но почему бы не порадовать человека? вы даже представить себе не можете, как у неё засияли глаза от счастья!
Тот отдел «Суперфарма» я с тех пор старалась обходить стороной, ибо доброты моей на всех не хватит, лекарства мне, к счастью, тогда нужны были нечасто, крем по десять шекелей я покупаю в маленькой, хорошенькой душистой лавочке у ласковой продавщицы, которая неизменно восхищается моей неувядаемой красою, а духи мне выбирает муж в «Дьюти фри», ибо я шанелю от тройного одеколона отличаю с трудом.
Но ещё раз пересеклись наши пути-дороги с суперфармовской дамой. Точнее — перепараллелились, когда волею судеб мы оказались в одном самолёте. В не столь уж давние, но совершенно непредставимые, доковидно-довоенные времена, когда я ещё летала по делам в Москву.
Тут маленькое отступление — я всего три раза в жизни летала бизнес-классом (и раз - эконом-комфортом) — из них один вообще по ошибке (на моё место было продано два билета), один — нечаянно (меня отсадили от охамевшего пьяного соседа), и ещё раз — вот именно тот самый, почему, неведомо, вроде как полагался мне какой-то бонус за налётанные часы. Я не возражала, разумеется.
И надо же было нам именно тогда встретиться в очереди к секьюрити!
Я не слишком бурно обрадовалась нечаянной встрече, но сочла
нужным сдержанно раскланяться и отчитаться:
здрасьтехорошоспасибодавайдосвиданя. Куда? В Москву,
да...
— В Москву???? — она изумилась так, словно я заказала
персональный шатл на Марс, — ты ж (единственное, что подобные
персонажи из израильской ментальности моментально усваивают — это
возможность «тыкать» малознакомым людям) вроде с какого-то, не
помню — чуркестана?
Кротость моя бесконечная не позволила мне уточнять название страны
исхода и подробно разъяснять цели нынешнего путешествия, я
ограничилась туманным: «Дела...» и потопала к приветливой девушке у
стойки регистрации, которая обслуживала немногочисленных пассажиров
бизнес-класса.
В спину мне раздалось:
— Это не та очередь! Это бизнес-класс, дере...
Полностью «деревня!» ей не позволил договорить сопровождавший её юноша, сказавший вдруг отчётливо на иврите: — Има, тафсики! («мама, уймись!») — и я тут же вспомнила культовый фильм «Любовь и голуби» и бессмертное: «Дети, уймите свою мать!» — а заодно простила бедной женщине всю её неуёмность — всё же она вырастила хорошего мальчика, верно?
Я уже и оглядываться не стала, когда за моей спиной вяло и коротко отшумел скандал с её попыткой тоже встать «не в ту» очередь («дяровне» можно, а нам нельзя!), лишь опять посочувствовала благонравному парнишке с его усталым: «Има, тафсики!»
Я не хотела её огорчать, правда. Я совершенно не нарочно пошла в лаунж позавтракать — все полёты у меня ночные, поужинать я не успела и проголодалась, какого чёрта она потащилась за мной, как Шерлок Холмс, чтобы выяснить, что завтрак там стоит бешеных денег, а корпоративной карточки, как у меня, у неё нет, на этот раз она возмущалась одна, бедному мальчику надоело её унимать, он в лаунж не пошёл, потому что сколько ж можно?
Но финиш был в Шереметьево.
Пассажиры бизнес-класса вышли раньше всех, а водитель, меня встречавший, припозднился, но я не волновалась особо и смирно ждала посреди зала. Идти при наличии двух чемоданов, один из которых был набит книгами, было не слишком удобно, поэтому я приятно коротала время, присев на книжный чемодан и ведя неспешные беседы с осторожными шереметьевскими бомбилами и сравнивая их с раньшим временем. Я ведь ещё советских помнила: мамаша, автобусы раз в три часа, за двадцатку с ветерком, дешевле не найдёшь, за чемоданы пятёра, четвертак для круглого счёту, ну? ну! эй — куда? какая электричка, дорогу размыло, электрички не ходят! ладно, только для тебя — червонец, себе в убыток, детей бы пожалела, от жеж с***! ушла! — (знамо дело, ушла, билет-то на электричку стоил 28 копеек...) Меня раз ангел уберёг и от перестроечных из 90-х — угрюмых жвачных с глазами убийц. А эти-то, из нулевых, против тогдашнихх были просто пичужки пугливые, правда легенды о размытых путях и вставших на века электричках по-прежнему пытались втюривать, но без прежнего напора.
И вот на доброжелательных пререканиях с исключительно культурным бомбилой:
(— ...Спасибо, я на электричке...
— А дальше? Вам ведь на Тверскую?
— А я на метро до Маяковки, там близенько...
— Помилуйте, сударыня, ну, как вы с эдакими чемоданами, да на
метро, в ваши-то... ой!
— Нет-нет, вы уж договораивайте — «в ваши-то годы» вы хотели
сказать?
— Да, вы что! да и в мыслях не было! какие ваши годы! я имел в
виду, что вы дама всё-таки, а не грузчик...)
...меня опять догнал родимый «Суперфарм», слегка запыхавшийся:
— Отзынь! — велела она моему интеллигентному собеседнику (сын её тяжко вздохнул и отвёл глаза), — мы тут с Рони на стоянке обо всём договорились! Если вместе ехать — то дешевле будет. Пополам, а? Меня тут так просто не надуют — я цены знаю, ну?
Ради милейшего её сынишки я вновь решила женщину порадовать и завела песню о скудных командировочных, о природном своём нищебродстве, об электричке и метро— не графья, чай — но недолговечную её радость прервал наконец-то прорвавшийся через пробки слегка взмокший шофёр, поминутно сверявшийся с фотографией и размахивавший солидно отпечатанным плакатиком с логотипом конференции и моей фамилией на латинице, зачем-то украшенной несправедливой приставкой «Dr.»
Наконец-то он углядел меня и заголосил радостно:
— О! Узнал! Больше тут в никого в шляпке нету! Это ж вы?
— Не совсем, — извинилась я.
— В каком смысле?
— В смысле — я не «Dr.», — объяснила я, — а так-то, в остальном — да...
— Это не ко мне претензии, — почему-то рассердился он, — моё дело — погрузить-доставить, чемоданы где? Поехали!
На лицо из «Суперфарма» жалко было смотреть, но чем ещё я могла
ей помочь? Только ещё раз, оглядываясь на бегу, признаться:
— Я не доктор наук! Это они по ошибке написали!
Надеюсь, это её хоть немножко утешило...
|
</> |