Селфи кошек, обезьян — и эволюция человека
antimantikora — 01.11.2024Несомненно, обезьяны и люди похожи. Это один отряд приматы. У людей есть приметы приматов, две сотни штук.
Африканский рейнджер контрастирует с гориллами, потому что бреется и носит костюм. Без этого сходство ещё больше. И всё же люди похожи на кошек. Почему?
Какой-то общий гештальт. Кажется, что люди похожи на кошек больше, чем на обезьян. Как объяснить это «мордальное» сходство с кошками — и расхождение с обезьянами?
Этологи, вроде Лоренца и Дольника, объясняли это отторжением облика ближайшего соседа. Это слабая версия. Есть ещё один механизм, который мощно действует в мире животных, причём не только у глазастых визуалов, но даже у слепых и сумеречных. Да-да, даже глазастые птицы сперва являются слепыми и сумеречными — это птенцы в гнезде. И они бывают похожи не на птиц, а на гусениц. Вот пример, как птенцы подражают гусеницам.
https://elementy.ru/novosti_nauki/432388/Mimikriya_u_ptits_byt_kak_gusenitsa
Есть такое волшебное слово — мимикрия. Это ключевой механизм эволюции. А человек известен, как великий подражатель, пересмешник, имитатор, маскировщик. Но кому — подражать? Кому было подражать важнее всего, жизненно необходимо? Самым смертоносным зверям: львам, тиграм, гепардам, в общем, кошачьим.
Мимикрия — очень непростой механизм, многомерный. Об этом даже Шедеврум догадывается. Сходство с гепардами есть не только у южных африканцев.
Антропогенез неизмеримо сложнее, чем эволюция любого единичного вида или даже рода. А формирование облика современного, городского человека — ещё сложнее. Там своя система факторов. И то, что человечество несёт с собой такого странного компаньона, как домашняя — комнатная — кошка, отчасти объясняется этим факторным притяжением. В этой особой системе формируется внутреннее разнообразие. И это не курьёз, а реальный механизм.
https://photar.ru/porazitelnoe-sxodstvo-lyudej-i-kotov/
Мимикрию тоже обычно рассматривают, как курьёз и частный случай, придумывают десятки вариантов мимикрии. Но это только с точки зрения дубового дарвинизма, когда в основе модели — дуб, единичное дерево и один вид. На самом деле эволюционируют системы, экосистемы, не дуб — а дубрава. И там есть генерализованный механизм встраивания в ландшафт, который проявляется тысячами вариантов и формируется мириадами факторов.
Все знают, что скульптуру делают руки скульптора. Но можно ли подсчитать, какое количество прикосновений, разминающих и лепящих движений, какое число мыслей, замыслов и управляющих сигналов нужно, чтобы Роден вылепил и установил скульптуру «Мыслитель»? Каменные столбы вылепливают силы выветривания. Но сколько понадобилось воздействий, чтобы возник Мань-Пупунёр? Едва ли можно подсчитать ВСЕ воздействия.
Таков же и человек, его облик вылепливался мириадами влияний, воздействий — чтобы люди вписывались в ландшафт, в экосистему, в биоценоз. Которым правили высшие хищники — а это большие кошки.
Вот поэтому Homo sapiens и носит с собой Catus domesticus, как талисман на счастья. Она уже и не называется Catus domesticus, её велено величать Felis catus, как льва Felis leo, потому что felix и означает — «плодотворный, благословенный, счастливый, удачливый», а felicitas — плодородие, счастье, удача. Действительно, амулет. Номенклатура оказалась такой неловкой, что льва пришлось переименовать в Panthera leo, отчего он вряд ли доволен. Ибо лев — это лев, а никакая не пантера.
Может быть, львиные физиономии королей, это не результат вырождения, а проявление львиного отбора? И пышные парики аристократов и судей — это каприз, а уподобление львам?