Щелкунчики

Мы снимаем не только те мгновения, которые хотим остановить, но и одноразовую информацию, используя камеру в функции записной книжки. Теперь съемке подлежит все, включая то, что было запрещено или выглядит неприятно. Цифровые технологии отменили экономию драгоценных кадров, сделав фотографирование частью повседневной жизни. Если раньше фотографировали необычное и выдающееся, то теперь – все, включая рутину. Соответственно, чтобы выделить не-рутину из рутины, ее надо снимать как-то особенно. Отсюда всевозможные story (любви, беременности), приторно похожие одна на другую.
Нередко фотография используется в качестве заменителя слов: на смс-сообщение «ты где?» мы отправляем фото окрестностей, избегая риска допустить орфографические ошибки.
Про «селфи» я лучше ничего говорить не буду. Как-нибудь потом.
Тематика фотографируемого постепенно расширяется: если несколько десятилетий назад считалось неприличным снимать драки и смерть, то сейчас таких ограничений нет. Впрочем, стоит заметить, что фотографирование умерших было культурно-одобряемым дважды: в XIX веке и в 1920-е годы (в советской России).
В XIX веке вполне нормальной считалась съемка умерших в виде спящих. Часто в фотостудию приносили умерших детей, и вся семья, расположившись в стандартную композицию, фотографировалась с покойником в последний раз (иногда этот последний раз был и первым).

В 1920-е годы было принято фотографировать погибших героев. Например, в подарок Ленину был издан альбом, изобилующий кадрами с лежащими в гробах жертвами революции. Обязательным было и фотографирование похорон известных лиц, идущее из традиции посмертных портретов. Помните картину И. Е. Репина «Не ждали»? Редко кто обращает внимание – на стене за детьми висит репродукция картины Маковского - изображение Александра II в гробу.

Сейчас фотография это не просто остановленное прекрасное мгновение. Фотография – вербализированное утверждение, снабженное неопровержимым доказательством.
Семейная мизансцена = «у нас крепкий брак», мужчина на фоне Лувра = «я не такой неуч, как вы думаете», компания дам за столом в ресторане = «можем себе позволить». Чтобы транслировать зрителю послание, надо освоить простейшую систему знаков: ум – серьезное выражение лица, томление – закрытые глаза, счастье – оскал и т.д. Социализацию и интеграцию олицетворяют фоны и второстепенные персонажи.
Соответственно, изменились и представления о позировании: то, что раньше могло быть воспринято как «кривляние», теперь стало позой, в смысловом отношении понятной современникам. Больше не надо замирать в неподвижности, держать живот и плечи, натягивать на лицо интеллект и доброжелательную улыбку – можно быть относительно естественным, сутулым, вертлявым, можно надуть щеки или прыгнуть (в последнем случае самыми интересными кадрами становятся «неудачные»). Однако все новые «оригинальные» находки – упереться руками в стены узкого прохода, подпрыгнуть, поджав колени, выглянуть из-за решетки, изображая узника, повторить позу памятника, поместить удаленный объект себе на ладонь – быстро стали «заезженными пластинками».
Хотя в целом фотографические позы сохранили свое первоначальное значение: чтобы изобразить дружбу, надо «сделать рукопожатие», симпатию – положить руку на плечо, любовь – обнять за талию.
Большой плюс современного фотографирования – решена проблема «куда деть руки». Теперь их можно деть куда угодно!
Есть еще один очевидный плюс: наличие фотографий близких людей «в телефоне» заменило ношение фотокарточек в кошельках и бумажниках. Никогда не понимала этих «заместителей памяти», помещаемых в компанию сторублевок.
Заметные изменения произошли и в среде фотографов. Если раньше профессионал и фотолюбитель отличались как врач и знахарь, то сейчас компетенцией в сфере фотографии обладают в равной степени и профессионал, и любитель (за очень-очень редким исключением).
Одним словом, жить стало лучше, а фотографироваться веселей!
Как часто Вы фотографируете?
|
</> |