Рогатус Африканус - 11

qebedo — 09.02.2021 Мы пойдем каким путем?

Вернувшись в самом конце 206 года в Рим, Скипио, как полагается выполнившему поручение сенатуса популюскве романуса магистрату, дал отцам-сенаторам отчет в своих действиях. И тут сразу обозначилась лютая ненависть, которую питали к нему практически все сенаторы (кроме, наверное, самих Корнелиусов и выходцев из тех родов, кто традиционно поддерживал их - но наверняка и среди них большинство действовало только из чувства долга, а не по зову сердца и души) - все они, без исключения, были людьми в возрасте. Ибо место в сенате обеспечивалось только исполнением магистратуры, либо курульной (эдил, претор, консул, диктатор, цензор), либо "народной" (квестор, плебейский эдил, народный трибун). Минимальный ценз для занятия самой младшей магистратуры, как уже было указано в предыдущих сериях - 30 лет (для квестора). Но фактически даже в таком возрасте никто из отбывших квестуру в сенат не попадал - состав этого органа определяли цензоры, тупо на свой вкус отбиравшие из списка подходящих (отбывших определенные магистратуры) кандидатов 300 наиболее достойных.


Цензоры за работой

Поскольку цензорами могли выбирать только бывших консулов (возрастное ограничение - 40 лет для патриция и 42 года для плебея), то это были уже "совсем солидные возрастом" люди, и, естественно, никакой "дороги молодым" они не давали, тем паче что невключение в сенат заслуженных старцев было большим скандалом, и только очень авторитетные, наглые и самоуверенные цензоры шли на такие шаги. Так что римские сенаторы - это всегда в подавляющем большинстве люди около и за 50 лет, обеспечившие себе положение в обществе хотя бы тем, что дожили до этих лет (что по тем антисанитарным временам само по себе было достижением), пробив дорогу многочисленными заслугами и трудом на благо популюскве романуса. И вот перед этими-то людьми предстал щенок-выскочка, всё еще 29 лет от роду, изо всех магистратур отбывший только эдилитет, да и тот не в свой возраст и "наглым образом" (см. предыдущие серии).

В общем, сенаторы в праве на триумф Корнелиусу отказали категорически - ведь он не был консулом или претором, и не получал провинцию Испанию как результат трудов на этих постах. Его проконсульская магистратура была экстраординарной, то есть временной, и никаких особых плюшек к карьере за нее не полагалось. Конечно, совсем сделать вид, будто ничего такого не сделано, не вышло - четыре вражеские армии разбиты, большая крепость захвачена, приобретены многочисленные союзники популюскве романуса. Так и быть, малой, возьми с полки пирожок - устроим в твою честь гекатомбу (убиение 100 быков), дабы порадовать богов и плебс, которому достанутся "мясы и колбасы" на торжественном пиру. Иди, короче, вьюнош, погуляй, а когда исполнится 39 лет, выставляйся в преторы, и ежели выиграешь выборы, когда-нибудь, вероятно, попадешь в сенат (ты же, всё-таки, Корнелиус - поди тебя туда не возьми, много кто будет резко возражать)...


Абсолютно фейковое статуе Фабиуса - без бородавки

Однако ежели бы Скипио строил свою карьеру с надеждой на сенатус, ее до сих пор бы не было. Его опорой всегда был популюс романус - и потому Публиус снова наплевал на возрастные ограничения (и то, что никогда не был претором) и выставил кандидатуру на выборы консула 205 года. Плебс проголосовал за него практически безальтернативно, и вот уже снова "этот Корнелиус" поправ все моральные и писаные законы, стал высшим должностным лицом республики вместе с коллегой от плебеев - Публиусом Ликиниусом Крассусом Дивесом. И тут же огласил свою программу-максимум - не пойдет, как все лохи до него, на Хнбл'а, окопавшегося на юге Италии, биться грудями о груди, а переправится в Африку и нападет на самоё Карфаген. Плебс был в восторге (он всегда был в этот состоянии, когда слушал "божественные речи" юного Скипио), а сенатусы предсказуемо надулись, аки мыши на крупу.

Вперед, расталкивая всех своими лаврами и регалиями, вышел знаменитый Квинтус Фабиус, автор гениальной стратегии "мы не будем биться с Хнбл'ом нигде и никогда", нарушение которой привело к Каннскому пООбищу, за что Фабиус тут же и получил прозвище Максимус (Великий) и Кунктатор (Медленный). На самом деле, конечно, Фабиус, похоже, был старым злобным некрасивым грибом (за бородавку на подбородке он с детства имел и другое прозвище - Веррукозус), отчаянно боявшимся Аннибаса и пронесшим сей страх через всю жизнь. На определенном отрезке времени, после жутких поражений, его стратегия уклонения от боев и захвата крепостей в тылах себя оправдывала, но когда римлянцы подкопили силы, вперед выдвинулись иные полководцы - Маркус Клавдиус Марцеллус, Гаюс Клавдиус Неро и Маркус Ливиус Салинатор, побиявшие и самого Хнбл'а в некоторых битвах, и его брата. Но из-за того, что все помнили ужас Канн и "пророчества" Фабиуса, он оставался непререкаемым авторитетом в сенате.


Маркус Поркиус Като

Фабиус, поддержанный Квинтусом Фульвиусом Флаккусом (героем взятия Капуи - см. предыдущие серии) и молодым выскочкой, бывшим военным трибуном, воевавшим под началом Кунктатора, и начинающим политиком-демагогом и ханжой Маркусом Поркиусом Като, выступил в сенате с резкой критикой стратегии, предложенной Корнелиусом. Какая, ко псам, Африка, когда Аннибас у ворот? Иди, вьюнош, молочно не обсохший, и бейся с им грудями о груди, чего искося кругали закладывать? ИсторЕГи до сих пор спорят, верил ли Кунктатор в то, что говорил, или просто действовал из злобы и зависти. Ведь у позиции Скипио были весомые аргументы - побияние Хнбл'а в Италии ничегошеньки не отнимало от мощи Карфагена, ибо полководец начал войну по своей инициативе и войско набирал в основном в Испании, Галлии и Италии. Да, с родины ему иногда подбрасывали деньжат и немного подкреплений, но по сравнению с потенциалом великой морской державы это были копейки. Только "удар в брюхо" мог сокрушить то, что на самом деле требовалось сокрушить - морское и торговое могущество соперника Рима, уничтожить его потенциал.

И римлянцы это понимали еще со времен 1-й пунической войны, когда, замотавшись биться с папашкой Аннибасовым в Сицилии, послали в Африку воинство консула Маркуса Атилиуса Регулуса. Правда, тому не свезло - его побили, потому и мир, закончивший ту войну, был компромиссным и ничего не решившим. Но идея жила, и не токмо в массах, но и в умах сенаторов. Поэтому, когда народные трибуны предложили консулу Скипио определиться, куда он передает решение вопроса о вторжении в Африку, народу или сенату (намекая, что народ его поддержит, а сенаторам по балдам настучат), Корнелиус выбрал парламентские дебаты - зачем, к тому же, провоцировать еще и гражданский конфликт? И сенаторы в итоге встали на его сторону - но нехотя и изрыгая яд. Например, запретили ему брать войска "с фронта", а также пользоваться своими испанскими ветеранами (из них он мог взять только 700 человек). Получивший в проконсульство Сицилию Скипио должен был навербовать добровольцев и использовать два легиона, стоявшие на острове как наказанные за трусость при Каннах и сосланные на этот захолустный ТВД. Но в качестве особой милости сената ему разрешили переправиться в Африку, "ежели он сочтет сие необходимым"...

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив