Пятый дом. Продолжение 21

perebeia — 18.07.2025

Это будет совсем не романтическая  история.

Марсель исчез. Я вздохнула облегченно. Дима периодически встречался мне, к друзьям в нашу институтскую редакцию ходил, иногда назначал свидания, на  которые я не ходила, думала, что и он тоже. Ни с кем я не хотела встречаться.  Мне казалось я не живу, а жую какую-то невкусную бумажку, которую не могу ни проглотить, ни выплюнуть. Жила как во сне. Мне казалось, что     все вокруг ненастоящее. И жизнь это не моя. Я свернула со своей дороги на какую-то обочину  и  никак не выйду на магистраль. Я не могла никому ни пожаловаться, ни объяснить. И себе самой тоже. 

Однажды  Дима  в очередной раз  предложил встретиться. Когда у тебя свободное время бывает? Я сказала, что с 7.30 утра, когда папа привозит меня в Черниковку по дороге на завод, и до 8, когда открывают двери  в институт. Это была чистая правда. Хорошо, завтра в 7.30  я жду тебя у  Орджоникидзе.   Я посмеялась, а потом мне стало интересно - неужели правда придет?  Поскольку мне все равно нечего было делать полчаса, я пошла поглядеть. Он стоял там! Один на всей площади, в красном спортивном костюме, который я потом так ненавидела стирать. Я поколебалась и подошла.  Поязвила  насчет того, что явился на свидание в спортивных штанах, и куда же можно меня в таком виде повести?  Ко мне конечно, куда же еще. Дед дома? Дома. Ну, пошли. Мне было совершенно все равно, что со мной  происходит.  Это все было во сне, ненастоящее.   

Мы стали встречаться иногда.  В будни у него,  в  выходные и в  каникулы он приезжал ко мне.  Еще мы ходили  в бассейн Нефтяник. Его  еще не открыли официально, и плавали только свои.  Иногда мы были там только вчетвером, мама, папа и я с Димой. Димка прыгал с самой высокой вышки, и бассейн чуть не выходил из берегов, когда он приводнялся.  Иногда вдвоем, и потом шли в Блинную неподалеку, там блинчики вкусные были. Почему-то об этой Блинной сохранились самые романтические воспоминания, она еще долго на этом месте существовала. 

В зимние каникулы я неожиданно уехала в Ленинград с бабой Гутой.  Дима  наказывал мне непременно посмотреть маленьких голландцев в Эрмитаже. Я не знала, кто такие маленькие голландцы.  Не нашла их там.  Так и сказала ему.  Он спросил, что же я смотрела, и кто мне больше всего понравился. Я назвала. Дима заржал  и  сказал, что это и  есть маленькие голландцы. 

По Ленинграду я просто бродила куда глаза глядят. Прошла весь Невский. Ой, вот они эти кони на мосту! А это Всадник же! Ой, Зимний дворец! Мне так больше нравится, чем экскурсии) Под вечер зашла наконец в Эрмитаж, обалдела, ничего толком посмотреть не успела. Да еще француз какой-то прицепился, объяснял мне,  какая ерунда этот Эрмитаж по сравнению с Лувром. На следующий день прямо с утра туда пошла. Решила весь обойти )  Начала с подвала с первобытным искусством. Почему-то там же в подвале была выставка Пикассо. Не понравился мне, решила, что там ему и место, среди первобытного искусства )

Наконец добралась до малых голландцев и зависла.  Ноги уже не держали, в буфет ходила перекусить и отдохнуть. Больше негде было присесть, разве вахтершу со стула согнать. 

Мне вообще на выставки повезло. Была выставка Рембрандта. И посреди зала Возвращение блудного сына, я сразу к ней пошла. И дальше плохо помню... не думала, что картина может так подействовать. Все исчезло вокруг.  Только лицо этого старика, фигура сына на коленях... Я поняла, что сейчас потеряю сознание. Отошла, посмотрела портреты стариков, подолгу возле каждого стояла, каждую морщинку разглядывала. Вернулась к Блудному сыну.  Минуты две-три, и опять нахлынуло, поняла, что слезы текут, и ноги опять подгибаются. 

И еще выставка Матисса была. Оказалось, что картины его вовсе не плоские, как на репродукциях, а объемные. И... и хватит, я ж не  про живопись пишу, искуствоведка нашлась) Просто это было одно из самых сильных моих впечатлений  в  жизни. 

 В Ленинграде мне шагу не давали пройти. То какой-то выпускник мореходки пристал в автобусе и хотел немедленно на мне жениться и  увезти к своим родителям. Потом моряк, вернувшийся из дальнего плавания, потом этот  француз.  Какие-то немцы все ходили за мной в музее и восхищались, какая красивая девушка, и спорили: арменише? зербайджанише? А я им сказала – юдише. 

 В последний вечер из театра меня провожал сомалиец.  Их там была целая толпа, все очень мелкие и какие-то одинаковые. Но потом они как-то расступились, и среди них этот Мохаммед стоял. Красивый  какой-то невероятной красотой. Я аж споткнулась,  когда его увидела.  И все вокруг рты разевали. Мы с Розой там были, соседкой уфимской, она тоже по какому-то случаю была в Питере. Так что споткнулись обе, поглядели друг на друга, вытаращив глаза, и выдохнули враз - бывает же…

 Бабушки мои с первого этажа  каждый вечер таращились на провожавших меня кавалеров, и приглашали чай пить.  Темнокожий Мохаммед их ничуть не смутил, тоже звали. Долго мне потом Мохаммед этот письма писал и звал с собой в  Сомали, даже когда я написала, что вышла замуж и  родила ребенка. И удивлялся, неужели у нас такие строгие обычаи в стране, что замужняя женщина не может хотя бы дружески переписываться  с  мужчиной. Митя рвал в клочки его письма, потому что увидел фото. Его он порвал с особой яростью)  Присылал фото своего дома (дворец), как слоны по саду ходят, тебе бы там очень понравилось, писал. Как я теперь понимаю, он видимо был какой-то местный князек, или кто там у них. До этого жил в Англии. Манеры у него были самые светские и прямо безупречные, и одет  дорого и со вкусом. А я все удивлялась, что он не в модной у нас тогда нейлоновой рубашке. Когда на западе из нейлона уже только спецовки шили. Также как мы в кримплен нарядились, когда им уже мебель обтягивали там и никто не носил.  Он учился в военной академии. Со слугой. Они вдвоем меня провожали, но этот второй нес наши сумки, шел сзади на шаг, как охранник, молчал и только почтительно кланялся. Потом я прочитала, что тогда многие из богатой знати дружественных восточных стран со слугами приезжали учиться, которые тоже студентами числились. 

Вот влюбись я в него тогда, ведь поехала бы, жила бы во дворце, на собственном слоне каталась, нарожала бы красивых мулатов, и старшего сына Мохаммедом назвала) Но не влюбилась, а без любви мне ни наследных принцев,  ни дворцов не надо)   А он наверное влюбился, долго еще писал. 

Невеста без места. Последние полгода перед свадьбой.

Это будет совсем не романтическая история.

Марсель исчез. Я вздохнула облегченно. Дима периодически встречался мне, к друзьям в нашу институтскую редакцию ходил, иногда назначал свидания, на которые я не ходила, думала, что и он тоже. Ни с кем я не хотела встречаться. Мне казалось я не живу, а жую какую-то невкусную бумажку, которую не могу ни проглотить, ни выплюнуть. Жила как во сне. Мне казалось, что все вокруг ненастоящее. И жизнь это не моя. Я свернула со своей дороги на какую-то обочину и никак не выйду на магистраль. Я не могла никому ни пожаловаться, ни объяснить. И себе самой тоже.

Однажды Дима в очередной раз предложил встретиться. Когда у тебя свободное время бывает? Я сказала, что с 7.30 утра, когда папа привозит меня в Черниковку по дороге на завод, и до 8, когда открывают двери в институт. Это была чистая правда. Хорошо, завтра в 7.30 я жду тебя у Орджоникидзе. Я посмеялась, а потом мне стало интересно - неужели правда придет? Поскольку мне все равно нечего было делать полчаса, я пошла поглядеть. Он стоял там! Один на всей площади, в красном спортивном костюме, который я потом так ненавидела стирать. Я поколебалась и подошла. Поязвила насчет того, что явился на свидание в спортивных штанах, и куда же можно меня в таком виде повести? Ко мне конечно, куда же еще. Дед дома? Дома. Ну, пошли. Мне было совершенно все равно, что со мной происходит. Это все было во сне, ненастоящее.

Мы стали встречаться иногда. В будни у него, в выходные и в каникулы он приезжал ко мне. Еще мы ходили в бассейн Нефтяник. Его еще не открыли официально, и плавали только свои. Иногда мы были там только вчетвером, мама, папа и я с Димой. Димка прыгал с самой высокой вышки, и бассейн чуть не выходил из берегов, когда он приводнялся. Иногда вдвоем, и потом шли в Блинную неподалеку, там блинчики вкусные были. Почему-то об этой Блинной сохранились самые романтические воспоминания, она еще долго на этом месте существовала.

В зимние каникулы я неожиданно уехала в Ленинград с бабой Гутой. Дима наказывал мне непременно посмотреть маленьких голландцев в Эрмитаже. Я не знала, кто такие маленькие голландцы. Не нашла их там. Так и сказала ему. Он спросил, что же я смотрела, и кто мне больше всего понравился. Я назвала. Дима заржал и сказал, что это и есть маленькие голландцы.

По Ленинграду я просто бродила куда глаза глядят. Прошла весь Невский. Ой, вот они эти кони на мосту! А это Всадник же! Ой, Зимний дворец! Мне так больше нравится, чем экскурсии) Под вечер зашла наконец в Эрмитаж, обалдела, ничего толком посмотреть не успела. Да еще француз какой-то прицепился, объяснял мне, какая ерунда этот Эрмитаж по сравнению с Лувром. На следующий день прямо с утра туда пошла. Решила весь обойти ) Начала с подвала с первобытным искусством. Почему-то там же в подвале была выставка Пикассо. Не понравился мне, решила, что там ему и место, среди первобытного искусства )

Наконец добралась до малых голландцев и зависла. Ноги уже не держали, в буфет ходила перекусить и отдохнуть. Больше негде было присесть, разве вахтершу со стула согнать.

Мне вообще на выставки повезло. Была выставка Рембрандта. И посреди зала Возвращение блудного сына, я сразу к ней пошла. И дальше плохо помню... не думала, что картина может так подействовать. Все исчезло вокруг. Только лицо этого старика, фигура сына на коленях... Я поняла, что сейчас потеряю сознание. Отошла, посмотрела портреты стариков, подолгу возле каждого стояла, каждую морщинку разглядывала. Вернулась к Блудному сыну. Минуты две-три, и опять нахлынуло, поняла, что слезы текут, и ноги опять подгибаются.

И еще выставка Матисса была. Оказалось, что картины его вовсе не плоские, как на репродукциях, а объемные. И... и хватит, я ж не про живопись пишу, искуствоведка нашлась) Просто это было одно из самых сильных моих впечатлений в жизни.

В Ленинграде мне шагу не давали пройти. То какой-то выпускник мореходки пристал в автобусе и хотел немедленно на мне жениться и увезти к своим родителям. Потом моряк, вернувшийся из дальнего плавания, потом этот француз. Какие-то немцы все ходили за мной в музее и восхищались, какая красивая девушка, и спорили: арменише? зербайджанише? А я им сказала – юдише.

В последний вечер из театра меня провожал сомалиец. Их там была целая толпа, все очень мелкие и какие-то одинаковые. Но потом они как-то расступились, и среди них этот Мохаммед стоял. Красивый какой-то невероятной красотой. Я аж споткнулась, когда его увидела. И все вокруг рты разевали. Мы с Розой там были, соседкой уфимской, она тоже по какому-то случаю была в Питере. Так что споткнулись обе, поглядели друг на друга, вытаращив глаза, и выдохнули враз - бывает же…

Бабушки мои с первого этажа каждый вечер таращились на провожавших меня кавалеров, и приглашали чай пить. Темнокожий Мохаммед их ничуть не смутил, тоже звали. Долго мне потом Мохаммед этот письма писал и звал с собой в Сомали, даже когда я написала, что вышла замуж и родила ребенка. И удивлялся, неужели у нас такие строгие обычаи в стране, что замужняя женщина не может хотя бы дружески переписываться с мужчиной. Митя рвал в клочки его письма, потому что увидел фото. Его он порвал с особой яростью) Присылал фото своего дома (дворец), как слоны по саду ходят, тебе бы там очень понравилось, писал. Как я теперь понимаю, он видимо был какой-то местный князек, или кто там у них. До этого жил в Англии. Манеры у него были самые светские и прямо безупречные, и одет дорого и со вкусом. А я все удивлялась, что он не в модной у нас тогда нейлоновой рубашке. Когда на западе из нейлона уже только спецовки шили. Также как мы в кримплен нарядились, когда им уже мебель обтягивали там и никто не носил. Он учился в военной академии. Со слугой. Они вдвоем меня провожали, но этот второй нес наши сумки, шел сзади на шаг, как охранник, молчал и только почтительно кланялся. Потом я прочитала, что тогда многие из богатой знати дружественных восточных стран со слугами приезжали учиться, которые тоже студентами числились.

Вот влюбись я в него тогда, ведь поехала бы, жила бы во дворце, на собственном слоне каталась, нарожала бы красивых мулатов, и старшего сына Мохаммедом назвала) Но не влюбилась, а без любви мне ни наследных принцев, ни дворцов не надо) А он наверное влюбился, долго еще писал.

Лечу в Ленинград, мама провожает. 

С Розой.

А это вернулась уже. В свой хрущевский дворец)

Оставить комментарий

Популярные посты:

nerva

Разновидности и особенности металлопроката

travel_russia

Нерюнгри 2025

julija_welboy

Сделано у нас

werewolf0001

AR15 от Концерна Калашников?

tangrusha

Дневник путешествия, день шестой

watermelon83

К сынку

imp_navigator

Ракетчики АКС КСИР во время июньской войны

bb_butterfly

Цветотипы

vincenati

Суббота 25.10.25. в Сузе

• Ранее
• Архив