пройденное

Синий таз голубого неба
ни одного клочка ваты, одна эмаль.
Земля, раскинувшаяся нелепо,
судьбы прецессирующая нормаль.
И в глаза прищуренные солнце,
то, что выжигает с часу до двух,
хром о четыре стронций,
прямою бьет, выбивая дух.
Это ли, это ли не Прекрасно?
Не достать, не взглянуть, не засунуть в шкаф.
И не спрятаться никуда, ясно,
и глаза выпучил батискаф
тупости, бессилия и уродства,
погружаясь поглубже, ложась на дно,
но и там зная через вымученное превосходство,
что прекрасное есть, и оно одно.
Иногда на траву садился,
наблюдая часами,
как муравьи
деловито тащат куда-то мусор,
комочки глины,
клочки
травы.
Муравей, выпавший из обоймы,
запавший на этот слепящий
круг.
И если и есть, кому слово молвить –
то лишь
кривой
косолапый друг.
Огромное
и темное молчание,
похожее на мокрую от дождя
черную крышу
Рокуондзи –
раскроют ли тайну, что ты
хранишь?
Но солнце светит,
и так ясно виден
лежалый мотлох пустых объемов
комодов провисших
и пыльных
ниш.
Смотри по сторонам, и назад смотри,
крадись вором по дорожке, исхоженной за полвека.
Бумажку памяти хоть до дыр протри,
но не убить на ней ни единого человека –
стоят кредиторами на солнцепеке,
шелестят как высохшая трава,
и косых взглядов колющие намеки,
и прямым текстом: «Я была права!»
Был рад, что тело как балки в храме –
поленьями сложенный углерод,
но солнце подобно открытой ране
своим пожаром уже ревет.
Не эта золоченая этажерка,
не подпорченный плод добра и зла –
в будущее прочерченная стрелка,
где останется металлическая зола.
Сладковатый металл ножа складного,
что-то сделал, но сделал, увы, немного.
|
</> |