Про Золотых Тельцов, сиськи, белый песок, или отзыв на роман Георгия Zотова "Ад и рай"

daiyan_19 — 21.01.2013 Как и положено, делаю признание.
Мы с Георгием поссорились. Навсегда, видимо. Теперь между нами ничего нет (а было, да). Поэтому я сейчас могу сказать правду о его книге.

Наконец я понимаю людей, которые подозревают известных писателей в использовании труда литературных негров. Если бы я не знала точно, что Георгий Зотов сам писал «Ад и рай» - я бы сказала, что автор кто-то другой.

Сюжета нет. То есть, он как бы есть, конечно. И даже есть претензия на неожиданные повороты, в фирменном Зотовском стиле. Но только вот все загадки просчитываются уже в середине книги. Я так надеялась, что ошибаюсь хоть в чем-то. Но нет, автор ничем меня не сумел удивить и порадовать. Книгу читать элементарно скучно. Нет ни тайн, ни блестящей версии одной из библейских историй, как в других романах Зотова.

Наверное, положение мог бы спасти юмор. Тоже фирменный, Зотовский – черный. Но и с ним беда. Он тоже… как бы есть. В этом романе вообще все – «как бы». Вот и юмор тут не черный и не белый. Он туалетно-нижепоясной. В стиле пукательных подушек, американских кинокомедий и самых неудачных номеров «Камеди-клаба». Например, политические пиарщики в аду плавают в озере фекалий. А те, кто занимался рекламой прокладок, барахтаются во рву с использованными прокладками. Это вообще без комментариев. :(

Ну и отдельное слово замолвлю о женских образах в романе. Уж больно меня потряс этот аспект концепта, тык скыть. :(

Это по Достоевскому «Красота спасет мир», что бы то ни значило. По Зотову – мир спасут (и спасают регулярно) невзрачные истерички. Красивая женщина – зло, некрасивая – пусть не добро, но хоть терпеть можно. Эта простенькая идея вообще прослеживается от книги к книге, но расцвет получает в романе «Ад и рай».

Допустим, весь роман Шефа сопровождает пухлогубая рыжеволосая девушка «с благоприятно длинными ногами и четвертым размером» - автор ей не удосужился имя подобрать, так и зовет «рыженькая». Девушка умерла, подавившись презервативом. Ее назначили маркетологом, «хотя это слово она могла бы произнести только под наркозом». Зато она всю книгу произносит другие слова – «Шеф, я хочу вам отдаться». Это, видимо, и есть предназначение и верх интеллектуальных способностей всех привлекательных девушек. Не правда ли, как утешительно для непривлекательных, а заодно и для мужиков, у которых нет привлекательных?

В принципе, и вся книга-то – о заговоре красивых баб. Разумеется, все они с пухлыми губами, большой грудью и длинными ногами. Разумеется, все они безнравственны и гадки (красивые же). Безусловно, они спят с олигархами (с другими-то мужиками у них не получается, да). Конечно, олигархи – просто послушные куклы в их руках (тупенькие же все, олигархи-то. Только и умеют, что бабло зарабатывать. Но бабло – это вам не бабы. Вот уж где бином Ньютона-то, вот уж где сложности). Всенепременно, эти бабы продажны (а как же, ведь они красивы, повторюсь). И уж вне всяких сомнений, они поклоняются Золотому Тельцу (а я так надеялась, что это будет не он, хоть какая-то неожиданность в книге. Но нет. Красотки должны поклоняться баблу, и баста. Величайшая философия бытия и грандиозный символ.:( )

Нет, я понимаю, конечно: такие сюжеты должны успокаивающе действовать на всех нестандартных, некрасивых, непривлекательных и не желающих следить за собой. Отлично, чего: не мойся, не занимайся собой, жри пирожные и читай «Ад и рай», там всех красоток в конце замочат. А еще - оправдают внешность и подчеркнут сексуальность некрасивых:
– Я, вашбродь, с энтим не спорю, – плотоядно ухмыльнулся он, частя короткими очередями. – Бывало, у нас в станице парни гогочут – то я с косой девкой, то с рябой. И не знают, ослы: такие бабы в постеле ужасть какие горячие, прямо как бабушкин утюг. А ишшо, я вам так скажу: чем девка психованней, тем скорее на сеновале тебе жару задаст.

Хотя на этот раз автор пошел дальше. В романе «Ад и рай» ненавязчиво продвигается мысль, что женщины в принципе говно, и без них было бы гораздо лучше. Это сам Голос признает, и архангелы. Все просто: Ева обладает невероятно скандальным характером. А уж если учесть, что мы все от нее происходим, чего от остальных-то ждать?

– Но Ева, конечно, ужасно скандальная баба, – сморщился Варфоломей. – Ты представляешь, теперь она в ссорах с Адамом отпирается, что первая откусила яблоко. Утверждает, во всём виноват Адам – вступил в сговор со змеем-искусителем, привязал к дереву, насильно кормил плодами.

Голос кивнул – с улыбкой. Концерты Евы были в Раю не в новинку.

– Я так не думаю, но многие задаются вопросом: для чего тобой сотворены женщины? – Судя по всему, эль разгорячил архангела, иначе бы он не рискнул поднять столь острую тему. – От баб ведь сплошное зло!

Голос поднял правую бровь и откровенно расхохотался.

– Ну ты даёшь! Представь альтернативный мир, где ты живешь со злым толстым Моисеевым и бегаешь от него на свиданки к симпатичному Элтону Джону. В стриптиз-барах танцуют Пенкины под музыку Pet Shop Boys, «Плейбой» же издается с голым Сергеем Зверевым на обложке. Я тебя уверяю, ты бы продержался неделю, а потом пошёл и застрелился. Нет, мне уже активно намекали, что лучше бы я вместо женщины создал енота, который умеет борщ варить, – но, полагаю, это неравноценная замена.

Варфоломей мысленно согласился с Голосом и взял следующий лист.


Лично у меня, когда я читала эту книгу, возникло недоумение. Я хотела книгу Зотова, вообще-то. А мне подсунули «Ад и рай».
Для меня Зотов – это «Печать Луны», «Череп Субботы» с их великолепным триллерным сюжетом и яркой сатирой, «Минус ангел», «Демон плюс» - с чудесными библейскими легендами, «Страшный суд 3D» - с тонким черным юмором, обаятельными персонажами и философской концовкой, «Москау» - с парадоксальной и трагичной историей. «Элемент крови» - тоже Зотов, с его харизмой и задором, хоть и ранний.
«Ад и рай» - книга, недостойная уровня автора (ИМХО, да-да).

Два удачных эпизода в романе. Смеялась в голос.

– Перед вами Девятый круг Ада, – щебетала экскурсовод – романтичная, худенькая девушка, с большими серыми глазами. – Ужасное место, куда попадают плохие люди, с неправедным образом жизни. Теперь, благодаря нашей экскурсии, вы лично можете убедиться – вот где вам бы пришлось обитать, если бы вы прелюбодействовали, служили по ночам чёрные мессы и воровали. Тут и плевок замерзает на лету. Смотрите…

Девушка, вытянув губки, гламурно плюнула. Со звоном упала ледышка.

Экскурсанты из Рая – разношёрстная группка, человек десять, по виду праведные девственники – облегченно закрестились, кутаясь в тулупы, – турфирмы выдавали спецодежду перед визитом в Преисподнюю. Их действия, как и слова экскурсовода, мгновенно вывели Шефа из себя.

– Это запрещено правилами, – жёстко сказал Шеф. – Уважайте место, где находитесь. Креститься в Аду нельзя. Открыто восхвалять Голос – тоже.

Девушка-праведница смерила Шефа презрительным взглядом.

– Вот несчастный, лишённый островов Рая! – громко, явно играя на публику, произнесла она. – Одинокий, оставшийся без милости Голоса, он мёрзнет, аки цуцык арктический, без белого песочка и ласкового моря, посреди вечных льдов, тщетно и горестно умоляя Небеса о прощении. А теперь пройдёмте – в экскурсию включен обед с кокосовым суфле в виде креста.

Такой откровенной наглости в своих владениях Шеф стерпеть не мог.

– Ребята! – бодро воскликнул он, глядя на экскурсантов. – Тут за углом налево – сексуально оголодавшие бабы. Размер бюста – пятый. Направо – обалденные мужики – двадцать сантиметров, и это всё, что я скажу. Кроме того – бочка бесплатного коньяка. Но учтите – только здесь и сейчас!

Шеренга экскурсантов, дрогнув, распалась.

Почти все, без колебаний, исчезли в снежной мгле. Лишь один праведный девственник – мускулистый, бородатый – остался на проспекте Каина. Экскурсовод и Шеф воззрились на него – одна с надеждой, другой с недоумением. Праведник помялся, переступив с ноги на ногу.

– А коньяк точно бесплатный? – уточнил он у Шефа. – А то ж дукатов [34] у меня нет… мы дали клятву не прикасаться перстами к презренному металлу.

– Точно, – от души заверил Шеф, и праведник растворился в буране.

Губы девушки-экскурсовода беззвучно дрожали. Шеф, щёлкая хвостом в футляре, разглядел бейджик на её шубке: «Турфирма “Парадизо”».

– Больше за визами в Ад не обращайтесь, – сказал Шеф, и в его глазах зажёгся огонь. – Я лишаю вас аккредитации. Заколебали тут чёрным пиаром заниматься. Только на прошлой неделе троих на таможне с контрабандой икон взяли. Валите назад в своё кокосовое общество, жуйте белый песок.



«Как Калигула уже достал!» – вздохнул Зоровавель и испугался крамольных мыслей. Он подозрительно посмотрел на безмятежного Анну. Тот, однако, дымил растениями и в окно не выглядывал.

– Слушай, дай и мне, что ли, – решился Зоровавель. – Я пробовал пить вино, но даже лучшее фалернское не помогает. А я ведь так стремился попасть на работу в Синедрион. Кто бы мне раньше сказал, что первосвященник – столь нервная должность!

Анна без слов протянул Зоровавелю пальмовый лист и, развязав кошель, насыпал в середину нечто странное, вроде сушёной травы…

…Через полчаса в малом Синедрионе стоял дым коромыслом. Оба первосвященника сидели в обнимку, доедали остатки опреснока и заливисто хохотали. Зоровавель пребывал в отличном настроении.

– Слушай, какое говно этот цезарь! – ржал он, хлопая по плечу Анну. – Думает, он в Иудее самый умный… да я его в оссуарии видал!

– Все римляне – индюки надутые, – проливая на грудь вино, хихикал Анна. – Надеются, мы их боимся? Ага, сейчас. Вот возьму и явлюсь к Понтию Пилату, скажу: ненавижу я тебя, римлядь чёртова. Представляешь себе, брат, его накрашенную морду? Ха-ха-ха-ха!

Зоровавель любовался зеркалами сквозь сизое облако.

– Ты бесподобный молодец, Анна! – икнув, заявил он. – Надо вообще всему Синедриону, да и тетрарху Ироду Антипе [64] возжечь эти чудесные корневища! А Езекия, осёл, на минеральные воды уехал… такое веселье пропустил. Пилат, говоришь? Да пошёл он… Сидит, щеки в помаде, трясётся, боясь разделить участь Пратума… а на самом-то деле? Всего пара затяжек, и весь мир в апельсинах.

Первосвященник Анна отсыпал себе толчёных корневищ из кисета.

– Жизнь – суровая штука, – облизнул он губы. – Особенно когда судьба сталкивает с Кудесником. Придёт такой незваный гость в Ерушалаим – навоскрешает, наисцеляет, как последний сукин сын… а ты потом сиди и плоды успокоительной пальмы жуй. Справедливо?

На площади враз затихли глашатаи – началось собрание зелотов [65] . Противники римской власти громогласно обсуждали судьбу финиковой рощи – её должны были вырубить, дабы мостить каменную дорогу на Рим. Раньше римляне топили зелотов в реке Иордан, но с недавних пор терпели: чтобы не выслушивать претензий от Парфии.

Послышался громкий стук в дверь.

Не дожидаясь приглашения войти, на пороге появился Эмилиан – начальник охранной центурии Понтия Пилата. Разогнав рукой облака сизого дыма, он с непониманием воззрился на смеющихся первосвященников. Впрочем, военная карьера отучает удивляться.

– Здравствовать и радоваться вам, почтенные, – мрачно произнёс Эмилиан. – Прокуратор, да хранят его боги вместе со светочем великолепия – стократно пресветлым цезарем, – желает видеть вас во дворце тетрарха Ирода Антипы. Дело срочное. Лазутчики донесли – в Ерушалаиме готовится мятеж… и гроздья его зреют тут, в Синедрионе. Я прислан, чтобы сопроводить вас. Повозка находится внизу.

Первосвященники, переглянувшись, дружно прыснули.

– Смотри-ка, римлядь явилась расфуфыренная, – давясь от хохота, сказал Анна Зоровавелю. – Откуда ты? Из постели Пилата вылез?

Оба, не в силах сдерживаться, вновь рассмеялись.

Эмилиан положил руку на рукоять гладиуса, короткого меча. Он не был намерен разводить церемонии. В конце концов, прокуратор отдал приказ… если придется применить силу – что ж, это не впервые. Он обернулся, желая позвать своих солдат, и вздрогнул. Сзади стояла женщина в пурпурном ливийском одеянии.

– Центурион Эмилиан, если не ошибаюсь? – Латинский язык ливийки был правильным, хотя и несколько ученическим. – Скажи, это ты?

Она говорила мягко и безмятежно – Эмилиан не чувствовал угрозы.

– Да, ливийка. Во славу цезаря – я Эмилиан. Что тебе нужно?

Женщина ласково улыбнулась. Она согнула в локте руку, подставив ладонь, как чашу, и (центурион был готов поклясться!) прямо из воздуха в этой руке появился увесистый булыжник. Не говоря худого слова, ливийка без размаха, но сильно ударила Эмилиана камнем в ухо.

Комната наполнилась звоном шлема.

– Тебе ж говорили, сын блохастой белки, – устало сказала женщина, – не лезь не в своё дело. А ты взял и настоял на распятии двоих чужеземцев. Не будь тебя, Пилат бы их отпустил. На, получи ещё!

Последовал второй удар, затем третий. Лицо Эмилиана залилось кровью. Потеряв сознание, он рухнул на пол, гремя доспехами. Зоровавель не двинулся с места. Он увидел, как рядом с ливийкой (опять из воздуха) появился человек, словно стеклянный, – сначала только черты лица, затем кости черепа, мускулы, кожа… и глаза.

Внимательные, карие.

– Знаешь, очень впечатляет. – Зоровавель с восторгом глянул на лист с сушёными корневищами. – Я даже не ожидал такого эффекта. Пожалуй, в следующий раз надо будет натолочь порцию поменьше.

Женщина подошла к первосвященнику.

Стиснула ему горло ледяными пальцами. И прошипела в лицо:

– Ну-ка, скотина, быстро… давай сюда ключ от подземелья…


Если вы это прочли, считайте, что прочли всю книгу. Остальное только испортит впечатление, ИМХО.

Итог: невыразительно, скучно, предсказуемо. Юмор уныл, в некоторых местах вызывает брезгливость. Все эти пошло-антибабские сюжеты и грязные шуточки могу объяснить только заигрыванием с ЦА. Книга выполнена в лучших традициях юмофанта. Мастеровитая, бойкая, но сюжетно слабенькая поделка для самых верных, но не самых образованных фанатов автора. Это не Зотов.

Да, разумеется, все это чистое ИМХО. Но напоминаю: это ИМХО от человека, для которого Зотов был и остается самым любимым современным русским писателем.

Впрочем... у меня есть отличный повод смотреть в будущее с оптимизмом. :)

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив