Про голову и ХОБЛ

Мужчина, 60+, с солидным брюшком и вообще не стройняшка, раньше ничем не более, по крайней мере, к врачам не обращался, в ЕМИАС информации нет. Курильщик. В течении пары месяцев нарастала одышка, не мог спать из-за чувства нехватки воздуха и тяжелого храпа. Жена уговаривала обратиться к врачу, он откровенно прятался. Вызвал скорую, когда стало совсем плохо.
Скорая привезла с подозрением на сердечную недостаточности. Поводы были: тяжелая одышка, отёки ног и брюшной стенки, давление за 200. Но по ЭХО к сердцу претензий нет, все маркёры повреждения миокарда отрицательные. Маркёры воспаления тоже. В наличии: тяжелая дыхательная недостаточность, зашкаливающее артериальное давление, не снижающееся ничем и агрессивное поведение. В связи с последним отправили к нам, после консультации психиатра.
Внешне выглядит как откровенно пьющий: багровое лицо (правда, губы и носогубный треугольник сероватые), мокрый как мышь, возбужден, отбивается, постоянно сбрасывает кислородную маску. Если бы не одно но: в газах крови СО2 поднимается до 120. Тяжелая обструктивная болезнь лёгких. В фонендоскоп там, кстати, была не очень ясная картина — то есть хрипы, то нет. Характерно, что в сознании он ещё как-то держал приличную сатурацию, а когда засыпал (естественно, ему начали вводить седатики, иначе он бы у нас погром устроил) — всё рушилось, даже на неинвазивной маске. С маской он, кстати, боролся с отчаянием утопающего. С небулайзером, катетерами и кроватью тоже. Как и с каждым, кто пытался его уговорить полежать или хотя бы посидеть спокойно. Седатики работали всё хуже и хуже.
Его жена, кстати, сказала, что во-первых, он не пьёт, а во-вторых, такое поведение для него ну совсем не характерно. В обычной жизни пациент уравновешенный и позитивный.
В общем, все попытки раздышать неинвазивными методами провалились — на третьи сутки его ввели в медикаментозный сон и начали ИВЛ. Ещё пару дней сохранялась тяжелая обструкция, потом дело пошло. Наложили трахеостому и разбудили. К этому моменту рСО2 и давление снизились, отёки сошли.
Он действительно оказался спокойным, добродушным и позитивным. Несколько дней заново учился дышать — поддержка аппарата потихоньку снижалась — затем, через сутки самостоятельного дыхания, трахеостому убрали. Лежит или сидит в кровати, читает книжку, ждёт, когда его переведут в терапию. Обещает лечиться.
Все знают, что тяжелая дезориентация с психозами бывают при алкогольных и наркотических зависимостях, при инсультах, менингитах и энцефалитах, вообще при тяжелой интоксикации. Но особо жесткие делирии вызывает гипоксия и накопление в крови углекислого газа. В терминальном состоянии углекислота срабатывает как газ для наркоза — человек засыпает и без интенсивной терапии уже не проснется. Но раньше возникают вот такие психозы, которые нужно лечить восстановлением нормального дыхания, а не увещеваниями «как тебе не стыдно!»
Когда я была ещё маленькой и только начинала работать, считалось, что интубация человека с тяжелой ХОБЛ и ожирением — билет в один конец. Сейчас совсем другие аппараты, позволяющие менять параметры вдоха- выдоха в зависимости от состояния трахеобронхиального дерева и альвеол. Хотя и это не панацея. Бывает такая обструкция, когда воздух в лёгкие не может загнать не только аппарат, но даже банальный мешок Амбу. Однажды мне случилось видеть разрыв трахеи — ещё на старой Ро-9-Н.
А один из предикторов такой беды — неконтролируемый рост рСО2, внешне проявляющийся психозом и тяжелой гипертонией. Успеют сработать лекарства — обойдётся. Не успеют — при хорошем раскладе — инвазивная ИВЛ, при плохом — пациент погибает. К счастью, в большинстве случаев успевают. Но лучше не доводить.
|
</> |