"Потому что это – моя земля. Понимаете? Я не могу уехать никуда. Не могу. От

hippy_end — 28.09.2018 Оба видео взяты с американского ресурса Ютуб

Ну а "сепары" между тем... продолжают с завидным постоянством "сами себя обстреливать" -- вернее, "свои сёла, своих жителей, свои санитарные машины..."

Вот два свежих репортажа "сепаров самопровозглашенной ДНР" из окрестностей и самого села Коминтерново, где сегодня утром они "саморасстреляли собственный санитарный автомобиль"

Для тех, кому сложно смотреть видео, сделал полные расшифровки, кроме воспоминаний сослуживца о погибшей девушке санинструкторе

В общем, стараюсь вообще обходить в журнале тему видео с Донбасса, но тут решил все-таки сделать исключение -- ведь всё это всё равно исправно документирется наблюдателями ОБСЕ и попадает в доклады ООН, которые там исправно публикуются и хранятся

Так что обратите внимание на второе видео, где все рассказы "сепаратистов" дублируются субтитрами на английском языке

А начинаю с расстрелянной сегодня утром санитарной машины "сепаратистов" -- 28 сентября 2018 года



Представитель сепаратистов: «Сегодня рано утром в районе населенного пункта Коминтерново в результате в результате обстрела со стороны ВСУ был ранен военнослужащий народной милиции Донецкой Народной Республики.

После того, как обстрел закончился, и уже рассвело, к нему на помощь выдвинулся санитарный автомобиль с нанесенными с обеих сторон опознавательными знаками в виде красного креста на белом фоне. Противник этого не мог не видеть, но все равно открыл по нему огонь. Девушка санинструктор и погибли на месте. За жизнь третьего военнослужащего, который сейчас в больнице, борются сейчас врачи»

Далее -- репортаж "сепаратистов" из села Коминтерного от 26 сентября 2018 года -- напоминаю, обратите внимание на субтитры

Ну а я потрудился сделать полную расшифровку



Местный житель: «Ну вот такая обстановка у нас – практически каждую ночь у нас пожары»

Репортер: «А зачем вы здесь живете?»

Местный: «А куда мне ехать? Некуда. Была б возможность куда-то уехать, уже бы давно уехали все. Здесь есть такие, что не могут бабушку, дедушку вывезти. Ну дедушек уже не осталось. А бабушки – неподвижные. Куда их везти? В незнакомую местность? Вот так все и живут. Некоторые вообще сказали: я вот тут лежу на диване – вот меня вместе с диваном и забирайте. Вот такая обстановка.

Главное, что за пожары. Это те, которые по нам не стреляют. А стреляют из запрещенных. Из 120-х, из танков стреляют. Это ж не только, что они дают в ответ. Бывает без провокаций, без ничего. Абсолютная тишина, и по нам начинают стрелять»

Местная жительница, вертит в руках осколок: «Мы все уже такие специалисты тут стали, что это ужас»

Другая: «Та тут уже пособирали хлопцы. Этого куча лежала. Они на асфальте там собирали, где мы прятались»

Еще одна: «А как Татьяна Ивановна позавчера выходила с клуба»

Татьяна Ивановна: «Я вчера выходила, мне так по носу взык, возле носа. Буквально. Вот только нос высунула, оно вот так раз – и пролетело мимо носа. Да вот, она, такая маленькая, лежала» -- показывает пальцами

Репортер: «Не побоялись выходить ночью, когда пожар тушили?»

Татьяна Ивановна: «Боялась. И очень боялась. Ну а что делать. Боялась, и шли вдвоем мы шли туда – назад, фонарик вот так держали, -- показывает, прикрыв рукой, -- чтоб  не, это самое… Потому что стреляют по головам. Вот мы сидим, прямо по деревьям. Это же шо ж, нельзя выйти. Вот сёдня идем на работу, вот Татьяна, этот, идут… уже ж по обочине идешь, по обочине идешь, и всё равно стреляют.

И найпера бьют. Снайпера. Видят, что люди идут, и все равно стреляют. Да, Идут, идут, и стреляют все равно. Шо люди сделали плохого? Не знаю, что люди сделали. Та, у меня в сумке тоже корвалол.  Потому что без лекарства нельзя ходить. Я вчера думала вообще: сегодня не поднимусь. Сильные головные боли – во-первых, то, что падали, ложилися, пряталися и… страшно, короче. Без лекарств нельзя никак. А их нет»

Репортер: «В дом хоть Вам не было попаданий?»

Татьяна Ивановна: «Да, чй там нету? И крыша позавчера – крышу, там небольшая дырка, но есть, течет крыша. В дымарю несколько дырок вот. В пленку в окно влетело. В стирку – постирала брюки, и прямо вот тут это, -- показывает. – Две дырки в брюках. Да, белье висело, и побило»

Другая: «У нас в хате ковер свернутый лежал. И то…»

Татьяна Ивановна: «Та насквозь. Вот это тут в досках пробило стену насквозь. В общем, прилетает хорошо. Каждый день. А вчера как начали бить. Это ужас один. Просто не знаешь, куда. Я за две недели отвыкла, пока ж была у детей. А вот так бабах, я с дивана – с одного под другой диван подлетела. Ну уже как-то… пока приехала с гостей. Страшно конечно.

И боишься, чтоб не сгореть, но последние шмотья, хоть они никуда не нужное, и то останешься у зиму без ничего. Вот как Галина Федоровна. Нет ничего. Ни вещи, ни паспорт, и кошелек сгорел с деньгами, и всё остальное сгорело»

Обугленный дом

Репортер, военный: «Вы отсюда не уезжаете?»

Еще одна местная жительница: «А куда? Я здесь родилась в этом селе. Я здесь прожила. Я не могу. Это моя родина. Куда я уеду?»

Военный: «Ну слушайте, каждый день обстрелы»

Местная: «Тоска»

Военный: «Я понимаю, что вы привыкли. Вы в платочке, я – в каске. Это как минимум странно выглядит. Но каждый день, каждый день обстрелы»

Местная: «Каждый день обстрелы. Но я привыкла здесь жить. Я не могу никуда уехать. Я тоскую по этой – по этому селу, по этой земле. Понимаете? Я приезжаю где-то и уеду. Я плачу. Потому что это – моя земля. Понимаете? Я не могу уехать никуда. Не могу. От одной тоски только. Страшно, конечно, но… Выживаем. Вы-жи-ва-ем. Мы не живем, мы существуем»

Военный: «Слезы ваши вижу только, но по голосу, я думаю, услышат

Местная: «Поймут. Поймут, конечно. И каждый раз я плачу из-за того, что я… Страшно, понимаете? Какое у нас было село, сколько было людей, сколько было детей. А всё, никого нет. Понимаете, оно вымерло. Вымерло. У нас из тысячи человек осталось вот сто двадцать три человека, которые живут, остались в селе. Которые: или некуда, или не хотят уезжать, или надеются на лучшее. Понимаете? Вот это всё:

Военный: «Ваш вариант какой?»

Местная: «Прекращение»

Военный: «Не хотите, некуда или надеетесь на лучшее?»

Местная: «Надеемся на лучшее. Надеемся. Что кончится война. И не хочется никуда уезжать»


Самопровозглашенная ДНР -- Коминтерново -- 26 сентября 2018 года


Как только закончу, поставлю расшифровку аналогичного видео уже от 27 сентября 2018 года

Так что -- продолжение смотрите, слушайте и читайте его полную расшифровку в:

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив