Переход

Тем не менее, стоит понимать, чего именно добиваются те, кто прокладывает этот путь. Хотя бы для того, чтобы в его конце (кто доживет, конечно) можно было бы оценить — насколько полным оказался процесс трансформации из «сегодня» в «завтра».
Совершенно однозначно можно сказать об одном, пожалуй, важнейшем итоге идущего перехода. Стремительное развитие мировой системы привело к предсказуемому результату: мир стал слишком сложен для управляющих им элит. Настолько сложен, что сам процесс управления стал невозможен. Даже саксонская школа управления, имеющая дело не с событиями, а вероятностями, перестала справляться с вызовами. И именно она на остатках управляемости и инициировала трансформацию избыточно сложной системы в более простую. Да, речь идет, конечно, о деградации социума, сознательной и проектной. Другого пути на самом деле нет: другой путь — это создание новой управляющей элиты, нового управленческого контура, способного к управлению сложным распределенным объектом управления. Но её, этой элиты, попросту нет. Её ещё предстоит только создать, причем даже не совсем понятно — как. Ну, то есть, варианты, конечно, есть, но они все умозрительные. И строительство новой элиты — это всегда конкурентный процесс, конкуренция проектов развития. Сегодня проекта развития нет, напротив — нужно как-то справиться с тем, что уже столь бесконтрольно и безбрежно развилось в течение 20 века (захватив и кусочек 19).
Суть социальной деградации выглядит достаточно просто: трехзвенная структура общественного устройства, основанная на среднем классе, должна будет схлопнуться в привычную двухслойную пирамиду, где на вершине — новые феодалы, внизу — новые крепостные. И между ними — небольшая прослойка остатков среднего класса (современные новые горожане). По сути, будут созданы два управляемых объекта — новое крепостное сословие с минимальным набором прав и бесконечным (в смысле совершенно не определенным) кругом обязанностей. Второй управляемый объект — те самые «новые горожане», обладающие эксклюзивными по отношению к крепостным набором прав, более свободные — но при этом достаточно малочисленные, чтобы стать той лабораторией, в которой будут проходить эксперименты по созданию нового Возрождения.
Перевести значительную часть современного среднего класса в крепостное сословие можно одним путем — через полный пересмотр института собственности и лишение среднего класса этой самой собственности. Не всей, конечно — личная собственность роли не играет, но вот собственность на средства производства — очень даже. Фактически это означает ликвидацию прав собственности на недвижимость, средства транспорта, банковские и иные счета, сокровища (как инструмент хранения капитала). Всё это можно будет использовать — но только на условиях аренды. Новые феодалы в процессе перехода к новому мировому порядку перераспределят всю собственность среднего класса в свою пользу — и передадут ее обратно, но уже как свою. В реальной жизни изменится не так уж и много — люди так и будут жить в квартирах (или домах), ездить на автомобилях, работать в закусочных и мастерских, приходить в офис — но всё это будет уже не их. Соответственно, управление крепостным сословием станет на порядки проще нынешнего — сейчас нужно соблюдать права собственности, права человека и прочий гуманизм. Что, собственно, и стало причиной управленческого коллапса — совместить столь огромный и противоречивый конгломерат прав и интересов оказалось не под силу управляющему контуру.
Как именно будет происходить перераспределение собственности? Да как обычно — через долговые обязательства. Поэтому и локдауны чередой — у людей, лишенных работы, на первом этапе банально вымывают сбережения. Вот ровно так же прошла российская (и вообще постсоветская) приватизация, когда огромные сбережения людей обесценились, и они были выброшены из процесса приватизации полным отсутствием возможностей в ней участвовать. Более того — замордованное население, вынужденное выживать, вообще не успевало поднять голову и оценить происходящее. Сейчас население (уже в мировом масштабе) мордуют террором и страшилками в стиле «мы все умрем», когда рациональное уступает место более древним инстинктам самовыживания (пусть и фейкового).
Долги обязательно будут предъявлены к оплате, и когда ситуация накопит потенциал, будут приняты новые законы, в которых право собственности будет милостиво заменено на право пользования. Население еще и нахваливать будет мудрые власти за проявленный гуманизм.
Собственно, это и есть первый этап, к которому мы сейчас идем весьма бодрым шагом. Есть, конечно, приблизительное понимание, что будет за ним — но в том и проявляется невозможность детерминировать весь процесс, создать единый коридор, по которому мы пойдем. Очень многое будет зависеть от того, насколько полно и быстро будут пройдены промежуточные этапы. И лишь когда можно будет подвести (или оценить) предварительные итоги этих самых промежуточных этапов, можно относительно достоверно моделировать следующие.
Я думаю, что первый этап (как самый сложный) будет длиться не менее 3-5 лет. И все это время мы будем жить в состоянии и ситуации непрекращающегося террора. Будет ли это коронавирус и локдауны, будет ли это серия компьютерных атак на системы жизнеобеспечения, будут ли это более привычные локальные войны — трудно сказать. Может быть, даже всё вместе, комбинированно. Но проскакивать этот этап придется быстро — любые новации нужно фиксировать и закреплять, в противном случае управлять процессом с течением времени будет всё сложнее. Проектировщикам перехода в новый мировой порядок придется решать противоречие между скоростью и качеством результата первого этапа. И скорее всего, он завершится с неоднозначными результатами. Темп преобразований всегда важнее итогового результата. Результат можно подправить — попозже, а вот время вернуть нельзя никак.
|
</> |