Овальный

– А что?! Толпой нельзя?! Надо санкционировать в регистратуре??!
– Тьфу!.. – Пал Палыч сплюнул в сторону комочек откусанной пластмассовой плоти и вздохнул. – Заходите уже. Но кто-нибудь один.
В кабинет протиснулся высокий юноша, который, оставшись один на один с врачом, тихо юркнул на стул в углу. Гримаско выжидательно вздохнул снова:
– Ну, что у вас?
Юноша продолжал качать головой в такт невидимой музыке. Пал Палыч взял со стола карточку пациента и помахал у юноши перед глазами. Тот заметно оживился и вытащил, наконец, наушники:
– Здравствуйте!
– Драсьте… Что у вас, спрашиваю?
Юноша смущенно покраснел, но через мгновение замешательства задрал край футболки.
– Вот… У меня это… У меня Овальный.
Пал Палыч цокнул языком. Присмотрелся. На теле пациента действительно был отчётливый, несомненный Овальный.
– Мда… Овальный.
– Угу, – подавленно подтвердил юноша.
– И смотрите: изнутри уже налился оранжевым, да? – Гримаско покачал головой. – Нехорошо-с!.. Опустите майку.
Юноша казался окончательно подавленным, но не переставал качать головой в такт невидимой музыке. Пал Палыч краем глаза отметил, что наушники у пациента свободно свисают по плечам, а не торчат в ушах.
– Как же вы это так? – спросил Гримаско скорее на автомате, заполняя карточку.
Юноша пожал плечами:
– Наверное, подцепил где-то в интернете… Не знаю…
– Да вы не грустите так, голубчик! – Пал Палыч поднял глаза поверх очков. – Мы пропишем вам семипроцентный раствор Собчак, и ваш Овальный сам отвалится, вот увидите!
Юноша снова вздохнул и просительно посмотрел на доктора, словно ожидая продолжения поддержки.
– Ну-ну, не стоит так тужить, право! – Гримаско снял очки окончательно и стал покусывать кончик дужки. – Вот на днях у нас был другой пациент… Так у того и вовсе был Путен. Двенадцать лет с ним ходит, представляете?! И ничего. На самочувствие, конечно, жалуется, но по моим оценкам, ещё столько же проходит! – Пал Палыч вновь нацепил очки и задумчиво посмотрел в окно. – А вы говорите – Овальный…
… За окном, вдали, ветер всё никак не мог ухватить полотнище флага. Синеглазые такси мчались без остановок по разделительной полосе. По мостовым цокали каблучки, а город дремал под их убаюкивающее тиканье в испарине июльского полдня.