Орёл. Портрет великой княгини Марии Федоровны

У нас в Орловском музее изобразительных искусств действует постоянная экспозиция, в которой представлены уже ставшие историческими картины и портреты.
Хочу представить и вспомнить ряд понравившихся картин...

Пескорский (Пискорский) И.Я. 1757 – не ранее 1811. Портрет великой княгини Марии Федоровны (1759 -1828). 1783. Масло, холст

Важным событием для русского искусства явилось учреждение в 1757
году Академии художеств в Петербурге. В год ее создания родился
художник Иван Яковлевич Пескорский, представленный данным портретом
из собрания Куракиных.
Закончив Академию художеств с золотой медалью, Пескорский получил
право для совершенствования своего таланта в качестве пенсионера на
четыре года поехать в Париж за казенный счет. Там в 1783 году и был
написан этот портрет.
Начат он, вероятно, годом ранее, когда сюда инкогнито на целый
месяц, под именем графа и графини Северных, прибыли совершающие
вояж по Европе цесаревич Павел Петрович и его супруга Мария
Фёдоровна. В Париже среди многочисленных развлечений и праздников
они посещали мастерские художников. Возможно, тогда и встретились
со своим соотечественником.
В основе произведения молодого художника лежит канон
репрезентативного портрета, в котором, однако, уже наблюдается
отход от классических требований и стремление показать модель без
явного позирования, в более естественном проявлении чувств. В некой
камерности нашего портрета, в душевном состоянии молодой особы, в
смягченной цветовой гамме можно ощутить влияние стиля рококо.
Мария Федоровна изображена на нейтральном темно-оливковом фоне,
спокойно сидящей у столика с атрибутами ее повседневной частной
жизни. Она погружена в себя и кажется немного меланхоличной,
выражение ее губ не сходно с обычной светской улыбкой. В правой
руке – раскрытая нотная тетрадь, левая покоится на книге, пальцы
играют бутоном розы, рядом на мраморной столешнице – тонко
подобранный букет.
Каждый предмет дополняет изящный и женственный образ
аристократической модели. Она в действительности хорошо пела,
играла на музыкальных инструментах, интересовалась литературой и
через несколько лет организовала первый в России литературный
салон.
Розы были ее страстью и окружали ее всю жизнь. Ими украшались
платья, декорировался фарфор. Зимой она лично делала для своих
комнат букеты из искусственных роз. А в Павловске у нее был
знаменитый «Розовый Павильон» с благоухающим розарием. Не случайно,
состоявшийся уже в наше время в Павловске Первый Международный
фестиваль роз, был назван в ее честь.
Пескорский и саму Марию Федоровну уподобляет этому цветку.
Фарфоровую белизну ее кожи и нежный румянец оттеняет пышный
пепельный парик с красивыми длинными локонами по плечам. Плавные
очертания форм, струящиеся линий складок ткани и мягкая игра их
приглушенных розовых и голубых тонов, создают ощущение
одухотворенности и очарования.
Она в отороченном кружевом жемчужного тона декольтированном платье
с узким лифом и пышной юбкой на обручах. Вокруг тонкой талии
повязана широкая полупрозрачная лента с бантом и длинными концами.
Голубой цвет ленты перекликается с синевой бархатной обивки кресла,
а цвет платья созвучен колориту флористической композиции.
Впервые увидев в Берлине свою будущую жену, тогда еще
вюртембергскую принцессу Софию Доротею Августу, – Павел Петрович,
писал матери, Екатерине Великой: «Я нашел невесту … какову желать
себе мог: недурна… стройна …, отвечает умно и расторопно… Что
…касается… сердца ее, то имеет она его весьма чувствительное и
нежное... Ум солидный… Знания наполнена…» Все эти качества
благодатно развились в ней.
Став императрицей, Мария Федоровна верно хранила любовь к своему
супругу и память о нем, после его гибели. Никто из венценосных особ
в России не мог сравниться с ней в масштабах благотворительности,
заботы и попечительства о сирых и убогих. И именно ею было положено
начало женскому образованию в России.
Пескорский же, который был на два года младше героини своего
портрета, к сожалению, не оправдал возлагавшихся на него больших
надежд, – увлекся карточной игрой, прочими соблазнами парижской
жизни и в Россию больше не вернулся.
