Объятия с согласием

olga_srb — 18.09.2021 Несколько дней назад я стала свидетелем родительской дискуссии, развернувшейся вокруг одного вопроса, который может показаться абсурдным: должны ли родители спрашивать разрешение у ребенка, если хотят к нему прикоснуться (обнять, поцеловать, расчесать волосы, смазать прыщик)?

До этого вопроса участники спора дошли постепенно, начав с более понятных тем: права ребенка отказаться от прикосновения постороннего человека и необходимости запроса разрешения на прикосновения со стороны врача, медицинской сестры, воспитателя, парикмахера.


Очевидно, что подобные дискуссии отражают озабоченность общества теми вероломными посягательствами на неприкосновенность детей, о которых нас то и дело информируют средства массовой информации.

Теперь каждый владеет такими понятиями как личные границы, возраст согласия, половая неприкосновенность и тому подобное, но иногда создается впечатление, что обсуждение всех вопросов безопасности ребенка обретает истерический оттенок, а под запрет попадают любые прикосновения к детскому телу.

Одни настаивают на том, что ребенок с первых лет жизни должен воспринимать свое тело как бесценный сосуд, доступ к которому закрыт всем, включая маму и папу; другие призывают «не сходить с ума» и не приучать детей видеть в каждом взрослом потенциального насильника и извращенца.

Стоит ли рассказывать ребенку о том, что есть хорошие и плохие взрослые? Безусловно, стоит.

Надо ли предостеречь его от безоговорочного принятия подарков от незнакомцев? Да.

Целесообразно ли воспитывать в детях чувство собственного достоинства? Несомненно.

Но вот в чем вопрос: что такое чувство собственного достоинства?

Судя по тому, что я услышала из родительских уст, чувство собственного достоинства ограничено правом на отказ в телесных прикосновениях. Если ребенок уверенно говорит «нет» взрослому, значит, у него это чувство сформировано.

На мой взгляд, такая трактовка в итоге приведет к деградации общества, при которой свои права каждый станет рассматривать в микроскоп, а на свои обязанности смотреть через перевернутый бинокль.

Зачем усложнять ситуацию? С неприкосновенностью все очень просто.

С момента рождения ребенок имеет приоритетное право на свое тело, и, начиная с определенного возраста, он может не позволять трогать себя всем подряд. До этого возраста представителем детских интересов остаются родители, и они, разумеется, вправе возражать против того, чтобы незнакомые дяди и тети погладили малыша по голове.

И между тем во «все подряд» не должны попадать сами родители и «доверенные лица», то есть те, к кому ребенок в сопровождении законных представителей обращается за услугами или за помощью, и чья профессиональная деятельность носит контактный характер.

Нелепо требовать от парикмахера или врача, к которым малыш пришел с мамой, папой или дедушкой, чтобы они поинтересовались у ребенка: «Можно я подравняю твою челку?» или «Можно я помну твой живот?». И тренер, к которому ребенка привели родители, не должен согласовывать с подопечным свои профессиональные прикосновения.

Сам факт прибытия в парикмахерскую, в спортивную секцию или в поликлинику является согласием, и ребенок не должен нести себя в салон или во врачебный кабинет как бесценный объект, допуск к которому осуществляется только по особой милости. Намного лучше для него самого, если он будет испытывать заинтересованность в получении помощи и благодарность к тому, что подравнял ему челку, провел осмотр или научил прямо держать спинку.

Хорошо, когда все взрослые объясняют ребенку свои предстоящие действия, и это информирование и разъяснение предполагает презумпцию согласия.
Ну, а про родительские запросы типа «разреши мне тебя поцеловать» я даже говорить не хочу.

Очевидно, что дискуссия, с упоминания которой я начала пост, неизбежно трансформировалась в склоку, а буквально через пару дней я стала свидетелем практической реализации радикальной родительской позиции.

Дело было в платной лаборатории, где у детей и взрослых берут кровь из вены.

В тот день я сдавала анализы как по собственной инициативе (в той самой платной клинике), так и по необходимости (в рамках обязательного периодического медосмотра на работе). Хорошо, что у человека две руки: как раз хватает на два забора крови.

Конечно, ракурс делает мои верхние конечности более могучими, чем они есть на самом деле, но по-другому снять размах бедствия не получилось.



Когда я пришла в платную лабораторию, драма забора крови у маленькой девочки была в самом разгаре. Через закрытую дверь был отлично слышен детский ор и вопли «нет! не хочу! не надо!». Ясно, что речь шла не о поцелуях…

Голос маленькой девочки пытались перекричать взрослые голоса, два из которых, мужской и женский, чередовали призывы «посиди», «потерпи» с обещаниями «больно не будет», «сейчас пойдем». Третий голос с извиняющимися интонациями пытался утешить малолетнюю пациентку и гарантировать безболезненное вмешательство («я быстро», «смотри, какой зайка», «просто комарик укусит»).

Внезапно дверь распахнулась, и из кабинета выскочила заплаканная девочка лет четырех. Рукав ее кофточки был закатан до плеча.

Следом за ней выбежала растрепанная мама, а в кабинете остались медсестра с видом человека, перед которым поставлена заведомо невыполнимая задача, и папа с лицом такого цвета, что его артериальное давление уже можно не измерять.

Пока разъяренный ребенок метался по холлу в поисках укрытия, мама одновременно пыталась поймать свою дочь и сформулировать обвинения в адрес медсестры. Суть ее претензий сводилась к следующему: медсестра не профессиональна, не умеет «находить подход к детям» и «даже не спросила разрешения»!

Очевидно, что речь шла о разрешении ребенка, ведь письменное согласие на вмешательство родители осознанно подписали при заключении договора, а именно они являются законными представителями ребенка и принимают все решения, касающиеся его здоровья. Они, а не ребенок.

И тут я вспомнила про родительскую дискуссию…

Неужели мама всерьез полагает, что ее дочка даст утвердительный ответ на вопрос «можно я проколю твою вену и возьму кровь»? То, что «сейчас будет маленький укольчик», медсестра говорила (это слышала я и еще два пациента, ожидающие приема).

Ни один ребенок не желает быть объектом инвазивных манипуляций, поэтому забор крови – проверка родительской выдержки и умения уговаривать малыша на то, чего ему категорически не хочется.

Ситуация в лаборатории завершилась победой взрослых: девочка была поймана и, благодаря папиной физической силе, иммобилизована для забора крови. Триумф был не продолжительным, и сопровождался он истошными криками мамы и девочки.

Наконец дверь открылась, и из кабинета в сопровождении мамы и папы вышла всхлипывающая пациентка. Родители были мрачнее тучи, но дело было сделано.

Усадив дочку на кушетку (рядом со мной), мама взялась ее утешать:
- Вот видишь - ничего же страшного! Как комарик укусил! Можно я опущу рукавчик?

Этот вопрос поразил меня так сильно, что я даже не обратила внимания на ответ девочки. Судя по тому, что рукав она опускала сама, согласия мать не получила.

Присев на корточки перед дочерью, мама предложила ей воды. Девочка пить не хотела, но хотела снимать бахилы, чем и занялась, оттолкнув бутылку.

Сняв бахилы с одной ноги, она переключилась на телефон, и мама спросила: «Можно я сниму второй?».

Признаюсь: у меня сложилось впечатление ненормальности и неестественности происходящего.

Вероятно, девочка столь капризна, что мама вынуждена согласовывать с ней все свои действия во избежание нового витка скандала. Не может быть, чтобы воспитательная стратегия, предусматривающая постоянные «можно?», была свободным выбором. А если это так, то почему она не спросила разрешения на то, чтобы посадить ребенка рядом со мной?

Последующие сборы домой проходили под диалог матери и ребенка: мама приговаривала «напугали мою девочку, обидели мою крошечку», а девочка бубнила «я – герой, я – герой».

Как вы считаете, кто должен согласовывать с ребенком свои прикосновения к нему?

Предлагаю разделить взрослых на три условные группы: родители, врачи, прохожие. К «врачам» отнесем всех, чья профессиональная деятельность неизбежно сопряжена с телесным контактом: медицинский персонал, парикмахеры, воспитатели и др.

Итак, отметьте всех, кто, по вашему мнению, должен запрашивать отдельное разрешение у ребенка

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив