Об осознании разделенного мира. Часть вторая

anlazz — 04.07.2018 Итак, чем дальше – тем очевиднее становится тот факт, что пресловутое «единое человечество» в постсоветское время является исключительно виртуальным конструктом. Имеющим генезис и отсылающий в нереализованное «общечеловеческое единство» советизированного мира – закономерное следствие шедшей в течение всего XX века Великой Пролетарской Революции. Однако это самое единство – то самое единство трудящихся, о котором так много мечтали коммунисты на протяжении всей своей великой борьбы – оказалось совершенно нереализуемым в мире, где котором господствует главный инструмент разъединения на всех уровнях: конкуренция. Поскольку какое может быть единение тогда, когда каждый считает своей основной задачей не допустить попадание пресловутого «сладкого куска» в рот соседа. (Правда, это относится не ко всем людям – а только к тем, кто живет в «мире кусков». Но именно последние, как будет сказано ниже, и формируют общественное сознание ) Поэтому указанное «единство» так и осталось виртуальным, существующим исключительно в культурном пространстве – да и то, весьма особым образом.

Правда, тут не лишне будет напомнить, что после гибели СССР и после начала сворачивания «советизации» тот же Запад решил беззастенчиво приватизировать созданное своим противником явление. (Пускай и нереализованное до конца.) В результате чего был создан уже не раз помянутый миф о том, что человечество, наконец-то, «доросло» до осознания своей общности. Разумеется, причина, объясняющая, почему оно это сделало только сейчас – хотя о необходимости данного «осознания» говорилось с глубокой древности –обычно опускалась. Считалось, что все и так понятно: тут вам не там, точнее – сегодня вам не вчера. Тем более, что снижение количества конфликтов и их эскалации было налицо. Однако стоило только «тени СССР» исчезнуть, как все стало возвращаться на свои места. И нынешние «санкционные» и торговые войны – которые для многих выглядят так пугающе – на самом деле, представляют собой лишь слабые порывы ветра, предшествующие будущей буре. Поскольку «нормальное», присущее империалистическому – то есть, развитому капиталистическому – миру взаимоотношение между государствами, полагает еще более жесткие варианты конкурентной борьбы.

Впрочем, тут речь пойдет не о них, а о том, что указанное изменение, связанное с «десоветизацией» - которая, в свою очередь, снимает практически все ограничение на конкуренцию – приводит к изменениям не только в межгосударственной сфере. На самом деле, подобный процесс охватывает практически все области – даже те, которые обычно мало кто связывает с «советской тенью». То есть, оказывается, что СССР во времена пика своего могущества действительно определял практически все развитие мира – начиная с области научно-технического прогресса и заканчивая сферой личных отношений. В результате чего значительная часть вещей, которые мы считаем «нормальными» и «естественными», в реальности оказывалась аномальной и невозможной ни в какой ином обществе, кроме «советизированного».

Например, это можно отнести к пресловутой уверенности в том, что государственные власти должны заботится о благе всех членов общества. (Ну, или, по крайней мере, подавляющей его части.) Нет, конечно, подобные мысли высказывались за тысячи лет до начала Великой Пролетарской Революции. Однако они всегда оказывались или просто декларацией намерений: очередной король, обещая заботится о своих подданных, в реальности мог разве что раздать деньги тем, кто пришел на его коронацию. (А затем повысить налоги – поскольку для его реальной власти благосостояние ближайшего окружения было на порядок более значимым, нежели благосостояние тех же крестьян. По той простой причине, что в истории мало случаев того, чтобы восставшие крестьяне свергали королей – а вот царедворцы делали это с завидной регулярностью.) Однако даже в том случае, когда велеречивые заявления о «благе народа» значили что-то иное, нежели простой обман, в них крылся серьезный подвох. А именно – само понятие «народ» рассматривалось, как что-то, необходимое для существования правящего класса. Скажем, сытые крестьяне есть благо для помещиков – которые и являются «становым хребтом государства». Именно в поэтому если о «народе» и заботились, то исключительно, как о субстрате – на основании которого «сильные мира сего» могли бы реализовывать свои планы. Никакой субъектностью или самозначимостью этот самый «народ», разумеется, не обладал – то есть, за пределами идеи обеспечения дворянства или иного способа использования в целях последнего (например, для рекрутского набора) он просто не существовал.

И лишь после того, как этот самый «народ» в результате длительного периода классовой борьбы – завершившегося Революцией и созданием СССР – смог противопоставить себя «хозяевам мира», настал период, когда его начали воспринимать всерьез. Разумеется, вначале дело ограничивалось попытками подкупа отдельных слоев трудящихся – начиная с тред-юнионизма второй половины XIX века и заканчивая фашизмом 1920-1930 годов. Однако все эти попытки оказались удачными лишь частично – да, подгасить пламя народной борьбы удавалось. (Особенно, при комбинации насилия и подкупа.) Но полностью его ликвидировать – разумеется, нет. И даже самая серьезная попытка развернуть время вспять - «фашистская зараза», широко распространившаяся по Европе в свое время – была ликвидирована в 1945 году благодаря тому же СССР. Поэтому после Второй Мировой войны хозяева мира вынуждены были пусть со скрипом, пусть ограничено – но признать значимость почти всего населения. (Ну, может быть, за исключением «маргиналов».)

С этого момента и стало общепринятым мнение о том, что государство обязано заботится о всех своих гражданах. Даже термин появился соответствующий: «государство всеобщего благосостояния». Разумеется, признать, что данное изменение является следствием давления мирового пролетариата во главе с Советским Союзом, капиталистические хозяева не могли – поэтому было создано великое множество теорий, которые в целом принято именовать «кейнсианскими». (По имени автора наиболее известной из них, Джона Кейнса.) Данные теории делали главный акцент на том, что передача части благ трудящимся является эффективной мерой стимуляции экономики, польза от которого превышает все затраты на данную передачу. Правда, про то, что подобные вещи были известны задолго до Кейнса – чуть ли не со времен античности – но по известным причинам игнорировались, разумеется, предпочли забыть.

Тем не менее, обмануть Вселенную – то есть, доказать, что «мы такие умные, что легко решаем проблемы, которые предками мыслились, как неразрешимые» - не удалось. В том смысле, что стоило только «тени СССР» начать спадать – кстати, еще до гибели указанной страны – как все доводы «кейнсианцев» оказались отброшенными, и в мире начался демонтаж «государства всеобщего благосостояния». Несмотря на всю многократно доказанную экономистами его эффективность и т.д. (Сразу же нашли иных экономистов, которые с легкостью доказали обратное.) Ну, а после того, как Советская Страна осталась только в истории, данный процесс с легкостью покатился по наклонной. (С учетом, разумеется, значительности той системы изменений, что была сделана в «советизированное время».) Оказалось, что все аргументы сторонников «социального государства» -включая такие «железобетонные», как возможность проигрыша на выборах противников социального обеспечения – без «советской поддержки» оказались не весомее бумажного листа. И даже массовые митинги и забастовки – которые, например, были довольно частым явлением в Европе 1990-2000 годов – оказались тут бессильными. А ведь процесс еще не дошел до конца – скажем, в XIX или начале XX века данные виды протеста легко разгонялись войсками, что сейчас еще не делают. Но даже теперь можно легко увидеть, что стоят все заявления на тему «национального единства»

Скажем – если взять актуальную тему – не только в антисоветской России, но и в пресловутой «сытой Европе» в последние десять лет практически повсеместно был повышен пенсионный возраст. Причем, даже сегодняшние рамки последнего – кстати, примерно равные тому, что предлагает российское правительство – это еще не предел, поскольку существуют варианты еще более радикального их повышения. (Вплоть до 67-70 лет.) В то время, как еще лет тридцать назад нормой считался выход на пенсию по достижению шестидесятилетнего возраста. (Так что стоит понимать, что в указанном плане российские власти действуют в рамках господствующего мирового тренда. )То же самое касается и иных проблем с социальным обеспечением, которое повсеместно сокращается и все более превращается в свою полную противоположность – в еще один способ изъятия у граждан дополнительных средств для помещения в разнообразные «фонды». (То есть, капиталистические финансовые организации. Служащие, разумеется, исключительно для извлечения прибыли.)

В подобной ситуации говорить о благе, которое несет государственная власть для основной массы населения становится все труднее. Разумеется, благодаря этому растет и развивается особая отрасль пропаганды, которая должна приносить господствующую идеологию в умы людей. В результате чего, скажем, 99% произведений массовой культуры в современном мире являются «идеологически выдержанными» - хотя еще недавно, в «советизированный» период на том же Западе значительное количество произведений искусства имело «оппозиционный оттенок». Эта «идеологизация культуры» - которая и ранее должна была существовать в рамках определенных правил – привела уже к практической гибели последней в своем «классическом понимании». (То есть, масскутьт уже не является отражением общественного сознания, которым он был в течение всего времени.) Более того, в настоящее время данный процесс на много порядков превысил то, что было в «досоветское время» - когда авторы могли еще «цепляться» или за остатки прежних социальных условий, или, наоборот, за формирующиеся локусы будущего. Сейчас ничего подобного нет – пропаганда контролирует даже коммерческие продукты. (К примеру, тут недавно проходила информация, что все голливудские фильмы проходят согласование с… Пентагоном. Хотя, казалось бы, речь идет о чистом бизнесе.)

Кстати, именно поэтому стоит понимать, что нынешняя «накачка патриотизма», которое мы наблюдаем, например, в современной РФ – это следствие не силы, а слабости указанной пропаганды. Потому что ранее прекрасно обходились без всего этого. Напротив, правящим классам можно было чуть ли не в открытую заявлять свои настоящие интересы – то есть, стремление к обогащению и приобщению к самому разнузданному гедонизму – и все равно, оставаться в уверенности, что их продолжают считать «своими». Да, костерят по черному, да, видят в них исключительно жуликов и воров – но, все равно, в рамках глобальных построений рассматривают, как «одних из нас». Теперь данная уверенность уходит – и приходится вкладывать значительные средства в создание нужного образа. И да – подобный процесс происходит не только на постсоветском пространстве, он охватывает весь мир. (Правда, в различных формах, не только через образ «патриота» и «родины» - но и через другие конструкты.)

Впрочем, как уже не раз говорилось, подобная тотальность идеологической обработки все равно не спасает от осознания того факта, что с текущим обществом происходит что-то не то. И – в отличие от представлений фантастов – существовать в чисто «виртуальном» мире человек не может. В конце концов, на «прошлом этапе» так же существовала чуть ли не еще более значимая идеологическая накачка населения через систему религиозных организаций – но она не помогла. Поэтому, несмотря на все усилия, концепт «единого общества» все более покрывается трещинами, становится все более зыбким. И через него начинает проглядывать иная, гораздо более связанная с реальностью идея –та, что еще недавно отбрасывалась, как архаичная, или вообще неверная. Речь идет о классовом устройстве, а так же о вытекающих из него моментах, таких, как классовая солидарность. Разумеется, в настоящее время это осознание только начинается. Нам предстоит еще пройти через указанный выше «вал патриотизма», который – как уже говорилось – есть явление прогрессивное по сравнению с тем, что было в 1990 годы. (Потому, что в его рамках «хозяевам» надо, хотя бы, показывать свою «хорошесть» - в то время, как в 1990 годы их «принимали» и без этого.)

Но, в любом случае, избежать возвращения классовой парадигмы, пришедшей на смену пресловутому «единому обществу», не удастся. И, разумеется, это не может не радовать.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив