О конце «крымского консенсуса» и судьбе политических движений России

anlazz — 22.06.2018 Ну вот, зарекался писать еще о пенсиях – но, видимо, придется это сделать. Поскольку данное событие удивительным образом всколыхнуло все общество, позволив увидеть многие его скрытые свойства – которые до того маскировались под привычными мифами. Наверное, ближайший аналог этого – реакция на произошедшее четыре года назад на Украине вместе с майданом, Русской весной и присоединением Крыма. Тогда, например, рухнул популярный до этого миф «русского национализма». Который успешно существовал еще со времен Перестройки, а где-то с конца 2000 годов вообще претендовал на силу, определяющую идеологию страны. И хотя сделать это не удалось – хотя году в 2006-2007 и казалось, что вот-вот и на представителей данного «течения» снизойдет благодать в виде господдержке. Впрочем, не снизошла. Однако вплоть до 2014 года «националистам» удавалось в какой-то мере задавать повестку – та же «проблема с гастарбайтерами» была широко представлена в общественном сознании еще в 2013 году.

Но украинские события оказались для «русского национализма» фатальными. И дело даже не в том, что они показали полную ошибочность господствующего до того в «националистических кругах» идеи о том, что все подобные движения (из разных стран) хотят, в общем одного и общего. (Подразумевалось «процветания нации» и «прекращение диктатуры инородцев», особенно «еврейской национальности».) И являются, по крайней мере, ситуационными союзниками. Поэтому некоторые из «русских» вначале даже поддержали украинский майдан и своих украинских «коллег». Как оказалось, более эпичного попадания пальцем в небо представить невозможно – в том смысле, что эти самые «коллеги» оказались не просто русофобами, а ультрарусофобами. (Вплоть до мечты об уничтожении всех «русаков». Причем, на Украине они приступили к ее исполнению практически – так что все разговоры о том, что «это метафора», стали невозможными.)

Ну, и самое главное – оказалось, что «русское» в данной конфигурации выступило очень тесно связанным с «советским». (Т.е., стало понятно, что «украинских русских» гнобят именно за то, что они являются носителями «советского», о чем заявляется прямо. И наоборот, им для необходимости сопротивления приходится ориентироваться именно на советское.) В результате чего идеология «русских националистов», изначально бывших антисоветчиками – как и все течения, сформированные в Перестройку – оказалась в серьезном кризисе. Поэтому часть из них решила засунуть… ну, вы сами понимаете, куда свой антисоветизм, и включилась в общую борьбу против агрессивного украинского национализма. Часть, напротив, решила поддержать «идеалы майдана» - вот только поддержки в российском обществе это, разумеется, им не прибавило. (А точнее – привело к почти полной ее утрате.) Ну, а остальные на этом фоне были вынуждены уйти в тень, окончательно потеряв актуальность. И, наконец, добило данное течение то, что на Украине начали реализовываться реформы именно по «их сценарию» - с соответствующим падением всего и вся.

В общем, очередная «политическая сила», построенная на идее отрицания СССР и социалистических/коммунистических идей оказалась на обочине истории. До этого подобное «превращение» произошло с «либералами», которые уже к началу 2000 годов начали восприниматься не иначе, нежели то, что несет основной массе населения только страдания. О том, как приветствовали этих самых «либералов» в 1991 году, каким желанным казался «лидер отваги» (!) Борис Николаевич Ельцин, как почти миллион человек вышли 22 августа 1991 года на Манежную площадь для того, чтобы приветствовать «зарождение Новой России» уже никто не вспоминал – да и не помнил. Так же, как и о том, что на выборах 1993 года – когда погружение страны в нищету было очевидным – правый (вплоть до «ультра») блок «Выбор России» занял второе место на выборах в Думу. И даже выбор Ельцина в 1996 году стал казаться чем-то «потусторонним» - хотя даже если предположить, что за него проголосовала минимум треть избирателей (с учетом всех подтасовок), то это значило, что он в указанное время все еще олицетворял «желательный путь». Но к 1999 году этот самый «первый президент» воспринимался чуть ли не всеми исключительно, как вороватый алкаш, способный заботиться исключительно о «семье» (было такое понятие) – поэтому он и вынужден был уйти раньше срока.

Так что «националисты» последовали вслед за «либералами». И вот теперь возникает мысль, что подобная же участь ждет и ту часть российского «политического спектра», которую принято именовать «патриотами». Собственно, сама дискредитация понятия «патриотизм» так же может быть возведено к украинскому кризису и украинским политическим силам. Поскольку в указанной стране наиболее деструктивные представители политического спектра, открыто ведущие к деиндустриализации и демодернизации, именуют себя именно «патриотами». Тем более, что в указанном случае можно четко увидеть главную дефиницию «патриотизма» - а именно, безоговорочную поддержку действующей власти. (На Украине это доходит до смешного: разного рода деятели соревнуются друг с другом, кто «больший патриот». В смысле – кто сильнее поддерживает текущий деструктивный курс и деструктивную власть. Так что можно сказать со 100% уверенностью – лет через десять для украинцев слово «патриот» будет вызывать такую же идиосинкразию, какую в России вызывает слово «либерал» и «демократ».)

Тем не менее, до самого последнего времени казалось, что РФ подобной участи, все-таки, может избежать. Пресловутый «крымский консенсус», сформированный после присоединения Крыма давал определенные надежды на то, что дальнейшее развитие страны сможет проходить, по крайней мере, без явной деструкции. Скорее наоборот – что наступает период перехода от разрушения к созиданию. Тем более, что подобные предположения подтверждались многими действиями властей – начиная с вкладывания значительных средств в восстановление Крыма, в создание транспортной инфраструктуры, в развертывание новых производственных площадей в рамках импортозамещения и т.д. Подобные вещи однозначно противоположны «украинскому тренду», поэтому могло показаться, что нас проблемы украинской «девальвации патриотизма» не коснутся. Собственно, и предвыборные заявления Путина касались примерно того же самого – то есть, идеи о том, что движение будет вестись по пути развития. (Что и определило оглушительную его победу на выборах.)

Тем не менее, несмотря на то, что роста деструкции удалось избежать, жизнь российских граждан вряд ли может быть названа счастливой. И, прежде всего, потому, что именно за их счет и происходит указанное «избегание». (Можно, например, вспомнить знаменитое «падение рубля» в 2014 году – падение абсолютно сознательное, запущенное представителями власти для компенсации структурных проблем российской экономики. Ну, и заодно – «отказ» этого самого рубля от роста несмотря на повышение цен на нефть. Надо ли говорить, кому это выгодно.) Впрочем, вряд ли стоит считать подобную вещь какой-то исключительно российской особенностью – на самом деле, практически все классовые общества занимаются примерно тем же самым. Возьмите, например, хрестоматийный пример – викторианскую Англию. Как известно, это достаточно «конструктивное» общество, выступавшее в свое время локомотивом научно-технического прогресса и экономики. Однако если мы обратимся к жизни английских рабочих – и промышленных и сельскохозяйственных – той поры, то увидим, что уровень этой жизни находился где-то около плинтуса. (Об этом очень хорошо сказано в великой английской литературе.)

И лишь к концу XIX столетия он начал подниматься благодаря той мощной и напряженной классовой борьбе, которую вел английский пролетариат все это время. (Подобная борьба так же хорошо отражена в самых различных источниках.) Без нее же ни наличие мощнейшей экономики в мире, ни нахождение на самых передовых рубежах прогресса, ни даже господство над Индией и выкачивание из последней несметных богатств, положение рабочего класса не изменяло. Скорее наоборот: как раз в то время, когда британцы вывозили сокровища на сотни миллиардов современных долларов и морили голодом миллионы индийцев, жизнь «низов» самой метрополии становилась невыносимой из-за роста эксплуатации. Кстати, это, помимо всего прочего, обеспечивало Британию и необходимым количеством солдат – при том, что вплоть до начала Первой Мировой войны страна не знала воинского призыва. Он был просто не нужен, т.к., обитатели самой богатой страны в мире были готовы продавать свои жизни ради того, чтобы прокормиться. (Кстати, это позволило иметь не просто армию – но и многочисленные ЧВК, наподобие войск знаменитой Ост-Индской компании.)

И, в общем, примерно то же самое творилось по всему миру – жители самых богатых стран могли жить хуже (!), нежели различные «дикари». Неслучайно в том же XIX века крайне распространилась идея о разного рода «райских уголках», где люди живут «естественной жизнью» и счастливы от этого. Правда, как уже говорилось, именно в развитых странах со временем была развернута самая ожесточенная классовая борьба – давшая, в конце концом, снижение эксплуатации и повышение уровня жизни. (А «неразвитые», напротив, чем дальше, тем сильнее попадали под власть развитых – с увеличение уровня эксплуатации в разы.) Так что с исторической точки зрения движение по пути развития науки, техники и экономики, разумеется, конструктивно – и способно принести пользу человеку. Но не «автоматически» - как это многие считают – а исключительно через упомянутый выше социальный институт. Там же, где последний отсутствует, никакие «высокие достижения» ни к какому улучшению жизни большинства не ведут.

Впрочем, так же можно сказать, что само возникновение классовой борьбы неизбежно при наличие указанного движения к развитию. (Поскольку потребность к созданию новых систем резко повышает «ценность» низовых производителей.) Так что строительство заводов, фабрик и прочих проявлений индустриальной экономики, в конечном итоге, можно только приветствовать. (И, наоборот – деиндустриализация, как у нас в 1990 годы или на Украине сейчас – следует считать абсолютным злом.) Другое дело, что подобный процесс имеет довольно длительный период формирования – по сравнению с обыденными представлениями о времени. (Скажем, чартистское движение в Англии началось в 1830 годах, а значительные улучшения жизни рабочего класса наступили только в 1870.) Впрочем, это верно для любых исторических процессов – поэтому считать, что у нас что-либо быстро изменится в «хорошую» для большинства сторону даже при принятии руководством верных (с исторической т.з.) решений – не стоит.

Собственно, именно поэтому любые «консенсусы» и другие попытки проявления «общенародной политики» в обществе, изначально разделенном – обречены. Да, разумеется, путем массивной идеологической накачки можно создать иллюзию этого – но она будет именно иллюзией, обманом, исчезающим практически мгновенно после «выключения» пропагандистского аппарата. Можно, например, вспомнить, как «Русь слиняла в три дня» - то есть, как созданный в Российской Империи миф о «единстве народа перед лицом врагов» оказался не просто мифом, а мифом искусственным, не имеющим глубинных оснований в широких массах. И к середине 1917 года вся эта «борьба с германцем» стала последним глубоко фиолетова – несмотря на все национальные и иные «цивилизационные» различия. Впрочем, примерно то же самое происходило в любых «разделенных» странах – скажем, так же легко «слиняла» Третья Республика во Франции в 1940 году. Казалось бы, великая страна с великой культурой – но в реальности большая часть французов легко «легли» под своих «кровных», как казалось, врагов.

То есть, говоря о классовом обществе, стоит безусловно понимать, что они представляют собой общество не просто не единое – а общество, объединяющие антагонистически относящиеся друг к другу группы людей. (Классы.) И в данном случае любые неклассовые, «общенациональные» политические системы неминуемо обречены. (Поскольку даже пропаганда не всесильна – именно поэтому она всегда подкрепляется мощнейшим аппаратом насилия.) И единственная причина того, что указанная идея до сих пор популярна у нас состоит в том, что Россия – как уже говорилось несчетное число раз – переживает переход именно от единого общества (СССР), которое характеризовалось наличием именно элементов «единого состояния». Которые, разумеется, от подобного перехода разрушаются – как это произошло с «либерализмом», «национализмом», и теперь происходит с «патриотизмом» - но за какое-то ненулевое время. Что дает некоторым основание думать о том, что можно создать «верную идеологию» - и всем будет хорошо. Хотя на самом деле, не будет – причем, исходя из фундаментальных свойств Вселенной.

Поэтому идущее сейчас (в связи с пенсионной реформой) «раскрытие патриотов» является неизбежным. И даже если «наверху» решат подольше сохранить данный ресурс и снизят «градус» ограбления масс посредством повышения пенсионного возраста, то это лишь отложит указанный процесс. Так что можно считать, что идея «единства народа и власти» («патриотизм») обречена при любом развитии ситуации. Впрочем, как уже было сказано – это не значит, что все так плохо. Скорее, наоборот – как уже говорилось, выбранный российским руководством курс является исторически прогрессивным, а значит – он в будущем приведет к улучшению уровня жизни. Но не прямо, а через развитие классовой борьбы, через развитие левого, социалистического и коммунистического движения – единственного движения, реально выражающего интересы большинства. Да, это случится не сегодня, и не завтра –но случится обязательно. На этой оптимистической ноте и позволю себе закончить…

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив