Об одной методологической ошибке

bantaputu — 06.01.2021 Для Российской империи Русско-японская война окончилась болезненным поражением, в значительной степени приведшим к внутреннему политическому кризису. Последний оказался настолько масштабным, что в советской историографии заслужил наименование революции. При этом для Японии, как тогда считали, война окончилась выразительной победой, позволившей этой стране добиться всех своих текущих политических целей. И лишь взгляд спустя время обнаруживает, что тогдашними победами был заложен фундамент капитуляции Японии в 1945 году.

Этот фундамент был не военным и не политическим, и даже не стратегическим. Победив, Япония не стала слабее, не приобрела трудноразрешимую политическую проблему и не нажила себе вечного врага - особенно с учётом краха России в 1917 году. Хотя здесь и есть нюанс, о котором я скажу позже. Фундаментом будущего поражения Японии стало закрепление в качестве приносящего успех метода её внешнеполитического существования, каковой можно обозначить северокорейским выражением "Опора на собственные силы". В конце XIX века Япония встала на путь экспансии, достигавшейся её единоличными усилиями, как максимум при использовании благоприятной международной обстановки, как это было при захвате немецких колоний во время Первой мировой войны. Однако даже прямое союзничество Японии с Германией во время Второй мировой войны не превратилось во взаимно согласованную общую стратегию действий. Так, Япония в конце 1941 года напала на США, а не на СССР - что вполне соответствовало единоличным японским интересам (если не учитывать известную опрометчивость данного шага), но совершенно не было похожим на реализацию общей с союзником стратегии.

Россия вышла из войны с Японией с существенными утратами, однако самим окончанием войны этот, как сейчас говорят, кейс был закрыт. Далее Россия начала исправлять последствия поражения и отчасти добилась успеха, и сделала бы ещё больше, если бы не новые проблемы, возникшие из иного источника. Япония же осталась со своей победой и с приведшей к ней методологической ошибкой, с того момента освящённой ореолом крупного военно-политического успеха и оттого ставшей ещё менее уязвимой для сомнений и критики. В конечном итоге Япония проиграла больше России.

Стратегическая ошибка японцев состояла в том, что сильная держава-сосед разсматривалась ими исключительно как соперник и помеха в реализации планов, но не как потенциальный союзник и помощник. За этой стратегической ошибкой стояла ошибка более фундаментальная, методологическая, и состоявшая в том, что Япония в принципе не разсматривала варианты партнёрских отношений с европейскими странами и США. Всё, что было нужно Японии от Европы и Америки, это чтобы они ей не мешали проводить в жизнь свои планы единоличными усилиями. В то же время в Европе согласованные действия сторон были нормой с древнейших времён. Видимо, в случае Японии сыграла роль её многосотлетняя относительная изоляция, после которой японцы не смогли быстро перестроиться и сменить метод бытия в международной политике, а успехом в войне с Россией принятый у них глубоко порочный метод был закреплён в их сознании как приносящий успех.

Сильная в экономическом, дипломатическом и военном отношениях Российская империя могла бы принести Японии огромную пользу, обезпечивая её экспансию, в первую очередь, дипломатическим прикрытием от вмешательства других стран Запада (к каковым Россия на тот момент относилась). Россия могла бы поддерживать Японию займами (пусть не гигантскими, поскольку РИ тогда сама была должником, но по японским меркам существенными), торговыми преференциями и, иногда, прямой военной помощью. С таким партнёром, как Россия, экспансия Японии могла бы быть существенно более успешной и при этом менее рискованной. Платой же за партнёрство могла бы быть доля в завоёванных территориях - по взаимному соглашению, или какие-то не очень нужные Японии её собственные земли, Курильские острова, например. Такой партнёр, как Россия, был Японии совершенно необходим. Но в Токио об этом не догадались.

Отсутствие тяги к партнёрству с Японией было ошибкой также и Санкт-Петербурга, и ошибкой серьёзной. Однако это была ошибка лишь стратегическая, но не методологическая. В других случаях Россия традиционно для страны Запада вполне достигала и союзничества, и следования общей с союзниками стратегии.

Русская катастрофа 1917 года отчасти была следствием политического кризиса, вызванного Русско-японской войной. В результате катастрофы на месте России возникло образование, в принципе не способное на партнёрские отношения и, следовательно, на роль покровителя японской экспансии в последующий период. В Русско-японской войне Япония не только укрепила предпосылки к следованию ошибочному методу, но и способствовала гибели своего единственного потенциального союзника, способного оказывать ей существенные поддержку и помощь. С гибелью России в 1917 году заступиться за Японию стало совсем некому, даже если бы порочная методология международных отношений была в какой-то момент отвергнута Токио.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив