О художественности текста

bez_vody — 01.06.2010 Довольно часто писателей хвалят: «Он выверил все расстояния, от дома героя до булочной, где он булки покупал, ровно 74 шага! Это же какая скрупулезность!» Или: «Подняли архивы, и оказалось, что в меню этого ресторана на 4 марта 1907 года были именно лягушачьи лапки под соусом бешамель! Какая умница автор!»
Я всегда в таких случаях недоумеваю: а почему он умница-то? Если бы в его романе фигурировали не 74 шага, а 89, что принципиально изменилось бы? А если не лягушачьи лапки, а воробьиные язычки, что тогда?

Писатель не тем хорош, что балуется такого рода изысками, не ими славен и текст, но — содержанием и стилистикой. То, что лягушачьи лапки не имеют отношения к стилистике, ежу понятно. Но вот могут ли они быть содержанием?
Думаю, нет. Ради них не стоит писать текст, даже отдельную его сцену. Разве что в поваренной книге рассказать о рецепте 1907 года, а в путеводителе — дать точное расстояние между домом и лавкой. Но чтобы художественный текст зависел от такой ерунды?
И тут встает иной вопрос — о правде и вымысле в литературном тексте. Обязан ли автор говорить своим читателям правду и только правду? Нет. Он волен как угодно играть аргументами и фактами, его цель дать не фотографию действительности, но концептуальное осмысление, обобщение неких событий, о которых он решил миру поведать. А для подтверждения концепции и ее убедительности имеет смысл пофантазировать, блеснуть риторическими умениями, чтобы несло в порыве красноречия, чтобы мысль летела ласточкой. Наличие авторского вымысла, субъективность автора — один из основных критериев художественности текста.
Скажем, вы пишете героиню с себя. А к вам утром приходил газовщик проверить, нет ли утечки газа. Если вы напишете: «Я мыла чашку, когда в дверь позвонили. Спросила, кто. Оказалось, из горгаза проверяют, нет ли утечек. Я открыла. На пороге стоял мужчина в комбинезоне, средних лет, с усами, опрятный. Он попросил провести его в кухню, там внимательно осмотрел газовые вентили, поднес спичку к шлангу, соединяющему трубу и плиту, что-то написал у себя в бумагах, сказал, что все нормально, и ушел», — это не будет художественный текст. Ибо в нем нет авторской субъективности, вымысла, идеи.
Как сделать этот фрагмент художественным? Для начала ответить себе на вопрос, а зачем он вообще нужен. Помните принцип: если показано ружье, то оно должно выстрелить! Вот и визит газовщика абсолютно не важен сам по себе. Но просто так от него отказываться не станем. Тут можно хорошо порезвиться и на проходном эпизоде развернуть целую философию жизни героини.
Для этого включаем фантазию. Итак, какая наша героиня? Может, нимфоманка? И тогда она вцепилась в газовщика мертвой хваткой, чтобы затащить в постель. А может, она дико боится грабителей? И тогда она встретила газовщика, затаившись за дверью с ножом или бейсбольной битой. Она меланхоличный философ по жизни и думает: «Газ невидим, неслышим, неосязаем, но он есть. Вот и жизнь моя как бесцветный газ. Только, в отличие от газа, никого не согреет. И где тот газовщик, который возьмет на себя труд обнаружить ее в полной безвестности?» И т. д. и т. п.
Так рождается литературный образ, так рождается художественный текст. Из такого сора, не ведая стыда… И не беда, что героиня, которую вы вроде как решили писать с себя, вдруг от вас отделилась и приобрела совсем иные черты. Так оно и сподручнее! Себя анализировать сложно, не впадая в крайности, а вот кого-то слегка похожего на себя, но — не себя — отчего же?

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив