Нет ни одного документа, в котором бы были зафиксированы обещания не расширять НАТО на Восток

Так были подобные обещания или нет? Немецкая газета Frankfurter Allgemeine Zeitung (FAZ) в недавней публикации попыталась дать свой ответ на этот вопрос.

В 1990 году главной международной проблемой был процесс воссоединения Германии. Перед западногерманскими политиками стояла труднейшая задача: найти такие аргументы для бывших держав-победительниц и, прежде всего, Советского Союза, чтобы убедить их в том, что немецкая нация имеет право самостоятельно решать свою судьбу. Приоритет в выработке соответствующих доводов принадлежал тогдашнему министру иностранных дел ФРГ Гансу-Дитриху Геншеру.

С учетом активной дискуссии в немецких и международных политических кругах и опасений, что вряд ли СССР одобрит членство единой Германии в Североатлантическом альянсе, Геншер, как пишет FAZ, решил в целях зондирования позиций публично высказаться за вхождение в НАТО.

Министр, не согласовав предварительно свою речь с канцлером ФРГ Гельмутом Колем и его советниками, выступил 31 января 1990 года в расположенной в местечке Тутцинг Евангелической академии, где, в частности, предложил натовским структурам четко обозначить, что «расширения территорий НАТО на Восток, и именно к границам Советского Союза, чего всегда опасается Варшавский пакт, не произойдет никогда». И добавил, что также должны действовать определенные гарантии безопасности с учетом советских интересов, а территория ГДР останется демилитаризованной зоной.

Эти предложения легли в основу так называемой «формулы Тутцинга», которой уже в феврале 1990 года воспользовались сначала госсекретарь США Бейкер, а затем канцлер Коль в предварительных переговорах с советским руководством о немецком объединении.

В последствии ни Бейкер, ни Геншер не интерпретировали озвученные на этих переговорах предложения в качестве обещаний Кремлю не расширять НАТО на Восток. Немецкий экс-министр в интервью журналу Der Spiegel в 2009 году отметил, что тогда это было только прощупывание почвы в преддверии действительных переговорах. К тому же изобретенная им формула прожила совсем короткую жизнь.

На встрече в конце февраля 1990 года в Кэмп-Дэвиде президент США Буш убедил канцлера Коля в том, что демилитаризация восточной части объединенной Германии идет вразрез с обязательствами НАТО по защите всей страны. В качестве возможной уступки Москве оба лидера согласовали вариант «особого военного статуса» территории бывшей ГДР, который не исключал ее включение в юрисдикцию альянса, а сам статус предлагалось обсудить в ходе переговорного процесса 4+2 (державы-победительницы, ФРГ и ГДР). И ни слова каких-либо обещаний, констатирует FAZ, не расширять НАТО в восточном направлении – ни устного, и уж тем более письменного.

Даже самый прозорливый политик не мог тогда предугадать того, что случилось по историческим меркам в одно мгновение: в странах Восточной Европы один за другим рухнули коммунистические режимы, распался Советский Союз, прекратил существование Варшавский договор, возник вакуум в системе международной безопасности. В этой ситуации для молодых восточноевропейских демократий НАТО оказалось более понятным и привлекательным партнером, чем прежний московский союзник.

Если же российские политики, упрекающие Запад в обмане, располагают каким-либо документом на счет данных обещаний не расширять НАТО на Восток, было бы не плохо его предъявить.

Александр Чурсин