Нерыбный день.

Да знаете, конечно.
Так вот, у нас тут случился вечер, когда Рыбу бесили все и всё.
То есть все до единого... и всё тоже... до мельчайших деталей.
Не знаю в чём дело.
Может ПМС, может наоборот.
Но настроение было стервозное, шо пистец.
Со слов окружающих всё началось минут за двадцать до того, как я зашёл в дом.

Только при мне прилетало всем и по полной программе.
Особо везучим по два-три раза.
Первой была обстукана по голове Грейс, но та вообще не поняла, что случилось.
Задрала голову, долго смотрела на потолок и на лампочку, затем что-то сказала непереводимое в пространство и пошла спать.
Потом Рыбе чем-то не понравилась Фламма, которой были выданы знаки внимания с занесением в личное дело, а потом и в морду.
Фламма обиженно удалилась ко мне на руки, а Рыба прошлась по комнате, дёргая хвостом.
Воцарила недобрая тишина.
Барракуда добралась до лестницы и начала подниматься по ступенькам.
По кухне привидением прошелестел едва уловимый вздох облегчения.
Рыбы замерла на третьей ступеньки с поднятой лапой.
Потом медленно развернулась.
- Так, кто это сейчас сказал?
Если у громкости есть отрицательные значения, то вот как раз было что-то такое.
Рыба медленно спустилась и пошла к столу <�тут похоже, что выдохнули уже на втором этаже>.
Пока шла, раздала тумаков котятам.
Впрочем, тем было всё равно, не по голове, да и ладно.
Столкнулась с Птицей, которая раза в полтора крупней.
Подняла на неё тяжёлый, как колеса от паровоза, взгляд.
На колесе было написано пудовыми буквами "Уйди сама. Быстро и тихо", после чего Птица засуетилась, чтобы её выпустились на мороз, она будет там ловить мышей всю ночь и чтобы к ужину не ждали.
В таком духе события свершались ещё двух часов.
Рыба лежала, потом вставала, бурчала, раздавала всем жалованье, потом возвращалась и добавляла премиальные.
Интересовалась не хочет ли кто получить за переработку и прочие сверхурочные, "а может кто-то ещё в декрет собрался или надо кому на больничный сброситься?"
Желающих не находилось и вообще общество молчало в том плане, что спасибо, в принципе, вполне достаточно.
Кроме Грейс.
Но достучаться до Грейс невозможно.
Постучать по голове не решает ничего совсем.
Во-первых, она не понимает за что, во-вторых, откуда, а в-третьих, что это было.
Кунсткамера, а не кошка.
Рыба это тоже поняла и больше на красивую внимания не обращала.
Тем более, что на ком ещё оторваться было, но тут её взяли на руки с целью "нам надо поговорить".
Она, конечно, не мужчина, но начало всё равно не понравилось.
Рыба загудела так, как может гудеть говорящая рыба, то есть неожиданно, противно и очень неприятно в контексте развития событий.
До развития дело не дошло.
Дошло до того, что мы решили гасить свет и расходиться по постелям.
Утром Груша рассказывала, что Барракуда ещё довольно долго что-то бубнила, шипела и махала лапами на втором этаже со словами:
- А кому тут так понравилось, что я не поднялась тогда?
Не её день, однозначно.
Или не день у всех остальных.
|
</> |