
Некоторые претензии к великому и могучему

В нашей
поддержке и опоре, русском языке, есть некоторое количество
инвалидностей, всегда вызывавших во мне раздражение. Поскольку
язык, как известно, на вербальном уровне регистрирует
ментальность нации, отсутствие в нем некоторых слов кажется мне
подозрительным и даже недопустимым. А поскольку я принадлежу к
профессии, для которой Слово важнее Дела (вернее, Слово и является
Делом), то у меня есть иррациональная надежда, что, если придумать
отсутствующие в языке слова, то и сами понятия, ими обозначаемые,
немедленно появятся.
Ну вот как, к примеру, объяснить
отсутствие у глагола «победить» будущего времени в единственном
числе? Я вижу в этой загадочной прорехе 1) признак национального
пессимизма 2) неверие в силы одного отдельно взятого человека,
причем не кого-то там («он» или «она» запросто «победит») и не
коллектива («мы победим», это без вопросов), а неверие лично в
себя.
Поэтому предлагаю ввести в употребление
слово ПОБЕЖДУ, впечатать его во все словари. И сразу же после этого
уяснить, что мне (а не кому-то там) всё под силу, твердо поверить в
персональное светлое будущее и немедленно начать побеждать.
Труднее будет с другим отсутствующим
словом – courage, Mut, valore, 勇気. По-русски оно
отдает чудовищным шовинизмом – «мужество», и как-то само собою
ясно, что качество это изначально и сущностно принадлежит бреющейся
половине человечества. Во-первых, это оскорбительно для эпилирующей
половины человечества; во-вторых, наглая ложь. Помимо того что
женщины в критической ситуации проявляют не меньше стойкости,
верности и бесстрашия, чем мужчины, есть еще особые разновидности
courage, характерные только для женщин. Назову их пока «женское
мужество», чтобы вы лишний раз убедились в абсурдности обвиняемого
слова.
Пример № 1. Герцогиня Беррийская
Эта
прекрасная собой дама оказалась в центре воспаленного внимания всей
Франции 1820 года. Ее мужа, герцога Беррийского,
единственного из Бурбонов, по возрасту еще способного иметь
потомство, зарезал кинжалом республиканец - именно для того, чтоб
Бурбоны остались без потомства, чтоб династия пресеклась и Франция
вновь стала республикой.
И вдруг, уже после кончины несчастного
производителя выяснилось, что его вдова беременна. Франция будто с
ума сошла. Выносит или не выносит? Мальчика или девочку? (По
Салическому закону женщина унаследовать престол не могла). Не
вранье ли это, придуманное роялистами? Привяжут герцогине подушку,
а потом подсунут под видом принца какого-нибудь байстрючонка, с
Бурбонов станется!
Этого младенца, созревающего в утробе,
заранее обожали и ненавидели слишком многие. Отвратительна история
с ночным взрывом, который ненавистники устроили под окнами
беременной женщины, чтоб она от испуга выкинула. Не на ту, однако,
напали! Герцогиня обманула надежды непрошеных аборционистов, да еще
и благодушно попросила их помиловать.
Наконец в положеный срок настал час родов.
Представители бонапартистов потребовали, чтобы их делегаты
присутствовали при этом событии – примерно, как в наши времена
наблюдатели присутствуют на избирательном участке. В том, что
герцогиня беременна по-настоящему, уже никто не сомневался, но
ребенок мог родиться мертвым или бесполезным (то есть девочкой) и
требовалось проследить, чтоб младенца не подменили. Возглавлял
наблюдателей маршал Суше.
Роды
августейшей особы – мероприятие официальное
В
ключевой момент роженица велела ему приблизиться и перерезать
пуповину. Герой Иены и Сарагоссы при виде окровавленной плоти
и скользкого младенца (крепенького мальчика!) в простительном,
сугубо мужском ужасе попятился, а герцогиня на него прикрикнула:
«Mais tirez donc, M. Le Marechal!» (Да тяните же, господин
маршал!).
Вопрос: Назовем ли мы поведение герцогини
Беррийской «мужественным»?
Пример № 2. Императрица Евгения
Я намеренно в
качестве примера беру августейших дам столетия, когда женщин
было принято считать эфемерными и беспомощными созданиями – «слабым
полом».
Вот, стало быть, изящная лилия – супруга
Наполеона III (к этой незаурядной даме я давно
неравнодушен):
Одна
из самых удивительных женщин 19
столетия
Сентябрь 1865 года. В Париже начинается эпидемия
холеры. Город охвачен паникой, того и гляди вспыхнет бунт.
Императорская чета в это время отдыхала в
Биаррице, но немедленно примчалась в столицу. Наполеон начал
наводить порядок, учреждать карантины и грозить смутьянам строгими
карами – то есть повел себя обычным для мужчины дуболомным
образом.
Что сделала Евгения? Посетила ВСЕ холерные
бараки города, пожала руку КАЖДОМУ больному и всего лишь пожелала
им выздоровления. Свиту всякий раз оставляла снаружи, чтоб не
заразились.
Когда о поведении Евгении узнали парижане,
город успокоился и паника утихла.
На следующий год та же история повторилась
в городе Амьене, куда Евгения приехала специально, чтобы снова
прикоснуться к каждому из заболевших. Амьенский епископ и маршал
Вайян, сопровождавшие императрицу, заявили протест – она не имеет
права так собой рисковать. Епископу она ответила: «Вы лучше
позаботьтесь о собственном здоровье». Вайяну сказала: «Маршал, вот
так ведут себя под неприятельским огнем женщины».
Простим терминологическую некорректность
мужской шовинистической свинье Бисмарку, который в 1870 году назвал
императрицу Евгению «единственным мужчиной в Париже». Мы ведь
поняли, что он хотел этим сказать.
Однако мы, в отличие от Бисмарка, живем в
эпоху, когда женщин уже не считают слабым или второстепенным полом.
Как же нам быть с одним из самых привлекательных человеческих
качеств?
Надо придумать правильное слово или найти
такой перевод для courage, чтоб был без гендерного жуханья.
Думайте, предлагайте.
Мужество
мужественный
ЧТО ВЗАМЕН?
|
</> |