necesse: ?"Закрытый показ" По пово

necesse — 16.01.2010  "Закрытый показ" По поводу Гай Германики. Хороший фильм. Честный провокативный. Ведь и вправду так больше половнины страны взрослеет в таких вот школах и с такими модусами операнди. Не бином Ньютона. Но действительно задумываешься, будучи отцом,  боишься подобной перспективы
У нас такого в школе не было А у моей младшей сестры уже было. А если присмотреться проходя мимо школьного двора, то тоже увидишь что все так и есть. Конечно не везде и не всегда. И конечно все зависит от воспитания--и вот тут возникает верно подмеченный Гордоном родительский страх и вина. Но все же в целом, и большем целом это правда. И правда с особенным контрастом на фоне рахат-лукума сериалов про юношество ))., на фоне ожесточенного соревнования кто лучше раскрасит действительность. С социальной точки зрения тут тоже все ясно. ТАК много вранья, ч,то фильм смотрится на свежем дыхании. И в этом, что опять таки отметили, есть конечно манипуляция. Ну так и что с того.
Вообще говоря идиотская идея требовать от произведения исскуства какой то дидатктики, нравоучения и проч. В этом есть какой то безнадежный провинциализм. Это все уже изжито.Осталось, в той советской эпохе, привет задачам Большой Русской Литературы + соцреализму. Нет такого взгляда, а есть инерция мышления. Мотив произведения всегда не более и не менее чем самовыражение.."Я написал роман потому что мне захотелось"-- писал Эко. Но если требуется социальная сверхзадача, то тут ее предостаточно. Дети лишенные смыслов, лишенные языка, базовые потребности, эмоции, без почти всякой культурной полисемичной надстройки. Трагедия не остутвия самовыражения, но отсутствия самой задачи самовыражения, сублимированного в хоть какой-нибудь культурный фон. Деконструкция у Германики тотальная. Но лобовая и наивная. Что вижу о том и пою. А что вижу совсем нге понимаю.. Фильм честный и изнутри. Но он действительно документальный. Ему не хватает мировосприятия. Дыхание свежее, но короткое.
С АТ в гости приехала К. и высказала мысль очевидную для человека, который делает такие хорошие фотографии, но вполне себе откровение для обладателей 10-мегапиксельной мыльницы---нельзя снимать то что ты видишь. Снимать надо то что ты ВИДИШЬ. И вот этого фильму и вправду недостает. При избытке таланта недостаток возраста, сиречь опыта. Упрек дюже банальный, но никак его не обойти. И подтверждением служит ее "Школа". На сериал такого дыхания не хватит. А вот рекламные расценки будут на прайм-тайм хороши, что совсем не плохо, просто история это совсем другая.---Человек и Закон для молодежи и интеллекта выше мозжечка.

О другом. Как желтого отдали в садик, сразу почувствовали интеграцию с израильским обществом по формальному признаку. Все вместе, всей страной в 8 утра, спускаемся в лифтах, проверяем почтовые ящики, заводим машины, ругаемся на таких же мудаков мешающих выехать с парковки и моем голову шампунем от педикулеза. Синхронизируемся значит. Правда абсорбция наша минимальна, ибо от этой страны не зависим. И это огромная разница между настоящим и прошлым образца 10-летней давности. Тогда это давило, висело над макушкой опасным и обоюдоострым орудием, не давало спать и выталкивало в зимние дождливые утра на биржу труда, а потом -- пустому слабому и потерянному, обратно в пустую квартиру. Тогда я помню читал Аду и документировал в дневник наблюдений траектории капель дождя за окном...
Теперь по другому. И есть явный признак спуститься вместе со всеми в 8 утра на парковку, а есть вещи более тонкие и потому более весомые, парадоксальный вывод от малого к большему, как всегда с подлинным переживанием и случается. Я вот о чем.
Седня Н. пригласила нас в гости в Иерусалим. Сидели пили чай. Я увлекся головоломками из ее коллекции-- надо слепить разлепить причудливые геометрические фигуры из металла,  которые Н. любит покупать в многочисленных европейских дьютиках, что задача не на логику, но на пространственное абстрактное мышление. Потом доехали до смотровой площадки на Масличной горе, постучались в двери закрытой церкви Воскресения, проехались по восточному Иерусалиму, и снова к чаю, который впрочем обернулся, для женской стороны, обильным Мартини. Дети из эНской спальни лепили космодром в впополам с автопаркингом и трассой Формулы 1. Потом стало поздно. Мы попрощались и уехали. 
Желтый заснул. Я спускался по Менахем Бегин к квиш миспар эхад, мимо огней Иерусалима, и больше я не чувствовал этот город как нечто большее чекм его визуальный ряд, его камень так впитывающий свет и историю, --ЖЭК которой для иудео-христианской цивилизации, как известно, прописан здесь-- был просто камнем города в который мы съездили к подруге, открывая теплый зимний уикэнд.
Иерусалим перестал быть событием, а значит и мы туристами здесь.
Я пишу эти строки на балконе своего седьмого этажа, уже 16-го января, немного прохладно, кажется не сильный ветер, но слыша мощный прибой Средиземного я понимаю, что близиться шторм. Эта картина наличного. Не удивление, но уже декорации. Пока нельзя назвать это привычкой,  но уже точно не удивлением. им скорее будет визит в снежную Гатчину без света.  Что есть эффект не Израиля (хотя какие замечательные спекуляции открываются). но места, те аристотелевского места-пространства, в котором происходит  Dasein, схватывание себя всегда в пространстве, в интерьере, в контексте.
Оказавшись в новом контексте, человек всегда теряется и остается один на один. Гол. Пространство больше чем он, и отбрасывая наличное работы, текущих задач, скандалов, неразрешенных ситуаций, равно как и текущих радостей, простых элементарных знаков его значимости---как доказательств того что он есть, человек выносится за скобки.  Очутился там где нет его, где набат внутреннего диалога не рисует ему знакому картину мира. Он заплутал, рассыропился, потерялся--где я теперь?Не в этом ли метафизика туризма? Конечно в этом.
Новому месту-пространству противопоставить нечего, кроме сухих фактов косноязычного путеводителя. И мы пропадаем. И мы сливаемся с этим местом и выразить не можем ничегошеньки. мы--молчим, если умны, цитируем путеводитель, чтобы за что-нибудь держаться. Нам нечего сказать по существу не связанному с этим пространством.
Однако время проходит. А время всегда работает на человека, хотя человек всегда этому против, и  затонув в новом месте он кораблем обрастает имеено местными пере переживаниями, словами соучастников, рефлекторными действиями утра. .
Колонист пребывает первым, потрясенным и растерянным. Но постепенно, пространство приобретает знакомые черты, теряя свою подлинность, зато становясь пригодным для новой жизни, и ракушкой перетаскиваешь сюда сына, бессонницу, женщину, которую не знаешь как любить и любишь так как слышиться, еще ценности, конечно страхи, и смешав этот коктейль понимаешь, двигаясь от нагорья к равнине, минуя развязки Иерусалима---да полноте, это моя страна.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив