Наихудший способ употребления авианосца

naval_manual — 19.02.2020

В очередной раз заявил, что "авианосец ПВО" - худший авианосец. Надо объясниться. Объясняюсь.

Уточнение терминологии

Для начала расставим акценты. Главное - в подзаголовке. Сравнительные категории не так категоричны, как кажется. "Худший" не значит "плохой" или "бесполезный". Это верно и вообще, и в частности.

Частность же я обозначу аббревиатурой ПБИА. Вообще, аббревиатуры - вещь некрасивая, на что и само слово намекает. Любовь к оным современных военных по обе стороны океана можно объяснить только тем, что их плохо учат танцам. Но если уж впадать в эстетическую ересь, то мельчить не стоит. Посему вместо "авианосец ПВО" я буду использовать некогда введённый в СССР термин "плавучая база истребительной авиации", или - ПБИА. Тем самым я попробую срифмовать уродство эстетическое с дефектами семантическими, повысив суггестивность до максимального уровня.

Наконец, я рискну разобрать проблему "в общем". Иными словами, не ограничиваясь определённым историческим периодом и не определяя "авианосец" достаточно строго. Разве только замечу, что речь идёт о боевых кораблях специальной постройки -  оставим за скобками то, что во время Второй мировой называли "эскортным авианосцем".

Чистый разум

С точки зрения первосортной военно-морской логики, самый крупный недостаток ПБИА - пассивная, по определению, роль. Never remain inactive in the vicinity of the enemy, учит американец, и этому стоит верить. Куда как более красную формулировку того же принципа отечественным специалистом я использую ближе к финалу.

Принцип борьбы за инициативу - не единственный принцип, который рушится при превращении гордых боевых кораблей в плавучие базы. Следующим пунктом в списке - принцип экономии усилий. В основе защиты от воздушного нападения силами авиации - боевой воздушный патруль, постоянно дежурящие в воздухе истребители. Поддержание боевого воздушного патруля подразумевает холостой расход большого объёма усилий. Дополнительную нагрузку на лётчиков и героев ангара и полётной палубы. Дополнительный износ техники, лишний риск аварий - а безопасность полётов в палубной авиации, как мы помним, есть альфа и омега.

Наконец, с поддержанием боевого воздушного патруля связаны и проблемы тактические. Привязка ПБИА к защищаемому объекту лишает корабль свободы действий - а заслуживающий защиты объект, как мы увидим ниже, обычно малоподвижен или неподвижен вовсе. Регулярные взлётно-посадочные операции дополнительно ограничивают подвижность авианосца. Между тем, подвижность и свобода действий - один из главных аргументов носителя удлинителей. Другой козырь в авианосном рукаве - скрытность. И она так же обычно страдает, и страдает сильно.

Проблема Спрэнса

Я долго думал над тем, какой же пример рассмотреть первым - и в итоге выбрал всё же Филиппинское море. Поскольку это вершина искусства авианосного сражения - и, одновременно, отличная иллюстрация вопроса о цене пассивности. Все (все?) мы знаем: Спрюэнс в этом бою сознательно отдал инициативу Одзаве. Причём отдал, как казалось самому Спрюэнсу, по примеру Того - но на деле, в отличие от великого японца, Спрюэнс отдал противнику инициативу не только оперативную, но и тактическую.

К чему это привело? Для начала - к тому, что в первый день сражения Спрюэнс вообще не смог контратаковать противника. Достать Одзаву удалось только вечером второго дня боя: американцам удалось утопить авианосец и два танкера, ещё три авианосца, линкор и танкер получили повреждения. Результат казалось бы неплохой - но, если принять в расчёт имевшиеся у Спрюэнса силы, и сравнить соотношение усилий и результатов с аналогичными соотношениями боёв 1942 г., то результат покажется скромным, а человеку взволнованному просто смехотворным. У Спрюэнса было 7 больших и 8 лёгких авианосцев, и 896 самолётов - 470 истребителей, 233 пикировщика, 193 торпедоносца. Японцы в бою в Коралловом море имели 2 больших и 1 лёгкий авианосец, на которых было 145 самолётов (58 истребителей, 42 пикировщика, 45 торпедоносцев) - иными словами, у японцев всего самолётов было меньше, чем у Спрюэнса одних только торпедоносцев. Тем не менее, японцы утопили 1 авианосец, 1 танкер, 1 эсминец, и ещё 1 авианосец сумели повредить.

Отдав противнику инициативу, Спрюэнс лишил Америку своего Трафальгара - и те американцы, которые не могут без Трафальшара, объявляют таковым "охоту на индюшек", первый день сражения. Действительно, в этот день американские истребители уничтожилии около 300 палубных самолётов противника, однако утверждение о решительной победе над японской палубной авиацией - и, соответственно, превращение Маринского боя в Трафальгарский - можно поставить под сомнение.

Авиагруппы 3-й и 4-й дивизий авианосцев, в состав которых входили уцелевшие в июне корабли, насколько я знаю, по плану должны были быть восстановлены к ноябрю 1944 г. К декабрю того же года планировалось завершение подготовки 1-й дивизии авианосцев. И японцы достаточно сильно продвинулись в этом деле, чтобы считать эти планы реалистиными - тем более, что они уже заново формировали авиагруппы, после потерь на Соломновых островах.

Тот факт, что в бою в заливе Лейте японцы использовали только часть авианосцев, а сами авианосцы имели только часть положенных им самолётов, объясняется высоким темпом наступления Нимица (поддержание высокого темпа, та самая инициатива - один из ключевых козырей американского главкома) и... тем фактом, что половина палубных самолётов была выбита чуть ранее, во время сражения за Формозу. Наконец, как все мы помним, погоня за уцелевшими в Филиппинском море кораблями привела к трагедии у о. Самар.

Таким образом, вопрос восполнения потерь уровня тех, что японцы понесли в бою в Филиппинском море, был вопросом нескольких месяцев. Построить новый авианосец за несколько месяцев. Поэтому победы истребительной авиации не шли ни в какое сравнение с победами авиации ударной, поэтому Мидуэй был для японцев страшнее Филиппинского моря, и поэтому топить чужие корабли было куда как лучше, чем сбивать чужие самолёты.

Итальянский страх

Первый пример получился длинным и сложным, но то от любви ко всей этой тихоокеанской истории. Попробую далее отбросить эту мэхэнианскую размазню, и говорить по-нашему, по-сетевому - кратко, ёмко, по делу. Начнём с британцев.

Как известно из истории, в 1940-1941 г. авианосец заявил о себе, как о грозном оружии морской войны. Заявление было написано хорошим английским языком. Дела славные - Таранто, Матапан, "Бисмарк". Резульаты крупные, оперативные и даже стратегические. И вот этих крупных результатов британцы добились небольшим - десятки в лучшем случае - числом ударных самолётов сомнительного качества.

Одним из наиболее важных результатов стала "боязнь авианосцев". Носителем №1  был Гитлер - именно его желание "прежде найти и обезвредить авианосец" парализовало "Тирпиц" в Норвегии. Но я предлагаю отныне и впредь именовать любовь к ПБИА "итальянским страхом" - чтобы было убедительней и обидней.

Поразительно, но оборонительное мышление оказалось столь сильно у итальянцев, что они никогда не мечтали о том, как их торпедоносцы кружат над Александрией - или их пикировшики вскрывают палубы британских авианосцев. Всё, о чём мечтали итальянцы - горстка истребителей, отгоняющих "авоськи" от их линкоров и крейсеров. Мечта трусливая - и глупая, мечта тех, кто никогда авианосца не имел и не понял, каким образом использовать его по полной.

От Формозы до Нордкапа

Теперь - к битве за Формозу. В этой битве американское TF38 поразило японскую базовую авиацию - при превосходстве японцев в силах - позволив, тем самым, Макартуру исполнить своё обещание. При этом большая часть японских самолётов была уничтожена в воздухе, в бесплодных атаках на американские корабли. Казалось бы, прекрасный аргумент за ПБИА.

Первое "но" - в этом сражении TF38, не привязанное к охраняемому объекту, вовсю пользовалось подвижностью и скрытностью. Японские ударные группы избивались американскими истребителями в процессе поиска цели. Когда менее чем через месяц, в ноябре 1944 г., то же самое TF38 было посажено на цепь у плацдарма на Лейте - потери американцев стали куда тяжелее (да, там были "камикадзе", и всё же).

Второе "но" - в конечном итоге именно ударный потенциал TF38 лишал японскую авиацию шансов. Если бы японские самолёты остались на земле - они были бы попросту уничтожены американскими бомбардировщиками. Игнорировать силу, генерирующую более тысячи ударных вылетов в день - а американцы во время битвы за Формозу генерировали - японцы не могли в принципе, от таких предложений нельзя отказаться. Чистая ПБИА такого не может.

И в том же смысле стоит рассматривать имевшуюся - насколько я знаю, вроде бы, не уверен и т.п. - у американцев в восьмидесятых концепцию "битвы на свежем воздухе" (Outer Air Battle - впрочем, есть и иная трактовка термина). А именно: идею о том, что их авианосцы должны появиться у берегов СССР, у Кольского полуострова и Камчатки с тем, чтобы спровоцировать атаки советской морской ракетоносной и дальней авиации, и уничтожить все эти Ту-16/Ту-22 в воздухе.

Это было своеобразное прочтение Мэхэна и концепции "генеральной баталии", в данном случае уместное - восстановить тяжёлую авиацию за время войны едва ли было возможно. Однако и в этом случае в основе провокации лежал ударный, в том числе ядерный, потенциал палубной авиации. Если бы атаки не было - американцы уничтожили как минимум часть советской авиации на базах, и бомбили бы всё ценное (на Кольском полуострове такого много). Таким образом, в обоих рассмотренных случаях активного применения палубной истребительной авиации это применение становилось возможным и результативным благодаря ударному потенциалу.

Иракский провал

Коль скоро мы перебросили мостик от Второй мировой к "холодной", то обсудим и интенсивность конфликтов. Каковая бывает разной - высокой, средней, низкой. Невысокая ценность ПБИА в последнем случае очевидна - и да, при всей отечественной любви к интенсивности высокой, первым боевым эпизодом в карьере нашего почти авианосца стал именно конфликт низкой интенсивности.

Что можно сказать про конфликт интенсивности средней, когда враг - не ровня, но и не совсем слаб? Тут истребительный потенциал может быть востребован. Так было на Фолклендах, так могло быть и во время "Бури в пустыне" (на практике F-14 не стали звездой той войны). Однако он востребован будет лишь в отдельные моменты времени, а в остальное - будет балластом, в то время как ударные возможности будут востребованы на протяжении всей войны. Именно этот балласт и привёл к тому, что результаты применения американского флота во время "Бури в пустыне" оценивались негативно - авианосцы "генерировали" относительно мало ударных вылетов в расчёте на один самолёт (и, не будь "томагавка", операция в целом была бы расценена ). И после войны американцам пришлось заниматься глупостями, прилаживая бомбы на тот самый F-14.

Нападайте!

Начали с американца - а закончим Макаровым. Апокрифичное "Нападайте!" - самый краткий и полезный из известных мне военно-морских афоризмов. Рассмотрю я его на ещё одном американо-японском примере. Речь - о событиях 24 октября 1944 г., известных как "Бой в море Сибуян". В тот грозный день мудрый командующий японской базовой авиацией на Филиппинах не стал пассивно расходовать свои самолёты на прикрытие линкоров Куриты - сознательно бросив все силы против американских авианосцев, потому как "лучшая защита - это нападение".

Мудрый был прав. Под удары японцев попала TG38.3 - самая сильная из трёх американских групп. Авианосцы TG38.3 утром 24 октября 1944 г. имели 245 самолётов, в том числе 99 ударных - при этом против сил Куриты удалось выполнить всего 80 вылетов (0,33 на самолёт), в т.ч. 56 ударных (0,56 на самолёт). Не попавшая под удары TG38.2 обеспечила 130 вылетов против Куриты - при 143 самолётах (0,91 на самолёт), при этом 58 ударных машин выполнили 66 вылетов (1,14 на самолёт). Таким образом, японские атаки, слабые и малорезультативные, уполовинили ударный потенциал TG38.3, заставив гордые "эссексы" свернуться ёжиком ПБИА. Известное нам об успехах японской истребительной авиации позволяет увернно утверждать - она не была в состоянии добиться сколько-нибудь похожего результата.

Может пригодиться

Сказанное выше не следует трактовать как утверждение о бесполезности истребительной палубной авиации - надеюсь, эта оговорка не оскорбит читателя умного и внимательного. Более того, истребительный потенциал может оказаться главным, и может быть использован для достижения результатов оперативных и стратегических - разумеется, я не забыл ни про Мальту, ни про Окинаву, ни про те же Фолкленды. Но эти примеры фактически полностью описывают все сценарии, в которых истребительный потенциал важен, а ударным можно пренебречь (и то с большими оговорками).

Итак: если вам нужно высадить стратегический десант далеко от своих берегов перед лицом "близкого по возможностям противника", или если вам нужно провести стратегически важный конвой мимо его аэродромов, и если при этом ударные возможности не позволяют рассчитывать на то, что вражескую авиацию удастся уничтожить на берегу (или эта опция исключена по политическим соображениям) - тогда и только тогда ПБИА истребительный потенциал будет главным для вашего авианосца. В других ситуациях он в лучшем случае будет дополнять потенциал ударный, в случае худшем - не будет востребован вовсе.

Оставить комментарий

Популярные посты:

otho

Эффективные занятия в автошколе: особенности теоретической и практической подготовки будущих водителей

zina-korzina

Несколько вопросов к товарищу Штирлицу

inna1903gr

Портреты деревьев

valentinarish

American Animals / Bring them down

e_kaspersky

Погнали!

sadalskij

Три безупречных дочери – безупречно талантливых, преданных, честных.

reineke_fuchs

Наши розочки в апреле

v_strannik

А ведь когда-то было и такое...

id77

Шуточки утренние для вас :-)

• Ранее
• Архив